О терпении

(*)
–И вот по этой черте мы и смотрим на позицию лунного света, – Тимея отчаянно тараторила. У меня уже голова разболелась, а она всё отвечала и отвечала, причём, к моему ужасу, всё как по лекции!
Я попыталась вежливо её остановить, но потерпела позорную неудачу – будущая ведьма не отреагировала на моё покашливание и продолжила нести своё знание, не особенно интересуясь моей реакцией на него. Я уже давно осознала свою ошибку: Академия – это не место, где измотанная душа, разбитая магическими и личными неудачами, неудачная вроде моей, может обрести тут покой и найти передышку. Я полагала, что буду тихонько преподавать, вести немного занятий, а всё остальное время я посвящу поискам проклятия, с помощью которого отомщу Ричарду, ну и сама перед тем восстановлюсь.
Оказалось, я кругом неправа. Одно дело – учиться в Академии, когда твоя единственная задача – учёба, другое дело – преподавать, когда у тебя десятки учеников, которые только и делают, что пытаются убиться на твоих предметах. А помимо этого изволь, пожалуйста, подготовиться к следующим урокам, да найди что-нибудь интересное, да проверь домашнее задание…
Я очень круто просчиталась. Такого просчёта мир, наверное, ещё не видел. Зато это в моём духе – в духе ведьмы-неудачницы, что не смогла сотворить бизнес в людском мире, а теперь ещё и здесь терпит крах.
Впрочем, агонию уроков, среди учеников, что пытаются сократить качество и продолжительность своей жизни, терпеть, справедливости ради, по отдельности можно. Но вот экзамены…
Во времена моей учёбы хватало короткого нервного озарения перед самим экзаменом, который выпадал на последнюю лунную неделю учебного года. Мы все нервничали, стрессовали, переставали друг друга задирать и становились такими удобными и послушными, что профессор Карлини сетовал:
–Жаль, что экзамены вы сдаёте лишь раз в году!
Теперь же меня жестоко и беспощадно выдернули в мир настоящих учеников и повелели принимать экзамен. Да ещё и по своему предмету.
–Ну профессор Карлини, за что вы меня так не любите? – я пыталась канючить у старого профессора точно также, как канючила у него ещё ученицей оценку на балл выше. Но тогда получалось – профессор Карлини, при всех его недостатках, имел очень хорошую черту – он реально меня тащил, тащил, чтобы я не вылетела из Академии. Я могла учиться только бесплатно, некому было бы за меня платить, и он регулярно вправлял мне мозги на место, заставляя направлять силу на магию и обучение.
Так я была одной из лучших учениц Академии, но сейчас мои мольбы не трогали старого профессора:
–Положение у тебя не то, Магрит! – он рассмеялся. – Ладно, не делай трагедию. Тебе надо принять экзамены раз в год, да, у всех наших учеников, но их всего семьдесят. Мы ж не люди…
Люди… поганые люди. Добрые люди! Люди, которые всего тридцать лет назад вроде бы оказались нам равны. Так, по крайней мере, твердили все законные акты и вежливые журналистские статейки. А по факту? Сколько ещё пройдёт лет до того, как не только крупные города, но и следом за ними деревни и отдалённые поселения обретут мир, в котором смогут существовать и маги, и люди?
Не знаю сколько, но, надеюсь, я этого дня не застану. Я не верю людям и не верю в людей. Да, я пыталась строить своё дело в их мире, но что осталось в итоге? Пепелище, среди которого я потеряла всё. Нет, люди никогда не будут нашими сторонниками полностью, они всегда будут нас бояться, а следовательно, и искать способ превзойти нас, очернить.
Надо держаться своего мира. И отныне я в нём. Никаких вылазок к людям. Никакого бизнеса в их едком мире. И пусть мне придётся принимать экзамены у недоучек, я всё равно лучше останусь здесь!
Хотя, я, может, и погорячилась…
Мой экзамен разделён на две части: ответ на теорию и практика. В зависимости от года обучения – с первого по двенадцатый, рассчитывается и уровень сложности. Вот только я, похоже, сделала ошибку ещё на стадии разработки заданий. Я надеялась на то, что все нынешние ученики похожи на нас, учеников прежних.
