Горгонейон

не писал и не звонил ей. И, конечно, меня часто посещали сомнения и мысли о том, что она могла влюбиться в кого-нибудь, ведь ее окружало множество молодых спортивных парней. Однако я отгонял эти мысли. Мне хотелось верить, что, случись такое, она бы честно написала мне. Ее "да" светило мне как маяк. Такое короткое слово в неясном контексте, без какого-либо уточнения смысла. Моя просьба: - "Скажи мне хоть одно слово" и ее ответ: - "Говорю – да". При прицельном разборе их можно было интерпретировать как угодно. Но я не подвергал даже малейшему сомнению то значение, которое придал ее ответу в самый первый раз.
    При наших встречах Макс уже не пытался разуверять меня в чем-то, просто наблюдал за моими мучениями, которые я скрывал всеми силами. Лишь однажды он спросил:
-Как ты можешь так мучиться? Не понимаю. Я давно сдался бы. Позвони ей, напиши, узнай ее намерения и мысли. Жить в полной неопределенности и верить лишь одному слову… Ведь это настоящая пытка.
    Я отвернулся и промолчал. И он больше не задавал мне таких вопросов.

***8
    Почему я не звонил и не писал Алисе в сети? Не хотел выбивать ее из колеи. Да, я верил ее слову. Но где-то глубоко в душе боялся, что услышу холод в ее голосе и слова отказа или даже что-то типа – я думала, раз ты не звонишь, значит, на этом все и закончилось. Макс конкретно пошатнул мою уверенность. И время – прошло уже больше четырех месяцев с момента нашей короткой встречи и единственного поцелуя.
    Весь вечер дома я ходил из угла в угол, поднимая куски обоев, которые мы содрали со стен, чтобы клеить новые. В конце концов, я не выдержал и написал ей смс: "Ждал и жду ". После этого я опустился в кресло без сил. И вдруг от Алисы пришел ответ: "Вернусь в Питер 20 сентября".
Минуты три я перечитывал это сообщение, потом пошел в кухню, достал бутылку водки, налил себе 100 грамм и выпил. Вообще-то я крайне редко пью водку, но другого спиртного в доме не имелось. Мать купила пару бутылок для сантехников, которых хотела пригласить из жэка. Отец посмеялся над ней и сказал, чтобы не маялась дурью. Он нанял мастеров из специализированной фирмы, которые сделали все быстро, качественно, хотя и дороговато.                                 
    Меня трясло, ведь смартфон показывал, что сегодня 18 число. Вернусь… что она имела в виду? То, что мы сможем встретиться и поговорить? Или же… О чем я думал все эти четыре с половиной месяца, на что надеялся и надеюсь? Мы не говорили с ней о любви и дальнейших планах. Завтра мне предстоял трудный день на работе, поэтому я отогнал все мысли, умылся и лег спать. Если она хотя бы просто встретится и поговорит со мной, я не отпущу ее от себя никуда, решил я.
    Макс всегда считал меня кремлёвским мечтателем, и крайне удивлялся, когда самые мои нереальные прожекты все-таки исполнялись. Но все это относилось ко времени нашей с ним учебы в универе. Потом он стал сотрудником большой корпорации, а я обычным не слишком удачливым фрилансером. Единственное, в чем он немного завидовал мне, так это в том, что девушки всегда предпочитали ему меня. Но к сегодняшнему дню я растерял почти все свои знакомства с различными красотками, а он общался с девушками только в клубе, но ни одну из них не приводил домой. И, конечно, он не мог знакомиться на улице или в ресторанах, где обедал. Должность обязывала его быть очень осмотрительным. Я тоже не встречался ни с кем уже года два, все знакомые мне девицы потеряли для меня интерес. Общался по телефону с подругами по универу и то лишь по делам.
    На работе уже с утра меня трясло. Хорошо, что никто ничего не замечал, а мой начальник уехал в головной офис на совещание. Я целый день готовил для него пресс релизы и текст выступления на предстоящем совете директоров. Потом, когда он позвонил мне, я доложил о делах и спросил, могу ли взять пару дней в счет отпуска для ремонта в квартире. С выходными получалось 4 дня. Он не возразил, и я помчался в отдел кадров, чтобы подать заявление.
