знаниям и умениям. А об окупаемости затрат на обучение и подготовку съемок говорить вообще не приходилось, она уже третий год работала только на поддержание имиджа, наработку связей и чтобы тешить самолюбие. Свои невостребованные работы она вывешивала в сетевых видео-блогах для собственной раскрутки, но денег это вообще не приносило.
Мастерскую Семёна она посещала редко, еще реже хвалила работы мужа, поскольку считала изготовление обуви, сумок и аксессуаров его обычным хобби. Ведь основной доход он получал в фирме, а изделиями из кожи увлекался еще с юности.
За десять лет брака они привыкли обходиться минимумом слов. И теперь она уже не могла вспомнить, какая муха ее укусила, чтобы предъявить Семёну претензии, вынудившие его уйти из дома. Он настолько уставал за день от разговоров, переговоров и совещаний, что, придя с работы, хотел просто молчать.
К ее подруге фотографу приезжал молодой любовник и постоянно восторгался работами своей возлюбленной. Вот Мусе и захотелось восторгов и признания своих талантов от мужа. Различных грамот и дипломов, подтверждавших ее победы на престижных международных конкурсах, ей стало недостаточно. Но, вернее всего, в тот раз сработал пмс, который начал проявляться у нее в 30 лет более остро, чем раньше. За эти полгода она поняла, чего лишилась. Ведь Семён всегда доводил ее до оргазма. Но к этому так же привыкаешь, как и к ежедневным сладостям к чаю, пока не останешься без них на голодном пайке.
Через день она привезла Семёна домой. Он принял душ, пообедал, потом вошел в спальню и молча постоял там. Муся, едва сдерживая дрожь в теле, спросила:
-Ты помнишь эту комнату?
Ее накрывал страх того, что он мог забыть все десять лет их совместной жизни и свое желание секса с ней. Она подошла к нему сзади и обняла его.
-Странное ощущение, – сказал Семён, – Я как будто уезжал куда-то очень далеко и только сейчас вернулся.
-Я так скучала, – сказала Муся, вытирая слёзы.
-Знаешь, я забыл, как мы с тобой жили последнее время. Какой-то провал в памяти.
-Мы… поссорились, и ты ушел. Ночевал все это время в "Безумном Шорнике".
-Поссорились? С тобой? Не помню, мы же никогда не ссорились раньше. Как долго я отсутствовал? Три дня, неделю?
-Полгода, – ответила Муся, продолжая обнимать его сзади. Он отвел ее руки и повернулся к ней лицом:
-Как такое возможно? Ты шутишь. Я же не могу без тебя ни дня. И чем мы занимались все это время?
-Жили порознь. Ты ушел из фирмы и поселился в мастерской.
Она с ужасом видела, что он совершенно спокоен и не испытывает желания затащить ее в постель, как всегда бывало раньше.
-Давай ляжем,– сказала она дрожащим голосом. А вдруг он забыл, как это заниматься сексом, подумала она. И, действительно, он лег и внимательно смотрел на нее, когда она легла рядом. Раньше он всегда сразу начинал снимать с нее одежду и целовать, но сейчас брал ее руки и внимательно их рассматривал.
-Не хочешь меня раздеть и обнять? – спросила она, – Или мне самой раздеться?
-Ты замерзнешь, – сказал он и накрыл ее одеялом,– Давай просто полежим, еда была очень вкусной, мне хорошо. Расскажи о чем-нибудь. Чем занималась, о чем думала последнее время. Ты ведь….стилист? Или нет? Я забыл.
-Это не интересно. Лучше ты расскажи, чем занимался в мастерской.
-Не знаю. Наверно, чем и раньше – модели сумок и кошельков придумывал. Что-то такое мелькало в голове, пока я лежал в этом огромной агрегате.
-Когда мрт проходил?
-Мрт? Наверно, раз ты говоришь. Мне хотелось… да, мне хотелось обнимать тебя.
-А сейчас? – спросила Муся.
-И сейчас, ты ведь не будешь против?
-Нет, я хочу этого, – Муся сама обняла его и прижалась к нему животом, задрав футболку повыше. Потом взяла его руку и положила себе на грудь.
