Ловцы жемчуга

его Лунный камень, - сказала она. 
- Лунный камень уже есть,
- Тогда подумаем?
Она достала из пакета овальный жемчуг и положила рядом с камнями. Петрович напрягся, съежился, стал маленьким, даже помрачнел. Он недоверчиво смотрел на жемчужину, как будто ему сунули подделку, потом осторожно, как бы нехотя, взял рукой жемчужину.
- Это жемчуг. Натуральный. Форма интересная. Идеальная, но таких не бывает, но… это подделка, скорее всего.
- А если нет?
- Честно говоря, я устал и хочу спать.
- Что я должна за работу?
- Ничего. Я хочу, чтобы у тебя все получилось. Это будет твоя оплата.
Индюша собрала со стола драгоценности, завернув их в пузырчатую пленку, положила в рюкзак, и выложила на стол камень зеленого цвета:
- Это изумруд.
- О, эти бериллы, они меня сводят с ума! - сказал Петрович, - ты опять решила меня напрячь!
-  Зелененький.
-Я высплюсь, стану человеком, и потом решим, что с ним делать. Еще завтра день, я придумаю, что с ним сделать. Камни забирай. Она собрала все камни в сумочку. А он еще не отпускал ее, она чувствовала,  он не договорил.
- Дай еще посмотреть жемчуг.
Она достала «Милешу» и подала ему в руки. Он взял обеими руками. Сел на стул, достал лупу и долго разглядывал. Потом сказал.
- Он не имеет цены. Как и другие камни. Я должен тебе сказать вот что. Это все камни твои, тебе Богом данные. Я видел, когда кристаллы давались в суть человека, в его душу, в образ. Понимаешь?
- Почти.
- Ну, это когда человек находится там. И там ему дают.
- А ты здесь его получила. Я такого не знаю. Это твои камни. Они не могут быть осьминожьими. Голубой – это видеть тебе все судьбы людей, диагнозы их болезней, пути их излечения, в том числе и от злых духов. Колобок – это твоя энергия, нескончаемая, непрерывающаяся жизненная сила. Точнее бессмертие.  Впрочем, все люди бессмертны, если захотят этого. Но у тебя, тут есть нюансы. Подрастешь -  узнаешь. Изумруд – он не обработан, и поэтому не узнан – скорее всего, это твое счастье, последний козырь перед Осьминогом. И все это тебе придется ему отдать. Ты подумай. Ты отдашь это навсегда, и получишь Милёшу.
Он сделал паузу и посмотрел ей в глаза.
-  А без Милёши ты будешь счастлива навеки. Ты понимаешь?
Они обнялись, и она ушла.
Утром она была у Осьминога. Тот встретил ее напряженным взглядом. Она поставила на стол три предмета. «Колобка» положила, подстелив под него глубокий мягкий поролон, а под другие предметы ткань.
Осьминог вначале долго смотрел на них. Разные эмоции пробегали по его лицу. Он все более становился мягче. Потом дотронулся и взял бережно в руки жемчужину. Смотрел ее на свет. Потом достал из стола лупу и еще долго смотрел. После закрыл глаза и начал ощупывать каждый ее миллиметр:
- Не искусственная. - Откуда?
- На карте нет этого места.
- Понимаю.
- А это? - он взял в руки круглый шар, - Прям, колобок.
- Видимо да.
- Но все равно приятно встретить любимого врага, даже в таком виде. Камень, а теплый, -  Он смотрел его через лупу. Достал фланель, Мягко подул своим влажным теплом на него и протер тряпицей, -  ощущение что металл, а запах утреннего моря, когда солнце только начинает восход. Если положить его в темноту, он начнет излучать свет, едва заметный глазу. Это магический шар. Я слышал о нем. ну что же…, - А это? - он взял в руки голубой камень. Такие бывают сапфиры.  Но нужна консультация специалиста. В нашем городе есть один такой…  Да и тестер нужен. Электронный микроскоп. Где гарантия, что не было пропитки, облучения или там нагрева. У тебя и сертификатов нет?
Индюша молча слушала его.
Или он ворованный? Ты знаешь, что природные ископаемые принадлежат государству?
- Они принадлежат и частным лицам.
- У тебя есть ООО ?
- Я частное лицо.
- Каким образом ты ведешь бухгалтерию?
