Кто он, разбойник Кудеяр?

Многострадальный русский народ в тяжёлые времена, зная, что «до бога высоко, а до царя далеко», искал себе защитников среди сильных и мужественных личностей.
В качестве таких «благотворцев» выступали и Стенька Разин, и беглый каторжанин Емелька Пугачёв,и даже Евгений Пригожин. Но в памятниках устного народного творчества схранился образ «честного» разбойника Кудеяра.
Старожилы Калужской области и сегодня могут показать материальные его следы: на Волге известны десятки «Кудеяровых городков» – как правило, обнесенных валами и рвами, да и в других местах «городков», урочищ, камней, оврагов Кудеяра, обычно содержащих «заговоренные клады», более чем достаточно. Недалеко от Тулы показывают и могилу Кудеяра. Белевский краевед Р.Барбашов, собравший множество народных преданий в своем регионе, на последней краеведческой конференции упоминал даже о «столе Кудеяра» — горушке с плоской вершиной.
А народ и сегодня в песнях прославляют своего земляка.
Жили двенадцать разбойников,
Жил Кудеяр-атаман.
Много разбойники пролили
Крови честных христиан.
Не обошёл своим вниманием эту легенду и Николай Алексеевич Некрасов. В произведении «Кому на Руси жить хорошо» поэт использовал образ «справедливого» душегуба при описании жизни двух грешников.
Кем же же на самом деле был этот страшный предводитель разбойничьей шайки?
Судя по обилию сказаний, Кудеяр должен был быть личностью, сопоставимой масштабами как минимум со Стенькой Разиным. Между тем… историческая наука такового назвать не может! Имя Кудеяр (считается, что татарского происхождения) носили многие, хотя и не относится оно к самым популярным на Руси, в том числе и исторические деятели, известные по летописям.
Историк и писатель А.Низовский наиболее вероятными прототипами легендарного Кудеяра называет две фигуры: Георгия, незаконнорожденного сына Василия III, якобы ребенком переправленного в Крымское ханство и под именем Кудеяра пытавшегося оспорить престол у Ивана Грозного. Впрочем, надежных документальных доказательств у этой гипотезы опять же нет. В документах времен Грозного еще упоминается Кудеяр Тишенков, перешедший на сторону опять же крымского хана во время его набега на Москву в 1571 году. Кстати, согласно «Летописи Калужской», составленной В.Ханыковым и архимандритом Леонидом в середине ХIХ века, вместе с Тишенковым к хану перешли и калужане: Ждан и Иван Юденковы. В документах Кудеяр Тишенков именуется «разбойником», однако слово это в прошлом имело более широкое значение. Летописи никак не свидетельствуют, что Тишенков занимался после отступления хана разбоем, то есть грабежом, напротив, он вроде бы ушел из родных мест вместе с крымчаками. Конечно, неоднократно выдвигалась версия, что в разных местах под именем Кудеяра действовали самые разные разбойники (как в случаях с самозванцами вроде Лжедмитрия). Скорее всего, во многом так и было, однако если имя стало нарицательным, значит, был и реальный, притом уважаемый народом Кудеяр? Предатель Тишенков, не говоря о других Кудеярах, вроде посла астраханского хана, никак на роль сильной личности, русского Робин Гуда, не тянет.
Итак, реального прототипа Кудеяра, сверхпопулярного в народе, историки уверенно назвать не могут.
— Здесь овраг есть с колодцем. Там, как нам дедушка старый говорил, Кудеяр-разбойник и скрывался, — охотно рассказывали, дополняя друг друга, Тамара Ивановна Пустырнакова и Нина Ивановна Яковлева, калужанки пенсионного возраста, собирательницы и сказительницы русского фольклора.