    Этой ночью я спал только урывками. Перед этим навел порядок в комнате, где ремонт уже завершили, вымыл до блеска посуду, ванну и унитаз. Потом поубирал всякие принадлежности для ремонта в другую комнату, принял душ и лег в постель. Ни одной цельной мысли не приходило мне в голову. Я словно плавал в каком-то озере, где били донные холодные ключи. По моему телу то и дело пробегал озноб. Я ждал весточки от Алисы. Она написала в 6 утра, сообщила номер рейса и время. Ее самолет прилетал в 10, поэтому я собрался и поехал в Пулково, потому что дома не находил себе места. В пути я думал и прикидывал, как произойдет наша встреча. Ведь наверняка за Алисой приедут родители, а может быть и подруги.
    Измучив себя всякими домыслами, я едва стоял на ногах в зоне прилета. А когда она вышла, мне показалось, что все вокруг померкло, я видел только ее одну.
-Пойдем, пойдем, – увлекла она меня за собой, взяв за руку. Мы отошли в сторону и тогда она сказала:
-Родители не знают, что я прилетела. Они ждут меня только завтра. Но я не хочу, чтобы тренер меня увидел, он летел со мной одним рейсом. Его жена и сын встречают. Он удивится, что я пропала, но теперь это уже не имеет значения.
-Почему? – спросил я, находясь в ступоре.
-Потому что я решила уйти из спорта.
После этого она встала на цыпочки и поцеловала меня.
-Алиса… – только и смог я произнести, ноги меня не держали. Я обнял ее и сдавил что было сил.
-Игорь, пойдем скорее, получим мой багаж и побыстрее уедем куда-нибудь. Я не хочу ничего ему объяснять.
-Да-да, конечно.
Она надела медицинскую маску и накинула капюшон от ветровки:
-Так меня вряд ли кто узнает. Теперь для меня есть только ты.
    Получал ее багаж я, она помчалась на парковку в мою машину. И только там я смог наконец-то ее поцеловать. Мне казалось, что земля уходит у меня из-под ног, все кружилось и уплывало. Я не знал, как мне вести машину в таком состоянии, но Алиса сама села за руль.
-У тебя есть права? – спросил я. Она поцеловала меня и сказала:
-Посиди спокойно, закрой глаза и ни о чем не переживай.
-Плюшечка, – прошептал я.

***9
-Как тебе наше гнездышко? – спросил я, когда привел Алису в свою новую квартиру. Плюшечка осмотрелась, но потом вернулась ко мне и сказала:
-Твое спальное место рассчитано только на одного.
Я почесал репу и полез в кладовую, где отец оставил еще два футона, чтобы ночевать во время ремонта. Там же в большой холщовой сумке лежали комплекты стиранного постельного белья.
-Ничего, что б\у? – спросил я.
Алиса засмеялась и закружилась по комнате.
-Ты рассказывал кому-нибудь о нас? – спросила она.
-Только Максу. Он мой лучший друг с начальной школы.
-И что ты ему сказал?
-Вкратце почти все. И конечно, он посчитал меня сумасшедшим. Но ведь мы выдержали и проверили наши чувства?
Она села и закрыла лицо руками. Я присел перед ней на корточки:
-Что такое?
-Я так боялась, что ты забудешь меня. Сто раз хотела позвонить или написать. Но ты молчал, поэтому я держалась. Ведь тебе было намного труднее меня.
-А почему все-таки верила мне?
-Когда совсем невмоготу становилось, закрывала глаза и вспоминала твои поцелуи. Понимаешь… до этого я никогда ничего подобного не чувствовала ни к кому. Меня не раз целовали, и встречалась я с тремя парнями. Но все это рухнуло в один момент, потому что тебя первого я захотела сама поцеловать. До этого я только молча принимала поцелуи от других. Я ведь даже папу, маму и бабушку никогда сама не целовала. А тем более парней.
-Почему?
