Заехал в банк, взял талон, спокойно расположился на диване, но вдруг слышу крики:
— Это ограбление! Всем лежать, не шевелиться!
Все послушно легли, и я тоже лёг.
Лежу и слышу под собой недовольный женский голос:
— Мужчина, между прочим, это ограбление. Вы не могли бы слезть с меня.
— Но было же сказано: "Не шевелиться!"
Возмущенно шепнул я.
— Тогда почему вы шевелитесь?
Повысила она голос.
— Потому, что вы костлявая!
Рассердился я.
— Это я костлявая? — Вы поглядите на него, устраивается на мне поудобнее и успевает при этом хамить!
Непонятно, как, она быстро развернулась ко мне лицом, выразительные глаза вспыхнули гневом, и эта хрупкая на вид женщина, совершив бросок кобры, тут же больно ужалила меня в щеку. И это был не поцелуй. Не желая уступать инициативу, упёршись локтем в пол, я провёл техничный манёвр, после которого дама, отпустив мою щеку, оказалась сверху, ещё манёвр, и сверху снова был я. Наши ноги туго сплелись в замысловатый узел, после чего завязалась по-настоящему острая борьба. Ошибочно думать, что мы были равнодушны к окружающим. Продолжая извилисто маневрировать по полу, мы всякий раз виновато улыбались, если задевали невольных зрителей, тем самым желая смягчить возникшую неловкость. Вскоре наши тела разделились, и только тогда в воздух полетели разложенные повсюду файлы, пустые бланки, рекламные брошюры и канцелярские принадлежности. Наша энергичная возня не могла остаться незамеченной, и многие к ней проявили интерес. Кто-то из присутствующих был на моей стороне, а кто-то больше сочувствовал ей. В конце концов, теряя силы, я решил прекратить эмоциональную бурю женской ярости, ловко ухватил её за талию, с силой прижал к себе и смело поцеловал. Опрокинув пару мониторов, мы заметили, что находимся на краю длинного рабочего стола у большой светлой витрины и заботливо поддерживая друг друга обернулись. В зале было тихо. Про ограбление казалось, забыли все и посетители, и грабители, и даже приехавшие полицейские. Увидев такую картину, сохраняя объятия и тяжело дыша, словно олимпийская пара фигуристов в минуту триумфа, мы вежливо извинились.
