Наше дело правое

вас знаю не первый день. И Анну тоже. Хотел бы сказать одно: когда потребовались добровольцы для смертельно опасной работы в тылу врага, из всех присутствующих только эта хрупкая девушка согласилась пожертвовать собой. И завтра она отправится на фронт. А сегодня вы хотите исключить её из комсомола?!
Потом он лично вернул ей билет, пожал руку, сказал тихо:
– Подруги по школе уже заждались тебя…

Из маминых подруг по разведшколе домой не вернется ни одна. Кто где похоронен, никто не знает и поныне. А маму комиссует медкомиссия перед обязательным прыжком с парашютом:
– Что ж вы скрыли, что у вас порок сердца? А ещё комсомолка!
Она будет по-прежнему работать воспитательницей. Ту директрису больше никогда не увидит. Другая, назначенная, прикажет ей снова установить детские кроватки параллельно и запретит выдуманные праздники. Зато в мае 42-го разрешит половину участка вскопать под картошку, и это спасёт их всех – и взрослых, и детей – от голода в следующие зимы...
Сына тёти Маши поймают вместе с сообщниками. Колька как главарь банды получит больше всех и сгинет в магаданских лагерях.
В октябре 45-го моя мама была награждена медалью «За доблестный труд в годы войны». На обороте этой медали выбиты слова: «Наше дело правое – мы победили». В том же месяце она поедет на Дальний Восток к своему жениху, капитану Владимиру Королеву.
Секретаря райкома комсомола Владимира Семичастного она больше никогда не видела. Его переведут на Украину, много позже он станет председателем Комитета госбезопасности СССР.
Вот такая невыдуманная история…