Ровесник мамонта. Картина 6

             

             
             

(Камера открывается. Там Бэзил и Дэнни. Он переодет, но всё ещё с длинными волосами)
Бэзил: Нет, Дэнни, лакать больше нельзя. Всё. Давай начнём осваивать ложку. Возьми в правую руку ложку… так… набирай в неё суп…вооот… теперь ешь… вот, хорошо. Ну, теперь сам попробуй… так… набирай суп… хорошо… ешь…
(Бэзил собирает с пола разбросанные игрушки. Как только она отвлекается, Дэнни снова пытается лакать суп. Она его поправляет.)
Ну, вот, поели. Вытри губы… так, хорошо, сам… А теперь давай играть в мяч. Это мяч, Дэнни, мяч… Скажи «МЯЧ». Молчишь, не можешь?.. Давай будем играть втроём: Лючия, Дэнни и Джуди.
(Начинает перекатывать мяч, и как только он оказывается у одного из троих, называет его имя)
Бэзил: Дэнни – Джуди – Лючия, Дэнни – Джуди – Лючия…
(Мальчик молчит. Бэзил уже почти кричит, отчаянно. Камера закрывается.
Выходит Мэнсон. В микрофон пульта)
Мэнсон: Гризл, будьте любезны, пригласите  всех начальников лабораторий сюда, в главный зал наблюдения контакта. Да, сейчас.
(В глубине сцены проходит усталая Бэзил).
Мэнсон: Ну, миссис Бэзил? Так и отказывается говорить?
Бэзил: Молчит, доктор. Знаете, когда увлекается игрой, то мычит, произносит какие-то невнятные звуки, но… не больше…
Мэнсон: Да, недоразвитость речевого аппарата.  Вообще развитие, очевидно, на уровне современного дебила.
Бэзил: Нет, что вы, доктор! Дэнни очень смышлёный!..
Мэнсон: Дэнни? Так вы его назвали? Ах, да, понимаю… в память о сыне… Ну, что же, пусть будет Дэнни. Возможно потребуется хирургическое вмешательство: подсечь языковой хрящ. Тогда язык станет более свободным, гибким.
Бэзил (испуганно): Что вы! Нет-нет!!. Мальчик заговорит, сам заговорит, я убеждена в этом. Ведь у него очень умные глаза. По их реакции я вижу, что он всё уже понимает… старается… очень старается. Кроме того, прошло ведь всего две недели.
Мэнсон: Да-да, я ценю ваше бесспорное усердие, миссис Бэзил. Вы очень быстро установили контакт с… хм… малышом… Ну, что же, подождём ещё недельку.
Бэзил (сложив руки на груди и к небесам): Боже! Неужели ты допустишь, чтобы мальчика ещё терзали! Ты добрый, Господи! Ну помоги ему заговорить!!! Ведь часто люди, в погоне за какой-нибудь целью, которая в этот момент кажется им смыслом всей их жизни, творят зло и не видят этого. Но ты же, ты – Отец наш всевышний!? Убереги нас всех, не дай нам стать нелюдью… Спаси нас, Господи…
(Бэзил продолжает молитву. В микрофон же звучат стихи):
Человек родился, как звезда,
И бог, напутствуя его отцовским взглядом, промолвил:
"Живи и ничего не бойся,
Я всегда, и днём и ночью, буду рядом."
И долго Человек шагал,
И счастлив был, и чёрен от страданья.
Когда же он на финише упал,
То захотел от Господа признанья:
«Ты обманул меня, Мой Свет!
Ты обещал, что вечно будешь рядом,
Но часто в одинокий след,
Свой собственный, я упираюсь взглядом…»
И Голос прозвучал в ответ:
« Ты не заметил впопыхах,
Что там, где ты не видел свет,
Тебя пронёс Я на руках…».
(Бэзил уходит).