Ужасный

раздражаешь.
–А чего ты хочешь? – Генри умело игнорировал вторую часть фразы. Сразу было видно, что ему к этому не привыкать.
Балор задумался. Больше всего он хотел, чтобы ему дали нормального, пугливого несчастного ребенка, с которого легко было бы получить страх. Но Распорядитель не даст нового, пока Балор не добьётся успеха или пока его не добьют здесь.
Поэтому выбирать надо было из реальных вещей.
–Суп, – ответил Балор. – Я хочу суп.
–Суп? – удивилось восьмилетнее исчадие. – Он же противный.
–Это потому что ты маленький, – снисходительно ответил Балор. – А я, как древний подкроватный монстр, заявляю ответственно – суп – это лучшее изобретение вас, человеков!
Вообще-то Балор не был поклонником супов, просто ему надо было подумать и сплавить мальчишку. Хоть куда-нибудь! И тот затопал по коридору, весьма порадовав Балора.
Но вскоре появился. Балор даже не успел придумать конец своего иска к Распорядителю и решить – что ему важнее – оскорбление от ребенка, мол, он такой красивый или тупое лежание под запылённой, полной пауков и мусора кроватью?
–Эй…я принес тебе суп, – тонкая рука аккуратно толкнула в его сторону миску.
Балор поперхнулся пылью и мыслями. По полу к нему всерьёз подъехала миска с супом. Оставалось только взять её. Выпить и надеяться, что картофель из супа пойдёт не в то горло и Балор трагически умрёт на работе, заставив Распорядителя отписываться ещё и по этому поводу.
Не сработало. Картофель, как и всё остальное, пошло в нужное горло, а Балор не захлебнулся. Зато неожиданно ему стало легче, точно в горле открылась какая-то новая свобода, стало дышать легче. Осторожно он потащил руку с миской из-под кровати и тотчас на его руку-крючья напали две маленькие – руки Генри:
–Попался! Ну покажись! Покажись! Ну давай…ну мне скучно.
Балор вздохнул. Вот так, значит, распоряжается судьба! Из подкроватного монстра в подкроватные шуты и развлекатели, гонители «мне скучно!»
***
–Я не хотел его обижать! Просто мы играли в прятки, а он не отзывался. Я и заглядывал, и каждый раз – ку-ку! – Генри оглушительно кукукнул в шкаф, и Балор нервно дернулся, представив своего предшественника, который каждый раз был просто не готов к тому, что этот малолетний скучающий садист будет его пугать.
–А что случилось с тем, кто был под кроватью? – осторожно спросил Балор.
–А! – Генри захихикал. – Он всё не вылезал и не вылезал, хотел напугать меня ночью, но я не из пугливых. Я немного надул воздушный шарик и привязал его к ноге. Шарик прикрыл одеялом, а ногу вынул…
–Не продолжай, – попросил Балор, вздрогнув. Он представил подкроватного монстра, который собирался схватить за ногу мальчишку, и проучить его страхом, а нарвался на шарик! Тот лопнул под натиском крючьекв.
–Мама, правда, решила, что стрельба на улице. Вызвала полицию, плакала, а я ж не могу про вас рассказать. Ну и притворился что спал, – откровенничал Генри.
«Боже правый! Чудовище ты явил, чудовище!» – бледнел Балор и старался отдвинуться от назойливого мальчишки подальше.
–А теперь ты! Но ты не пугайся, ладно? Я ж не знал что вы все такие нервные. Я просто хотел чтобы вы показались. А вы не появляетесь, и я вот…
–Мы не для игры приходим, – заметил Балор. – Ни разу. Мы не развлечения.
–Почему? – не понял Генри. – Мне же весело!
–Так это потому что с тобой что-то не так. Ты не напуган. Ты счастлив и весел, и, честно скажу, пугаешь нас всех до одури!
–Пугаю? Я же просто хочу поиграть!
Генри не мог понять простой вещи. Совершенно не мог понять, что шалости, которые лично ему кажутся безобидными, для монстров равняются настоящему испытанию. Потому что в нём нет страха, а без страха монстры цепенеют, ведь если их не боятся – они не нужны, так?
Но Генри мал. А ещё – озадачен. Он не понимает и не может понять, что он делает не так. С его точки зрения он веселился – пытался вытащить монстров из мрака, совершенно их не боясь. Веселился, никому не причиняя вреда.
–Но бояться же глупо! – возмутился Генри.
–Глупо, – согласился Балор, – но это необходимо. Страх помогает расти над собой. Преодолевать то, чем ты был напуган. Вот представь, например, что ты боишься…
Балор задумался, оглядываясь по стенам и полу, ища подсказку. Говорить с детьми на их языке он разучился, а теперь приходилось.
–Ну вот боишься ударить по мячу.