Оказалось что ни разу. Всё-таки времена, будь они неладны, меняются!
–Тимея, хватит, –  я уже не выдержала и заткнула болтливую теоретичку самым грубым способом. Смысл мне слушать конспект в её пересказе? Она ж его выучила слово в слово!
Тимея моргнула. Её память возмущалась, рот требовал дорассказать про лунный расчёт защитного купола, но мне зачем, спрашивается, это слушать, если она ни слова не понимает из сказанного?
–Тимея, ответь на вопрос, – предложила я, смягчая тон. – Скажи, в какой лунной фазе надо усиливать защитный купол?
Иными словами – какая лунная фаза тянет из ведьм и магов больше сил?
Тимея застыла. Её губы шевелились, она проговаривала про себя заученный конспект, видимо, пытаясь отыскать правильный ответ. Я не торопила, ждала терпеливо, глядя на её ведомость. Многие из преподавателей уже поставили ей высшие баллы. Вон, вижу – магическая история, целительство, астрология и прочее, прочее, где хватило бы заучивания.
–Ну, Тимея? – я подбодрила ученицу улыбкой. Не нравится она мне, хоть убей! Ну не люблю я тех, кто учит, не думая. Если это проходит ещё во всяких рунах, то в моём предмете, на минуточку, связанном с проклятиями – это не пройдёт. У меня надо думать.
Самому думать.  Ни одна теория не заменит настоящей практики.
–Лунных фаз, влияющих на магическое состояние, всего три, – Тимея опять начала мне пересказывать мою же лекцию. Ну ладно, может она хоть так дойдёт до ответа. – Новолуние, полнолуние и последняя четверть.
Она замолчала.
–И когда надо усиливать защитный купол? – я с трудом удержалась от ехидного замечания насчёт внимания Тимеи. – Я говорила, это важно. Я подчеркивала, что это важно.
–Усиливать защитный купол необходимо в трёх случаях: когда маг или ведьма ранены, когда маг или ведьма прошли через ритуал или воздействие выше пятого ранга, а именно…
–Фаза луны, – я уже не пыталась улыбаться. – Тимея, я задала тебе конкретный вопрос.
–А именно…– повторила ученица и сникла. Я не дала ей договорить, и теперь память в её голове, выстланная бумажными записями, путалась и подрагивала.
–Тимея, ты знаешь ответ. В каком третьем случае защитный купол усиливается? – я почувствовала очень острую солидарность с мадам Франческой, которая ещё во времена моей учёбы появлялась на экзамене с фляжкой. Всегда трезвая, на экзамене она давала-таки слабину. Сейчас я её понимала так, как никогда в жизни.
А в детстве мы над ней смеялись, идиоты.
–Защитный купол усиливается в полнолуние, – наконец, она выдала мне ответ. Я аж выдохнула сама. Ну слава тебе, магия! Сошлись.
–Покажи мне защиту от серого удара, и я тебя отпущу, – попросила я, расслабленно откидываясь на спинку стула. Теорию она, может, и знает, но какой мне смысл выслушивать её заученные речи, если она не может сразу сообразить что я от неё хочу услышать? Пусть покажет, и я её отпущу, хватит с меня Тимеи, у меня и другие остолопы есть!
–Серый удар – это удар, который смешивает реальности магического мира с реальностями посмертного мира…– Тимея завела своё.
–Я не прошу тебя рассказывать. Просто покажи защиту, – у меня зачесались руки. Очень захотелось запустить в неё саму этот серый удар, и пусть летит отсюда через три сотни пустот!
Она приняла неуверенную стойку. Я, без всякой придирчивости насчитала семь ошибок. Она взвела защитный купол, потом усилила его, разбавляя полупрозрачной паутинкой, и количество ошибок, учитывая моё милосердие, увеличилось до девяти. Ну что за гадство? А случись нападение, она ему что, будет тоже рассказывать про теорию серого удара с полным незнанием техники его нанесения?
