Небесные манипуляции

В меня попал луч солнца и темнота тревог внутри рассеялась, как и не бывало, я пижонским жестом сдвинул на затылок свое невидимое кепи  и изумил свою тень на асфальте дикими пританцовывающими движениями, тень с трудом их повторила, наделав много грубых  ошибок. А ведь только вчера, невообразимо мной овладевала то грусть, то тоска, накатывали откуда-то из глубины, и все вокруг было этому состоянию под стать. Неживой лес в окне, серые облака над ним, пасмурные перспективы на завтра. А сейчас царствует солнце, ее ласковые глашатаи трубят по миру о ее триумфе. Зажмурьтесь и трепещите от испепеляющего, разрывного счастья внутри, от карнавала жизни и красок вокруг. С небес  идет непрекращающиеся  солнечное бомбометание, залп за залпом, салют за салютом.
Черные слезы бывшего снега, большие, непонятной формы лужи , я изящно преодолею вас, это будет не просто перестановка  ног по сухим островкам , это будет ритуальный танец, безумный пого, мош, слэм с воображаемыми товарищами по экстазу.  Я чувствую это безумный аромат, широко раздувая ноздри, мне нужно больше и больше. Как это было давно, как это было в первый раз. Вспоминаю, как самым заурядным  днем, я внезапно (как по чужому велению) свернул в гулкий арочный разъем бесконечного на тот момент дома  и очутился в крошечном сквере, с тремя эллипсами островатых по цвету пестрых клумб, накренившимся пьяным образом ржавыми качелями, песочницей без песка. Там рядом с похожей на маленькую бетономешалку урной, лежал клочок газеты на где от названия крупными буквами остались только две , большие коварные черные – ДА. Одним моментом мимо меня стремительно пронеся молодой весенний ветерок, оставив после себя в холодном воздухе пленительные ароматы первых цветений, тут же один ловкий лучик солнца попадает мне прямо в сердце, второй в точно в глаз. И все что дремало под холодной, наросшей чередой бесконечных зимних вечеров коростой -  вспыхивает, оживает, наливается румянцем легкомысленного безумия. С этой секунды, все летит кувырком в тартарары, с ног на голову,  теряя спокойствие и осторожность, в чертогах солнечного безумства. Наступает постепенная эскалация животного, дикого  пренебрежения ко всему насущному и сдерживающему и обязывавшему, ради одного необузданного, необъяснимого возрастающего желания . Со стороны мне кажется, я  похож на молодого щенка, послушно и мерно прошествовавшего на центр лужайки, породисто сложившего домиком ушки, в демонстрации своей готовности действовать согнув переднею лапу. Слезы умиления на лице хозяйки, собачка как на картинке, ухоженная, милая, аккуратная и фотогеничная. Под влиянием эмоциональности такого момента рука хозяйки ослабевает на поводке, каракулевый щенок напрягает ноздри и ловит неповторимый аромат реки этой щедрой жизни, и его сразу накрывает быстрое, могучее, незнающая преград течение. Оно подхватывает и утаскивает щенка, лишая малейшей возможности послушания, уже совсем вдалеке, то грозно окликающие, то испуганные крики. Щенка проносит  сквозь насыщенные грязью всех слоев лужи, бросает в заросли колючего кустарника с мускусными запахами пометок чужих территорий, метает по бледным копнам сухой прошлогодней травы, гонит в лесок, из леска на опушку, древний дремучий зов предков трубит в свой победный, ликующий рог! Ничего кроме этого мига не имеет значения. Вот, прям как и у меня в тот самый  первый раз и все последующие. Ноги понесли меня, сердце оглушило разум и захватило власть над податливым телом. Дальше все, как сахарном радужном тумане. Кручу бессмысленные круги  вокруг паркового пруда, воинственно метаю камни в его омут, и по-детски разглядываю магические круги на воде,  затем - улицы-улицы, переулки-переулки и ни одного тупика, бесконечные попытки случайных знакомств  с волнующими мои суетливые гормоны нимфами. Так, зачем то вместо поиска ворот лезу на высокую кованную ограду, переношу ногу, надо быть аккуратней, ряды пик составляющих ограду венчаются острыми наконечниками , фу… выдыхаем, вроде справился, но в последний момент нога с неуклюжим, неповоротливым ботинком  застревает в железном силке ограды, в полутора метрах от земли и ууууххх, срываюсь и  вишу вниз головой, смотрю, как еще заторможенный весенний жук производит эвакуацию из под моей грозно нависшей тени , себя и своего странного, несимпатичного  имущества.  Вешуууу, вспоминаю одну девочку из школы, вот она раскачивается на качелях, то улетает безвозвратно вверх , то опускается вниз, так близко, и вьются, вьются красные ленты в ее волосах и звучит ее все покоряющий смех, волнуя до одури, до обморока и  заманивая,  в теперь уже недоступную мне жизнь. Интересно не потух с годами ее смех? Нога выскальзывает из ботинка, легко планирую на руки, я снова на свободе, солнце не ждет, у него еще много сюрпризов. Скачками над городом, меня  заносит в Давыдково, где под рано зацветшими яблонями сижу обхватив колени, мечтаю сладко и вдаль, изображаю со стороны то одинокий, но конкретно счастливый пикник, то притихшего садового гнома (интересно знал ли о них тогда как об элементах декора сада или лужайки). Дальше все как слайд-шоу, На Арбате чудесно подпеваю уличным музыкантом, и меня настойчиво просят этого не делать и отойти. Без дела ,без цели шатаюсь по Москве, выхожу из окружения бульваров в расположения скверов, и потом двигаюсь в обратной последовательности. Перекусить каким-то бесформенным бутербродом сажусь  рядом с Библиотекой имени Ленина, на небольшой растекшийся и застывший постамент перед памятником.  Сутулый, сгорбленный старик с массивным лбом, даже в виде памятника согнут в позу страдания обреченный на них даже в моменте бронзового бессмертия. Взбодрись старик, уже на холст времени плеснули свежей живой краски, я твой верный идиот, с далекой солнечной поверхности прибыл гонцом с вестью,- все ужасы и беды позади, сработали твои искупления и покаяния, начни с чистого листа, как утром начал я.
Самый конец апреля, солнце еще юно, в полдень сильно как летом, но к вечеру быстро теряет силу и стремительно  сваливается за непрозрачные контуры больших домов яркой кометой. Немного прохладно, вместо невидимого кепи одеваю вполне настоящее, набрасываю на себя куртку, бреду восвояси предаваясь тончайшим грезам о будущем. С возрастом перестаешь относиться к празднику весны по юношески- потребительски. Это раньше я растягивал это волшебное слово на свой лад – Вне-сна. Теперь это долгожданный визит старого друга, после долгой и мучительной разлуки. Я стараюсь устроиться в первом ряду, достаю из чулана самые лучшие и яркие воспоминания,  мечтаю, грежу, строю планы и планирую разные милые глупости.
Где то увидел картинку, как солнечный ветер лишает Марс атмосферы и воды, так вот не верьте, это пропаганда, наше солнце не лиходей и мучитель, оно волшебник дарующая нам тень и день, заставляет верить в чудеса и  наделяет силами ждать их сколько понадобится. Каждый раз скатываясь за горизонт, оно напоминает как угрожающе тьма, и возвращаясь  рассветом , по-матерински заботливо приглашает нас следовать за ним дальше,  раз за разом….