–Чего это я боюсь? – возмутился Генри.
–Ну не ты, а вот я. Я боюсь ударить по мячу. Потому что могу не попасть.
–По мячу?
–В ворота. Ну и по мячу тоже. И я вот боюсь. А так – если я одолею этот страх, я ударю по мячу и пойму, что даже если я не попал, мир не рухнул. Понимаешь?
–Ты несёшь бред, – серьёзно сказал Генри, – ты очень скучный монстр. Ты даже не пытаешься на меня наорать!
–А поможет? – безнадежно спросил Балор.
–Поможет! – просиял Генри и, не дожидаясь ответа издал протяжный и высокий, сворачивающий уши в трубочку вопль: – Аааааааа!
–Ты чего? Чего? – Балора смело со стула, он поспешил половиной тела под кровать, как в надежное и уже знакомое убежище.
–Как чего? – удивился Генри. – Ору. А теперь ты ори. И кто громче?
–Иди-ка ты, мальчик! – Балор испуганно закрыл голову руками, – что-то с тобой не то. И это проблема.
–Генри Райан Уинслоу! – на пороге комнаты возникла мать Генри. Она была рассержена. – Ну чего ты опять устроил?
Она смотрела на своего сына и не могла не видеть распростертого по полу монстра, но всё же – не видела. В детстве она победила страх перед подкроватным монстром и он навсегда поблек для нее.
–Помоги, святая ты женщина! – позвал Балор и пополз к ней, – женщина, угомони своего сына!
–Прости, мама, я думаю записать в хор, распеваюсь! – Генри солгал, даже не моргнув глазом.
–Ох…– женщина просияла. – Ну потише, ладно? Я скажу отцу, что ты хочешь в хор. Может быть подобрать тебе учителя?
Она ушла, погрузившись в заботы, наплевав на невидимого монстра.
–Плохая ты тётка! – обиделся Балор и показал ей серый язык. – Пфу на тебя!
–Какая проблема? – Генри переместил своё внимание на Балора. – Тебя кто-то обидел?
–Ага, ты! Не даёшь уйти! – Балор не стал церемониться и жалеть нервы этого пацана. Его вот никто не жалел, а этот сам кого хочешь, выведет.
–Ну так это…иди, – Генри показал на дверь, – тебе открыть? Помочь?
Балора осенило. Он внимательно глянул на Генри и медленно пополз из-под кровати, не сводя своих глаз с ребенка:
–Слушай, дитя Суртура, будь другом тьме, а? стань хорошим, нормальным и запуганным ребенком, помоги бедному монстру закрыть один отчёт и разойдёмся!
***
Ночь выдалась светлой. Облака сошли ещё на закате и лунный свет мягко вполз в нетронутую ужасом комнату ребенка.
Генри Уинслоу спал. Крепко спал или славно делал вид, что спит, когда по полу его спальни метнулось что-то змеевидное, и поднялось в секунду, расправляя рога и крючья, шипя, наклонилось к изголовью…
–АААа! Помогите! – пискнул Генри, рывком поднявшись с подушки. – Монстр! Спасите!
–В театральный не ходи, у тебя плохо получается, – заметил Балор.
–ну прости, – прошелестел Генри и завопил громче: – помогите! Ааа! Мама! Папа!
Зашумело из коридора, метнулись шаги.
–Так лучше! – одобрил Балор и торопливо, пока испуганно взывали за дверьми родители мальчонки, сунул ему бумагу. – Подпиши здесь и здесь. Всё, спасибо, дорогой, спокойной ночи!
И темнота скрыла монстра, оставив только комнату и вбежавших родителей, растерянно защелкавших выключателями.
***
–«Я, Генри Райан Уинслоу, проживающий в городе Лидс – Западный Йоркшир, Англий, подтверждаю, что этой ночью я был напуган до ужаса и одури монстром Подкроватного Отдела Балором. Уровень ужаса определяю как высший. На обработку персоналных данных согласен, дата, подпись…» – Распорядитель, бледнея, положил лист на стол и мрачно сверкнул глазами на сжавшегося Балора. – Это что за дрянь?
–Бумажка. Документ. Я его напугал, он согласился. Всё, сдаём его, пока он ещё кого с ума не свёл! – объяснил Балор.
–Вон отсюда, – посоветовал Распорядитель, – пока я добрый!
Балор торопливо подорвался к дверям.
–Балор! – окликнул Распорядитель, и монстр испуганно замер, ожидая самого худшего. – Помоешь полы и мы в расчете.
Балора вышвырнуло от облегчения в коридор. Распорядитель только головой покачал – слава тьме, они отвязались от мальчонки пока он мал! А вот что будет дальше, с другими отделами…им только посочувствовать! Но это их проблема, пусть решают, им за это, знаете ли, деньги платят и выходное пособие дают.