- Я принесла настоящие драгоценные камни, которые стоят сотни тысяч долларов, а некоторые не имеют цены. Ты дал слово.
- Да. Слово кабальеро. - возникла некоторая пауза, -  Я тебе отдам парня, но ты должна выполнить еще одно мое поручение.
- Я внимательно слушаю.
- Помнишь, как в сказке: ты меня накормил, ты меня напоил. А теперь ты меня рассмеши. Но меня не надо смешить. Ты меня ублажи. Удиви меня тем, что я еще не испытывал никогда таких  чувств, котороые знаешь только ты.
- Ты камни берешь?
- Да. Но здесь возник дополнительный пункт к нашему соглашению.
Сертификатов у тебя нет. Я уже не говорю о международных сертификатах. Качественного удостоверения нет. Бухгалтерских документов нет. Может, ты это все где-то украла. А потом придет милиция ко мне с обыском.
- К тебе не придет.
- Хорошо, согласен, ко мне не придет. Но найти соответствующую компенсацию ты должна.
- Хорошо. Поехали.
- Куда?
- Не знаю куда.  Показать то, не знаю что.
- В принципе я готов. Поедем на моей машине?
- Да.
Он бережно завернул драгоценности, положил в сейф:
- Здесь они буду в сохранности. Договор наш остается в силе.
- Нет, ты дашь мне их с собой. Ты же рядом, поэтому я не смогу от тебя убежать.
Он положил камни на стол и помог ей упоковать их в сумку
Они вышли во двор, сели в машину. Открылись ворота. И свободное шоссе приняло путешественников в свое русло, как река, наполненная чистой водой.

Проезжая лес, Индюша попросила свернуть на проселочную дорогу. 
Ехали довольно долго. Часто дорога превращалась в едва обозначенную заросшую колею, но потом вдруг превратилась в хорошую лесную утрамбованную временем дорогу, удобную для движения. Вот только встречных машин не было, как не было и обгоняющих. Лес и поля вокруг были, как на картинке  воспоминаний прошлого ибудущего. Зима, сменяла лето, и ланшафты степей, равнин и холмов тоже были разные. Реки, озера и горы сменяли друг друга в вечернем, утреннем и ночном виде.  Причем, чувства, возникающие у Индюши и у спрута,  были разные. Индюша была спокойна, как всегда. Только сердце само учащенно билось при воспоминаниях о Милёше, а думала она о нем не переставая. Осьминог же явно трусил. Для него аномалия была сродни, но слишком часто повторяющиеся стрессы и события вокруг,  сделали его осторожным, напряженным и  не в меру  расслабленным.
- Когда приедем?
- Осталось немного. Ты же веришь в чудеса?
- Только этим и живу. Жизнь это чудо. Смерть тоже чудо.
И открылась впереди равнина, Эта дорога  была прямая, без единого поворота, и когда ехали по ней, то вокруг была настолько ровная местность, без деревьев и бугорков,  и горизонт со всех четырех сторон  говорил, что здесь край плоской земли. Солнце здесь не садилось, оно было в одной поре, только обходило землю, не садясь за горизонт, потому что Милеше здесь нужен бы свет,  незаходимый, ясный и нескончаемый.
Показалась река.
- Это река Смородина – сказала Индюша.
Впереди был мост, крепкий. Деревянный. Как в сказке, «Калиновый». Возле моста стоял довольно- таки старый дом. Вывеска «Трактир». Они остановились, вышли. Река в лучах вечернего солнца отблескивала огненным пламенем.
- Здесь можно перекусить.
Они вошли. Стойка бара. За стойкой стоит старая женщина,  несколько оплывшая. Большой телевизор над стойкой бара. Программа про путешествия и рыбалку. Дешевое меню. Запахи растворимого кофе, жареного минтая и выпечки.
- Нужно обязательно что-то съесть, иначе дальше не пропустят. – Сказала Индюша.
- А надо туда?
- А, иначе, чем тебя еще удивить?
Признаться, он с утра еще ничего не ел. А уже вечер. Он заказал окорочек с гречкой, себе и ей, чаю в фильтр-пакетах, два кусочка хлеба. О чем он думал. Скорее всего, как отсюда унести ноги. Но что-то говорило ему, что нужно остаться, - ведь смотришь кино, и интересно, что же будет дальше. Он ел неторопясь. Она же не притрагивалась к еде. Осьминог вытер своими тонкими пальцами рот бумажной салфеткой, достал из кошелька сотню долларов, положил на стол. По телевизору передавали новости, довольно громко. Он поморщился.