— Овраг весь был бревнами застелен, дедушка сам видел. Разбойники дорогу устроили. А большак, по которому тракт шел, песком устилали. И смотрели следы на нем: если подковы, лошади кованые, значит, богатые. Значит, догоняли, грабили и раздавали бедным. Так дед-печник рассказывал. Но и себе золото свозили, не все раздавали. Закопал Кудеяр его под дубом в 12 обхватов. Мы детьми, бывало, соберемся — и давай клад искать, обхватывать дубы. А другие говорили, что Кудеяр сам этот дуб перочинным ножом спилил, по обету. Неподалеку была деревня Мартыновка. В том месте другой атаман с разбойниками стоял – Мартын, брат Кудеяра. Но если Кудеяр бедным людям помогал, то Мартын всех подряд грабил. Между собой братья не ладили, ну в конце концов Мартын Кудеяра и убил… А по другому варианту Кудеяр сам зарезался…
В известном произведении дореволюционного историка Д. Костомарова о Кудеяре Тишенкове, сохранившемся до наших дней, тоже нет точного утверждения, что именно Тишенков и есть тот самый народный предводитель. Жаль, что с вымиранием деревень безвозвратно потерялись интереснейшие документы и исчезли специфические предания и легенды, в большинстве никем не записанные.
А вот что пишет о Кудеяре — грешнике русский классик Некрасов.
Кому на Руси жить хорошо
Часть четвёртая.
О двух великих грешниках
Господу богу помолимся,
Древнюю быль возвестим,
Мне в Соловках ее сказывал
Инок, отец Питирим.
Было двенадцать разбойников,
Был Кудеяр — атаман,
Много разбойники пролили
Крови честных христиан,
Много богатства награбили,
Жили в дремучем лесу,
Вождь Кудеяр из-под Киева
Вывез девицу-красу.
Днем с полюбовницей тешился,
Ночью набеги творил,
Вдруг у разбойника лютого
Совесть господь пробудил.
Сон отлетел; опротивели
Пьянство, убийство, грабеж,
Тени убитых являются,
Целая рать — не сочтешь!
Долго боролся, противился
Господу зверь-человек,
Голову снес полюбовнице
И есаула засек.
Совесть злодея осилила,
Шайку свою распустил,
Роздал на церкви имущество,
Нож под ракитой зарыл.
И прегрешенья отмаливать
К гробу господню идет,
Странствует, молится, кается,
Легче ему не стаёт.
Старцем, в одежде монашеской,
Грешник вернулся домой,
Жил под навесом старейшего
Дуба, в трущобе лесной.
Денно и нощно всевышнего
Молит: грехи отпусти!
Тело предай истязанию,
Дай только душу спасти!
Сжалился бог и к спасению
Схимнику путь указал:
Старцу в молитвенном бдении
Некий угодник предстал,
Рек «Не без божьего промысла
Выбрал ты дуб вековой,
Тем же ножом, что разбойничал,
Срежь его, той же рукой!
Будет работа великая,
Будет награда за труд;
Только что рухнется дерево —
Цепи греха упадут».
Смерил отшельник страшилище:
Дуб — три обхвата кругом!
Стал на работу с молитвою,
Режет булатным ножом,
Режет упругое дерево,
Господу славу поет,
Годы идут — подвигается
Медленно дело вперед.
Что с великаном поделает
Хилый, больной человек?
Нужны тут силы железные,
Нужен не старческий век!
В сердце сомнение крадется,
Режет и слышит слова:
«Эй, старина, что ты делаешь?»
Перекрестился сперва,
Глянул — и пана Глуховского
Видит на борзом коне,
Пана богатого, знатного,
Первого в той стороне.
Много жестокого, страшного
Старец о пане слыхал
И в поучение грешнику
Тайну свою рассказал.
Пан усмехнулся: «Спасения
Я уж не чаю давно,
В мире я чту только женщину,
Золото, честь и вино.
Жить надо, старче, по-моему:
Сколько холопов гублю,
Мучу, пытаю и вешаю,
А поглядел бы, как сплю!»
Чудо с отшельником сталося:
Бешеный гнев ощутил,
Бросился к пану Глуховскому,
Нож ему в сердце вонзил!
Только что пан окровавленный
Пал головой на седло,
Рухнуло древо громадное,
Эхо весь лес потрясло.
Рухнуло древо, скатилося
С инока бремя грехов!..
Господу богу помолимся:
Милуй нас, темных рабов!
Уж не отсюда ли берёт своё начало в литературе философская проблема
«тварь ли я дрожащая или право имею?»
До сих пор в православной России остро стоит вопрос о том, кто более грешен пред Господом: боец, идущий по команде своего правителя грабить и убивать
или тот, кто отдаёт ему бесчеловечные приказы?
Но эту проблему россиянам придётся решать самим… по-кудеяровски.