-Понимаешь, поцелуи мне всегда казались нарушением моего личного пространства. Вкус чужих губ, даже родителей… мне никогда не нравился. У меня слишком обостренное обоняние. Если бы ты был курильщиком… не знаю, я наверно, так же не смогла бы… Но мне очень нравится твой запах и вкус твоих губ.
-А знаешь, как я тебя для себя называю? Плюшечка.
Я рассказал ей про плюшки с изюмом, которые очень полюбил в первом классе.
Алиса засмеялась и обняла меня:
-Плюшка – это же что-то пышное, так толстушек обычно называют.
-Для меня это что-то самое вкусное и желанное, – ответил я.
    Ночью, обнимая ее, я спросил:
-Завтра ты уйдешь?
-Мне нужно пообщаться с родителями.
-Алиса, давай поженимся. Эту квартиру я сразу запланировал для нас. Не смогу я теперь без тебя, совсем не смогу. Больше четырех месяцев держал себя, как в кандалах. Я никого не любил до тебя.
-Но ты ведь встречался с кем-то?
-Встречался и расставался. Но… даже не знал… У меня мозги сразу отключились, как только встретил тебя. Поэтому и в Витязево помчался как оглашенный, ни о чем не думая.
-А что скажут твои родители?
-Мне все равно. Для меня есть только ты.
-Хорошо, поедем к моим вместе. Сможешь? Ты ведь работаешь?
-Смогу. Отпрошусь для такого случая.
-Мне еще с тренером нужно будет все решить. Он ведь ничего не знает, радуется нашим медалям. А то, что я уже почти весь сентябрь лекции не слушала, об этом он даже не задумывался.
-Лекции?
-Я учусь заочно. Но хочу перевестись на дневное отделение. Вряд ли заочно я смогу стать хорошим юристом. Ты не против?
-Я только за! Спорт… я конечно был восхищен, но у меня с первого момента, как я увидел вашу  игру, не переставая сердце стало болеть.
-Почему?!
-Как бы объяснить… Ты так прекрасна, до слёз, до сумасшествия. А я наверно все-таки жуткий собственник и делить тебя с кем-то, с толпой алчных самцов, выше моих сил. Поэтому я смог посмотреть на все это только раз.
-Мне никто кроме тебя не нужен, – сказала Алиса и прижалась ко мне.         
-Но ты наверняка нужна очень многим.
-Да, ты прав. Тренеру постоянно приходилось разруливать всякие инциденты и возвращать букеты и подарки от моих поклонников. Сама я никого из них не видела вблизи, он ограждал нас с Катюхой от любых притязаний. Особенно доставал нас один продюсер, но и его Филипп сумел отшить.
-Филипп?
-Да, так зовут моего тренера.
-А он… не поглядывал на тебя?
-Он верный семьянин, обожает жену и сына. Он ввел у нас жесткую дисциплину, и только это спасало нас от различных неадекватных любителей.
-Получается, я должен не ревновать тебя к нему, а быть благодарным твоему тренеру. Хотя все равно ревную. Ведь он каждый божий день мог наслаждаться твоим близким присутствием.
-Он ни разу нас с Катюхой даже просто за плечи не обнял. Его жена нас бы в порошок стерла. 

***10
    После знакомства с теми и другими родителями мы с Алисой теперь жили вместе. Приобрели двуспальную кровать, я оборудовал рабочие места для себя и для Плюшечки, потому что ей почти сразу пришлось наверстывать пропущенные лекции, и она сидела перед ноутбуком по два-три часа за их просмотром. А я теперь садился за свой ноут редко, потому что уставал от компьютера на работе. На удивление я почти сразу привык к совместной с Алисой жизни, хотя после универа даже с родителями не мог ужиться. Но Плюшечка умела ладить со всеми. Она очень быстро расположила к себе мою мать, поэтому никаких трений между ними не возникало с самого начала. А мой отец говорил мне наедине, что опасно любить такую красивую девушку, слишком много желающих начнет постоянно виться рядом. Но ему нравилось то, что Алиса одевалась очень демократично, не использовала яркую косметику, а волосы по-прежнему прятала под сеткой. Только иногда, когда мы гуляли, она распускала их.