Сиротка. Гл.58

Мадлен вскрикнула во сне… и проснулась с взволнованно бьющимся сердцем, глядя распахнутыми глазами в полумрак комнаты. Протянула руку, надеясь обнять мужа, но ладонь лишь скользнула по гладкой поверхности льняной наволочки… и дальше… в пустоту. Пьера рядом не оказалось. Мадлен вспомнила, что было уже довольно поздно, около полуночи, когда она пошла в спальню, а Пьер остался в кабинете, сказав, что поработает еще минут пятнадцать и придет.
«Сколько же сейчас времени?» - подумала Мадлен, вставая с кровати и зябко поведя плечами. Огонь в камине почти догорел. Она бросила туда пару поленьев и, надев халат, посмотрела на циферблат бронзовых напольных часов, освещенный разгорающимся пламенем. Два часа ночи.
«Пьер, наверное, заснул прямо за столом» - подумала молодая женщина, выходя из спальни. В темноте прихожей виднелась слабая полоска света, пробивающаяся из-за прикрытой двери кабинета Рейналя. Перевязав халат пояском, Мадлен направилась туда.

- Пьер, уже два часа ночи, - она осторожно приоткрыла дверь, заходя в кабинет.
- Что, милая? – Рейналь оторвал взгляд от исписанного листка бумаги и посмотрел на жену, - прости, я тут немного заработался.
- Ох, Пьер… - Мадлен подошла к столу и посмотрела в его усталое осунувшееся лицо, - Два часа ночи, а ты все пишешь.
Она бросила взгляд на стоявшую на столе пару свечей, они уже почти догорели.
- Ты совсем испортишь глаза.
- Уже испортил, - отозвался Рейналь.
Он дописал очередное предложение и, отложив перо, взял листок в руки, пробегая по тексту глазами.
— Это что-то срочное? – спросила молодая женщина, - может быть, допишешь завтра?
- Нет, - Рейналь покачал головой, — это не терпит отлагательств. Утром статья должна пойти в печать. Надо, чтобы люди прочитали это, пока я… - он смолк, поймав её тревожный взгляд.
-  Но я уже закончил, Мадлен, - он улыбнулся жене.
Аккуратно собрал в стопку несколько плотно исписанных листов, выдвинул ящик стола и положил их туда.
- Пока… что? – переспросила Мадлен. - Пьер, ты же не думаешь, что тебя… - она замолчала в свою очередь, боясь продолжать.
Рейналь вздохнул, поднялся из-за стола и обнял её за талию.
- Пока я на свободе. Пойдем спать, Мадлен, - прошептал он, зарывшись лицом в её рыжие волнистые волосы. – Но все может закончиться арестом. Я ведь говорил тебе про это. Чтобы ты знала, что ожидать.
- Я не хочу даже думать про такое, Пьер, - голос молодой женщины дрогнул. Она с силой сжала его руку и посмотрела в его усталые покрасневшие глаза:
- Ты ведь не делаешь ничего незаконного. Прости, я почти ничего не понимаю в политике, но… как могло получиться так, что такие, как ты теперь под угрозой?
- Законы изменчивы, Мадлен… - отозвался Рейналь, - новые «законы» … - он с легкой насмешкой произнес это слово, - они выгодны и удобны для одних, но затыкают рты другим. Правда стала теперь неугодна. Уже ввели негласную цензуру, вовсю работают и осведомители, и доносчики. Людей хватают просто за неосторожное слово в адрес правительства, когда они стоят в многочасовых хлебных очередях. Всюду видят «заговоры», «предателей нации» и «иностранных агентов». Ладно, раньше в этом обвиняли действительно роялистов и врагов революции. Но теперь арестовывают и казнят и самых честных патриотов.  И просто тех, кто посмел сказать что-то против. Я не знаю, сколько еще продержится моя газета, Мадлен… но пока меня не арестовали. И я рад, что люди читают то, что я хочу им сказать и донести до них. Это очень важно, пойми… Люди должны объединиться.
- Но… это действительно может что-то изменить? – тихо спросила молодая женщина.
- Эбер призывает народ к новому вооруженному восстанию, - тихо ответил Пьер после небольшой паузы. – Подобно тому, которое было 31-го мая, полтора года назад, когда устранили жирондистов, вовлекших Францию в войну.  Он считает, что теперь пришло время менять и весь состав Конвента и… правительственные комитеты. Что нужно опять произвести чистку в Конвенте… от всех этих зажравшихся «патриотов», нагло обогатившихся за время революции. На интересы народа им наплевать с высокой колокольни. Они думают, что революция свершилась лишь для того, чтобы они имели возможность забрать все богатства у аристо… чтобы в итоге самим стать такими же.  Вот - их понимание революции. Пора напомнить им, что она несет в себе совсем иной смысл.
- Мадлен, - Рейналь провел рукой по волосам жены, - я не мог поступить иначе. Я поддержал Эбера.
- Ты тоже будешь призывать к восстанию? – Мадлен прижала ладонь к губам, - Пьер… это же очень опасно.
- Да, - Рейналь кивнул и крепко обнял ее. – Прости меня, Мадлен. Да, я поддержал Эбера. Вчера я выступал на собрании в нашем революционном клубе и говорил людям то же самое. Они должны проснуться, восстать и забрать свои права у кучки наглых бессовестных людей, узурпировавших власть. Иначе никогда не будет счастливой и свободной Франции.
— Это в той бывшей церкви Сен-Мерри? – Мадлен подняла на него глаза, и Рейналь увидел блеснувшие в них слезы.
- Да, моя девочка. Я выступал там, - Рейналь поцеловал ее в губы. – Прошу тебя, не плачь. Даже если меня арестуют, надеюсь, что с тобой… и с ним, - он провел ладонью по животу Мадлен, - ничего не случится. Ты ведь не интересуешься политикой, даже на эти революционные собрания никогда не ходила… как я тебя раньше не просил. Тебя они не тронут.
- Но Пьер! – воскликнула Мадлен, закусив губы, - ты не понимаешь… даже если меня не тронут, я… - она смолкла и погладила его по щеке тыльной стороной ладони, - я люблю тебя… я не могу представить, что потеряю тебя. Как же мне жить дальше… Нет!

Рейналь слегка улыбнулся.
- Раньше ты не говорила мне о любви, Мадлен. Ты действительно меня любишь?
- Господи, да! – молодая женщина обняла мужа, - люблю!  Что мне ещё сделать, чтобы тебя остановить? Они же тебя убьют. Все закончится этим, Пьер… - она умоляюще посмотрела на него, и по ее бледному лицу потекли слезы. – Прошу тебя, остановись… не публикуй эту статью!
- Нет, Мадлен, - Рейналь покачал головой и взял ее ладонь в свою, - я не могу так поступить, пойми же. Сейчас я делаю, что в моих силах, выступаю и пишу… но, если замолчу и сдамся… это будет равносильно самоубийству. Тогда мне проще прямо сейчас пойти и повеситься. Если я промолчу, я просто не смогу жить дальше.

Он сжал ее тонкие холодные руки.
- Любимая, ты совсем замерзла. Пойдем спать, - Пьер потянул ее за руку к выходу из кабинета, и Мадлен покорно пошла за ним.