- Я переключу программу, - сказала женщина за стойкой. Она нажала на пульт. Что-то зарябило,  и какой-то видюшник всплыл. Что-то говорил мужчина.
- Я приветствую тебя, Осьминог! Ты узнал меня? Да, это я, Славик.  Ты вовремя пришел. Мы с тобой были хорошими друзьями, но ты не захотел делиться со мной и забрал у меня мою долю. Я теперь здесь. А ты там. Приходи, я жду тебя, нам будет о чем поговорить. Потом заиграла какая-то музыка, какая бывает между заставками. И появилась женщина.
- Это я, твоя Маргарита. Я не знаю, хотел ты или не хотел, чтобы я ушла. Ты похоронил меня пышно, богато. Но ведь, молоденькая девочка, была лучше меня. Но тебя уже больше никто не любил, как я. Но не все же могут перенести разлуку, потому что не все умеют любить. Не приходи сюда, умоляю. Будет плохо. Тебе нужно еще стать другим. Если это возможно. Опять заиграла музыка и появился Мамонт.
- Вы зашли в зал и стреляли всех подряд. Таковы были правила. Иначе мы  бы к вам пришли и сделали тоже самое. Но моя кровь на тебе, а не твоя на мне. Я тебе снюсь, и буду сниться постоянно. Твоя пуля во мне. Я не оставлю тебя и здесь. Потому что так нужно мне.
И опять следующая картинка.
-  Это я, Семен Александрович. Ты послал убить меня.  Я был всего-навсего свидетель твоих  дел. И ты на всякий случай …
Осьминог подошел к стойке, вырвал пульт  у женщины и выключил экран. Потом подошел к двери, толкнул ее, но дверь не поддалась. Он навалился плечом и стал толкать ее. Дверь не поддавалась. Выйти было невозможно. Он сел на табуретку и смотрел в пол и плакал. Такая длинная пауза, очень длинная пауза.
- Надо же, нелюдь, а плачет, как человек. – сказала женщина, будто проснулась, за стойкой бара.
- Я отдам тебе твоего парня, только поехали отсюда.
А на мост я не хочу. Прошу тебя, поехали. Они вышли. На дворе стояла ночь и запах леса, и луна полная, в кронах деревьев. Он оглянулся вокруг. Речки не было. Стояла машина, как прежде. Только какой-то свежий воздух. Он давно не чувствовал так близко природу.  Они сели и через  15 минут были возле базы. Он велел ей остаться в кабинете, а сам достал ключи из стола и в скором времени вернулся с Милёшей, худым,  и обросшим, но таким красивым и любимым.
- Ты мой хороший, Она подошла и целовала его, все лицо обцеловала. А он, как будто лом проглотил, но такое тепло из нее!Слезы сами текли из глаз, ему почкму-то было стыдно этого, но он чувствовал, что пришел конец его заточения.
- Можете идти., - Он вопросительно смотрел на них, - Ах да, он достал из под стола сумку. Эта была сумка Милёши с деньгами. Он вручил эти деньги Милёше и открыл дверь, сказав охраннику:
- Проводи.

Они выехали на шоссе и Милёша сказал:
- Я хочу есть.
Перед въездом в город стоял дом, очень похожий на дом возле моста. С вывесой «Трактиръ». За стойкой бара стояла пожилая женщина, несколько оплывшая. Над стойкой громко предавал  новости телевизор. Говорили, что по всему миру идут сильные дожди, во многих местах наводнения.
Милёша заказал окорочок с гречкой, чай  с фильтр-пакетом и два кусочка хлеба. Он ел, молча и жадно. Она понимала, что нужно время, чтобы обласкать его и выправить ему состояние покоя. И повезла его к себе  на квартиру. Мир встал на свои места. Он вернулся в каждый дом. В каждую улицу, в каждый сантиметр этого маленького мира, где живут люди, звери, животные и насекомые, а так же рыбы и все водные моллюски. Они ехали по ночному городу и из каждого окна, где горел свет, сочилась любовь в это бесконечное пространство ожидания