Нет, я, конечно, тоже так себе профессор. Это если мягко говорить. Но есть вещи, которые надо отработать и самому.
–Удовлетворительно, Тимея, иди с миром.
На её месте радоваться б нужно. А она застыла. Смотрит на меня с ужасом и недоверием.
–Как это «удовлетворительно»? – не поняла она.
Вот те раз! В мою учёбу мы даже не спрашивали. Удовлетворительно так удовлетворительно, слава магии, что в окно не выбросили.
–Теорию ты выучила, спору нет, но ты не думаешь даже когда учишь. На вопрос конкретный и очень простой ответить не можешь. В практике ошибки. Много ошибок. Начиная от стойки ведьмы, заканчивая сами возведением…
–Я всё сделала по учебнику! Я всё сделала как вы учили.
–Учила вас не только я – это раз. Учебника недостаточно – это два. Ни в одном учебники не сказано, что левая рука должна быть ведущей в заклинании. На подхвате, на подкачке – да, может. Но в заклинании…
–Я сделала как вы учили! – Тимея покраснела, потом побледнела. Всё произошло быстро, и я даже испугаться не успела, что с нею случится сейчас припадок.
–Тимея, разговор окончен! Своё несогласие с оценкой ты можешь выразить профессору Карлини!
Тимея уползла, её трясло, шатало, словно она не проходную, не самую лучшую, но проходную оценку получила, а огребла по самую тупую голову свою.
Следующий сдающий зашёл быстро.
–Здравствуйте, профессор! – это был Ласло. Бодрый, подвижный характер, даже перспективность в нём есть. Единственное, поусидчивее бы.
Тут наоборот. В теории Ласло плавал. Что ж, прости, но теория нам тоже важна. Она не ведёт наши решения, но она создаёт пути. А он понадеялся на практику и практику выполнил с блеском, хотя и рикошетом снёс мой шкаф в коридор. Благо, в коридоре никого не оказалось.
Тем не менее – я не могу иначе. Я несу за этих детей ответственность.
–Ласло, у тебя хороший потенциал, но теорию тоже надо учить.
–Но я же и так справляюсь! Я же сделал. Хотите, я покажу вам, что недавно попробовал по учебнику Парацельса?
Парацельс? Да кто, мать вашу, их вообще пускает в такие секции? Я убью хранителя библиотеки!
–Нет! – я закричала, дёрнулась через стол, одновременно вскидывая и свою защиту, и вовремя, так как Ласло уже поднял из бездны тень мертвеца.
–Уши закрой! – рявкнула я Ласло и тот испуганно покорился, потому что тень обретала объёмы на глазах, значит, бороться оставалось только мне: – Fugiat et non voluptatem rem esse!
Тень исчезла, растекаясь по моему полу мерзкой серой жижей.
Ласло открыл уши и потрясённо взглянул на меня:
–У меня такого не получалось. А что вы использовали за заклинание? оно из числа глухих, да?
Ага, глухих, мальчик. Если бы! Глухое заклинание – это заклинание, которое запрещено слышать всем, кроме того, кто его произносит. Магия настолько редкая и гадкая, что каждый раз хочется помыться после использования. Тем более, там всегда замешана какая-то биологическая жидкость, так что помыться – это не каприз, а прямое обязательство хоть сколько-нибудь чистоплотного человека.
На самом деле, это не глухое заклинание. Просто ещё в мои студенческие годы ходила байка о том, что в этом универсальном заклинании зашифровано ругательство. А что? Мы тоже вызывали всякую силу  и пробовали разные виды магии, тоже вламывались в тексты книг, что были нам запрещены ещё в силу неумений.
Но мы не демонстрировали этого профессорам!  И ещё следовали правилу: прежде чем вызвать что-то новое, дочитать до конца про обезоруживание этого нового…
А эти чего? О времена, о нравы! Ну что за дети-то?
–Из числа глухих, да. Ласло, пообещай мне никогда больше не делать