Часть 1
Вода пришла неожиданно, часов в пять вечера. Подошла тихо, но течение было сильным. Теперь я знаю, что водная стихия - это тихий убийца. Входная дверь, заблокированная снаружи диваном и старым ковром, продержалась первые 20 минут. Внутри дверь была обложена одеялами, подушками. Через полчаса все начало пропитываться, набухать, но лучше всего воду впитывали подушки. Мы особо не переживали, так как перед этим и представители администрации и СМИ предупреждали, что высота воды будет максимум один-полтора метра. Из холодильника продукты были вытащены, и сам холодильник был поднят на диван и положен плашмя. На второй этаж мы подняли самое необходимое из продуктов на три-четыре дня, документы, которые были на первом этаже, корм для собак. Маму расположили у меня в спальне, а сами устроились в зале. Окна были открыты, все-таки июнь месяц.
- Тебе не страшно? - спрашивает меня муж с тревогой на лице.
- Да пока нет.
На самом деле у меня было какое-то чувство приключения, что ли.
Мы стояли на лестнице, ведущей на второй этаж, и наблюдали, как вода тихо заполняет углы первого этажа. Когда было по щиколотку, я пошла в мамину комнату и что-то начала поднимать на верх шкафов, еще не осознавая весь масштаб катастрофы. Минут через сорок раздался скулеж домашних животных. Скулеж был на все звуки, лай, мяуканье, блеяние, мычание, кудахтанье, кукареканье. Но, больше всего, скулеж собак. Видно, остались на привязи.
Часов в девять вечера вода была уже по пояс, вода черная, мутная, болотистая, она воняла. Мы увидели из окна, как соседи через дом, мама с сыном, оба в возрасте, лезут по лестнице на чердак. У женщины было старое пальто в руках. Я еще подумала:"А зачем пальто? Лучше бы одеяло взяли".
Стемнело. Электричество пропало. Скулеж стал невыносимым, собаки выли, скулили из последних сил. Ближе к двенадцати ночи наступила тишина. И вот тогда стало страшно. Вода продолжала прибывать. Потом забил фонтан из унитаза и ванны. Этого никто не ожидал. Мы оказались наивными людьми. Смотрели друг на друга молча. Слов не было. Мама спала. Собаки наши тоже успокоились. А мы метались от одного окна к другому. За окном была темная ночь. Вода прибывала. В ней отражалась луна, а в лунном свете появлялись плавучие незнакомые предметы. Течение было сильным и несло с собой все, что могло плыть. Раздавались какие-то звуки типа скрипа, бульканье воды, трение плавающих предметов, и, все-таки, продолжался скулеж собак. Не помню, как и когда я уснула. Уснула - это громко сказано. Часа в четыре утра мы уже были на ногах. Лестница была наполовину заполнена водой, подоконник окна в коридоре был уже скрыт под водой. С рассветом стало видно, что все, что мы выложили на стол в кухне, плавает в коридоре: пакеты с макаронами, с крупами, упаковки с чаем, с кофе, эмалированные миски с размороженным мясом. Из ванны приплыли баллоны, бутылки с гелями, с шампунем, мыльницы. Подушки с дивана, наполненные поролоном, смотрелись красиво, как диковинные островки, тонуть они не собирались. Все это плавало, пока не впитало воды. На самом деле это было смешно, если бы не было так грустно. Вода прибывала.
Муж решил спуститься на первый этаж и достать консервы, которые остались в кухонном ящике. Вода была холодной и доходила ему по грудь. "Молодец какой!"- подумала я. Ему пришлось нырять. Вода прибывала. Собаки пытались спуститься по лестнице и в полном недоумении поднимались вверх. Йолка, французский бульдог, у нас не особо притязательна. Делала свои дела на коврик, специально постеленный. Сара, Кане-Корсо, смотрела на нее брезгливо. Мама, проснувшись, ничего не понимала. Деменция.
Вода прибывала. Мы уже поняли, что она не остановится. Из окна видели, что весь двор заполнен бревнами, старыми стульями, даже мотоциклетный шлем плавал, было много бочек разных размеров. Течение было сильное. Через два дома от нас в проулке течение было настолько сильное, что снесло забор у соседей. Иногда проплывали крупные собаки, они плыли быстро, течение им помогало. Соседский пес Тузик застрял в опорах виноградных кустов. "Смотри-ка,жив Тузик."- обрадовалась я. Пес, увидев нас, начал поскуливать. Появился сосед на крыше сарайчика, который примыкал к их чердаку.
- Тузик жив и скулит.
- Вы как?- спросила я его.
- Терпимо, - был ответ.
Он стоял в трусах и смотрел в сторону виноградных опор. Потом спустился с крыши и поплыл к собаке. Тузик молчал, видно, не верил в свое спасение. Очутившись уже на крыше, облизывал руки cоcеду, ласкался.
- Браво! Спасибо! - закричала я.
Вода прибывала. Диван, который должен был спасти нас от наводнения, плавал посередине двора. К нему присоединился стол, который стоял под окном. На столе стояли горшки с комнатными цветами. "Держит равновесие", - подумала я.