-Ты всегда хотел секса со мной, – сказала она, внимательно следя за его реакцией.
-Да, я помню, когда мы поженились, мне хотелось слиться с тобой каждой своей клеткой.
Когда-то двоюродная сестра, бывшая старше ее на семь лет, рассказывала, что муж ее, служивший во флоте, после рейсов не сразу восстанавливался, а постепенно, в течение недели. Потом они могли не вылезать из постели часами, но в начале были сложности. Однако у Семёна не возникло никаких сложностей после такого длительного перерыва. Хотя он поцеловал ее всего один раз. Раньше, приходя с работы, он покрывал ее поцелуями с ног до головы и доводил до оргазма по два-три раза. Сейчас все было по-другому. Он делал все как подросток, удивляясь каждой детали, и совершенно не думая о том, приносит ли удовольствия Мусе. Но она радовалась тому, что он хотя бы вспомнил, как и что нужно делать для собственных удовольствий.
***4
-Безумный Шорник? – удивился Семён, увидев вывеску над входом в мастерскую, – Так меня называл Мастер за то, что я слишком горел тогда. Мог ночи напролёт не спать и работать – кроить, шить, клепать. Но это было давно. И кто заказывал вывеску?
-Ты сам и заказывал, – ответил Фёдор, – Ты тогда сшил первую свою конскую амуницию. Помнишь, как мы поехали на конюшню и устроили настоящие скачки? Твой Орлик и сейчас жив-здоров.
-А сколько мне лет?
-Ты забыл? Тебе 36, как и мне, а Мусе 30 в этом году.
-Федя, а как я влюбился в Мусю?
-Ты не помнишь?
-Какие-то моменты помню.
-Ты тогда точно был как сумасшедший. Ничего и никого не видел и не слышал кроме нее. Да и потом. Все эти десять лет ты был на ней просто помешан. А она еще что-то предъявляла тебе! Не понимаю баб, им всегда мало…
-Предъявляла? Федя, ты не должен… не говори о ней плохо, я начинаю злиться на тебя.
-Хорошо, не буду. Прости.
-Для меня все как будто впервые. Я влюбляюсь в нее все сильнее.
-Влюбляешься? Вы ведь уже столько лет женаты, ты давным-давно в нее влюбился. И снова влюбляешься?
-Я никогда не испытывал такого. Если и было что-то давно, сейчас все по-другому. Теперь я не сумасшедший, теперь я люблю ее очень глубоко, но… Я почти ничего о ней не знаю, о чем она думает, о чем мечтает. Хочу приносить ей наслаждения, однако не знаю, как. Чувствую себя ужасно каждый раз, словно использовал ее…
-О чем ты вообще? Она что, не кончает с тобой?
-Кажется, нет. Совсем не помню, как у нас с ней все происходило раньше.
Фёдор вкратце описал ему пару эротических приемов. Но Семён сидел как деревянный:
-Как-то все это противно… Неужели я делал нечто подобное? Руками, языком? Разве они приспособлены для этого? Я читал, что пальцы и язык основные рассадники бактерий. Не зря же врачи надевают резиновые перчатки и медицинские маски.
-Ну, так помой руки с мылом, а рот прополощи.
-Словно хирург перед операцией? А как же порывы, волны…
Фёдор хотел еще что-то сказать, но умолк. Лицо Семёна выражало восторг, сейчас он был явно погружен в себя. Фёдор сразу вспомнил, что так Семён выглядел когда-то очень давно, лет в 14, когда влюбился первый раз.
Вдруг у Фёдора зазвонил телефон. Это была Муся:
-Куда ты увел Сеню? Нам же на приём к врачу! И он не обедал.
-Я тоже не обедал, – сказал Фёдор.
-У тебя есть девушка, ей об этом говори. А мне верни моего мужа!
Фёдор знал Семёна с начальной школы, но сейчас глазам своим не верил – друг его выглядел смущённым рядом с Мусей.
-Мы гуляли, – оправдывался Семён, – Прости, я не смотрел на часы.
Муся так же была удивлена, но старалась не подавать виду.
-Я скучал, – сказал Семён, глядя на неё, как первоклассник.