Ближе к полудню раздался треск справа от нашего дома. Мишин дом раскололся на две половины, чуть позже крыша осела вниз. И пошло-поехало. Соседский дом наискось по улице точно также поступил, боковая стена завалилась, крыша съехала набок. После обеда соседский дом слева от нас ушел под воду. Вода прибывала. На лестнице остались сухими верхние три-четыре ступеньки. На нашей улице, в нашем обозрении, оставались мы и соседи через дом. Вокруг нас были руины, покосившиеся дома, расколотые на две половины, без боковых стен.
Вечером мы увидели, что наш диван-баржа выплыл на улицу. Это означало, что забор впереди дома, кирпичный, кстати, рухнул и дал свободу дивану. Крыша гаража скрылась под водой. В гараже стоял, вернее плавал, или все-таки стоял, автомобиль, тяжелый для плаванья. Зато на первом этаже плавал холодильник, как бочка.
Уже глубоким вечером появилась лодка со спасателями. Они плавали по улице туда-обратно, но почему-то без людей. Нас спросили, хотим ли мы эвакуироваться.
- Конечно, хотим, - ответили мы.
- Сколько вас?
- Трое взрослых, не считая двух собак.
Они согласно кивнули головами и уплыли прочь.
Вторая ночь была страшнее первой. В доме появились незнакомые звуки. Что-то где-то стучало, раздавался плеск, как будто кто-то ныряет, потом бульканье, вздохи, треск. В общем, спать было невозможно. Еле дождались утра. Первым делом я соорудила из швабры и белого полотенца флаг, выставила его в окно.
С самого утра начали плавать лодки с МЧС-никами. Они нам махали, но проплывали мимо. Мы поняли, что две высунувшиеся головы из окна второго этажа не внушают им страха, они были озабочены людьми, которые сидели на крышах и чердаках. Соседей через дом взяли на борт местные волонтеры, вместе с Тузиком. Начинался третий день наших "приключений". Хотелось горячего кофе. Мама смотрела из окна и спрашивала, почему мы не спускаемся вниз.
- Посмотри, мама, вокруг море.
- Где? - переспрашивала она.
Деменция, что скажешь.
А за окнами было море, со своими волнами, течением, рыбой, приплывшими дарами с огородов, пасек, садов, развалившихся домов. Невероятное количество разнообразных плавающих предметов.
Часов в одиннадцать дня напротив нашего дома, на так называемой улице, остановилась лодка. В ней был молодой накачанный симпатичный парень.
- Какой у вас номер дома?
- Пятьдесят пять.
- Я за вами.
- Да?- удивились мы.
- От Карпенко. Знаете такого?
- Ура! - закричали мы.
И стали ему всячески махать руками и подсказывать, как же обойти все препятствия на воде. Но это оказалось не так просто. Лодка была резиновая с моторчиком. А бревна, доски - с большими гвоздями. Ему пришлось возвращаться в проулок слева от нашего двора и задами, с огородов, подплыть к боковой стороне дома. Вот это было намного хуже, так как впереди дома был покатый навес из металлопрофиля и спускаться по нему было бы удобно. А сбоку навес был узкий и сильно наклонен вниз.
Саша, так звали парня, не зря же был МЧС-ником. Обвязавшись веревкой, он поднялся к окну и влез в комнату. Увидев сколько нас, вздохнул глубоко.
- Кого первыми эвакуируем?
Мы решили, что девочек, то есть меня, маму и Йолку, бульдожку. Первой пошла мама. Саша, держась за канат, второй конец которого был привязан в комнате за ножку дубового стола, понес маму на руках, очень осторожно ступая по сильно покатому навесу. И тут я обратила внимание, что на Саше были резиновые тапки. Как же так? По всем правилам должна быть специальная обувь! Но, накачанный спортивный Саша справился, и мама была уже в лодке. Она недоуменно крутила головой и спрашивала:
- Мы едем на дачу?
Деменция, что скажешь.
Второй была Йолка, а потом уже я с тревожным чемоданчиком, в котором были документы и личные ценные вещи.
Саша завел мотор и мы поплыли.
В течение этих дней я не плакала. Но, когда мы проплывали мимо утонувших домов, мимо крыш, на которых сидели с выпученными глазами кошки, уцелевшие мокрые куры, собаки, распластавшиеся на крыше, на каких-то плавающих досках-островах были козы, у меня началась истерика. Я рыдала в голос, слов не было. Я показывала Саше рукой, он махал головой, и мы плыли дальше. Минут сорок. Я с трудом узнавала улицы, только по крышам тех же магазинов, аптек.
Высадили нас далеко от поселка на трассе. Там был пункт для эвакуированных. Стояла палатка с кофе, чаем, бутербродами, печеньем. Было много военных, МЧС-ников, полицейских, волонтеров и нас, эвакуированных.
Через час приплыл и мой муж с Сарой. Его рассказ, как они снимали с крыши сорокакилограммовую собаку Кане-Корсо останется вне публикации.
Ну что? Мы были спасены. Тогда мы еще не знали, что ждет нас впереди.
Да, забыла сказать, что уровень воды в нашем районе был до четырех метров.