-Тогда обними меня, – ответила Муся и украдкой вытерла откуда-то появившиеся слёзы.
-Пойдём в машину, поедем к врачу, а потом пообедаем где-нибудь,– сказала она и взяла его за руку.
-Ты и раньше так обо мне заботилась? – спросил Семён.
-Это ты обо мне заботился, теперь наступила моя очередь, – ответила Муся.
-Как хорошо, что мы поженились. Даже не знаю, что бы я делал без этого.
Муся достала салфетку и вытерла мокрые щеки.
-Почему ты плачешь? Я в чем-то виноват? – испуганно спросил Семён.
-Нет-нет, пойдем скорее, – сказала Муся и повела его к машине.
-Боже, и этот человек покрывал матом начальников цехов за брак в работе, – пробормотал Фёдор, но и у него сдавило горло.
В кабинете у психиатра Муся держала Семёна за руку.
-Не волнуйся, я все время буду с тобой, – сказала она, видя, что он беспомощно озирается вокруг. Психиатр задавал свои вопросы почти двадцать минут. На последний вопрос Семён не ответил. Муся увидела удивленный взгляд врача и посмотрела на Семёна. Он спал. Даже позу не изменил, так и сидел, с прямой спиной и держа Мусю за руку. Доктор встал и измерил у него пульс.
-Томография не показала никаких отклонений. И остальные показатели физического здоровья в норме. Однако сегодняшняя беседа дает мне основания… – он не договорил, потому что Семён открыл глаза:
-Доктор, мне приснился цветной сон. Первый раз такое видел.
-Ну… вы человек творческий, художник по образованию… так что не удивительно.
-Я давно не рисовал. Только эскизы изделий, которые мы изготавливаем. Но цветные сны мне никогда не снились, даже, когда я работал красками.
-Это зависит от психологического состояния, – сказал психиатр,– В цветных снах нет ничего страшного, если они не вызывают у вас тревоги.
-А могу я задать вам вопрос наедине?
Муся удивилась, но вышла из кабинета, хотя тут же приложила ухо к двери.
-Понимаете, мы женаты уже давно. Так мне сказал друг и Муся. Но я ощущаю, что впервые влюбился в нее только сейчас. Это значит, что я не любил ее раньше? Но они оба уверяют, что я всегда с ума сходил от любви к ней. Как такое возможно?
-Мда… понимаете, каждый период жизни человека – как новая веха. И чувства могут углубляться, обновляться, трансформироваться… А любовь – это вообще в принципе не поддающееся анализу чувство. Так что влюбляйтесь, и будьте счастливы.
***5
Муся во всем винила себя, ведь врач сказал ей, что проблемы с психикой у Семёна спровоцировала их ссора и последующее расставание. Просто его мучения имели накопительный характер, и итог проявился не сразу.
-Ваш муж привык все носить в себе. Наверняка он старался ничем вас не расстраивать и не рассказывал о сложностях бизнеса и т.п.
Какая же я дура, ругала себя Муся, упрекала его в том, что ему от меня только секс нужен. А он только этим и мог проявить свою любовь, на разговоры у него уже не оставалось сил. Сеня… он ведь на самом деле очень чувствительный, за все на свете переживает и любые проблемы всегда берет на себя. Недаром же Федька без него взвыл, сразу почувствовал, что значит, тащить на себе такой груз. Сейчас ей было мучительно стыдно вспоминать свое поведение всеми признанной знаменитой супер стилистки, каковой ее считали знакомые из этой индустрии. А в сухом остатке данная сфера не принесла ей даже небольшого стабильного дохода, потому что она до сего дня все еще продолжала раскрутку своего имиджа.
Ей хотелось подтверждения своей значимости и признания даже от мужа, поэтому она тогда и устроила тот скандал. Упрекала в том, что он не ценит ее талант и не считает ее достойной, ни слова поддержки не сказал, ни разу не расспросил, чем она живет. Более всего ее злило тогда то, что по образованию он был художником, человеком искусства, а значит, по определению обязан был понимать все ее творческие устремления. Ей предлагали работу по контракту во Франции, но она отказалась, не могла
