Воспоминания пенсионера

ВОСПОМИНАНИЯ

Глава 1.  Детство.

Я, Мерзляков Фёдор Михайлович, пенсионер, мне 67 лет. Это такой возраст, когда начинаешь часто вспоминать прошлое. Человеческий мозг, неизведанная субстанция. Прошлое вспоминается с трудом. Почти всё забыл. Как так получилось? А ведь было детство, затем школа, служба в армии, встреча с будущей супругой, женитьба, семья, дети, внуки. И это вся жизнь в нескольких строках. И вот я решил  вспомнить, все что еще не стерлось из памяти.                 
Мои родители приехали с нами в деревню Кудекса Каракулинского района Удмуртской АССР в 1961 году из Татарстана. Мне тогда было 5 лет. Жители деревни встретили нас довольно-таки тепло. Нас поселили в деревенском бараке. Своего жилья, естественно, тогда не было. У матери было всего две котомки, с документами, лекарствами и самым необходимым. Больше ничего не было.  Поэтому деревенские, узнав об этом начали приносить нам самое необходимое: спальные принадлежности, одежду, инструмент, посуду, различную хозяйственную утварь, а главное продукты: хлеб, молоко, сахар, муку, мясо и много еще чего. Я до сих пор благодарен односельчанам за их помощь. Они помогли тогда не только материально, но и морально.
У отца конкретной профессии не было, и он стал работать в колхозе разнорабочим.
А мать определили техничкой в школу. При школе был детскии садик, в который, мы с младшей сестренкой  Раей  ходили до школы. Старшая сестра Аля пошла сразу в первый класс. Мы с сестрами быстро познакомились с местными детьми. Через два года я пошёл в школу. Зимой мы учились, играли, катались, бегали, а летом помогали в колхозе взрослым. Работы в деревне хватало всем: сенокос, уборка зерновых, пасти скот, и так далее.
Вспоминаю, как я однажды в первом или во втором классе заблудился? А дело было так. Пацаны пошли  покататься  на лыжах по полям и я  с ними напросился. Лыж  своих  у меня не было поэтому мне дали первые попавшиеся, у которых не было завязок, поэтому лыжи у меня постоянно сползали. Где-то через пару километров пацаны начали косо смотреть на меня, и еще через  километр они решили отправить меня обратно домой. Так, как  деревни уже не было видно, они мне дали ориентир, дерево на горизонте. Спорить я не стал и пошёл по направлению к дереву. На моем пути попался овраг,  и пока я перебирался через него, я спутал дерево и пошёл по направлению к другому. Где-то примерно через час я вышел к  деревне. Но деревню я не узнавал. Я растерялся, испугался, сел у дороги в сугроб и начал плакать.  В это время трактористы волокушами возили солому и сено для скота. Один из трактористов остановился возле меня и спросил, чей я и откуда? Я плакал и говорил, что не знаю и  хочу домой. Тогда он посадил меня в трактор и по пути завёз к себе домой. Там он передал меня своей жене, и попросил накормить и согреть меня. Там меня  напоили горячим чаем с пирожками и положили на печку. Поскольку я был сильно замёрзший, то уснул я быстро. А дело было вечером, проспал я до утра. А утром они остановили проезжавших мимо на лошади в санях семейную пару, и показав им меня  спросили,  не знают ли они, кто это такой. Это оказались жители моей деревни, они меня узнали и забрали меня с собой. Уже дома мне объяснили, что я попал в село Безголовое в 15 км от нашей деревни.
А дома в это время вся деревня искала меня по всей округе вокруг деревни. А когда меня привезли, спящего в санях, и увидев мою мать, крикнули, чтобы забирала своего сына, у нее подкосились ноги, и она чуть было не упала. Ее стали успокаивать, и разбудили меня, чтобы я шел к матери. Мать бросилась обнимать меня, а я сонный ничего не понимая, спрашивал ее, почему она плачет.
Вот так я стал знаменит на всю деревню.
Деревня в те времена была большая, две большие улицы, которые разделял овраг с речкой. Поэтому детей было тоже много. В свободное от школы и работы время мы собирались, то на пустыре за школой, то в клубе, в котором частенько показывали фильмы. Электричество в деревне было тогда от дизельной станции, которая работала до одиннадцати вечера, а потом выключалась. Поэтому после одиннадцати деревня засыпала,  и гуляла только более старшая молодежь.






Глава2. Школа.

...С 5 класса мы начали ходить в  школу  села Арзамасцево, которая находилось за 6 км от нашей деревни. Летом мы ходили пешком, а зимой нас временами возили на тракторе. Многие жили в школе-интернате, ну а мы продолжали ходить домой. Правда, вечером было уже темно, и нужно было идти мимо кладбища, было страшно. Когда шёл мимо кладбища всегда казалось, что кто-то где-то шевелится? Но я преодолевал страх, потому что было стыдно быть трусом. С самого детства мы подружились с Вовкой Мерзляковым. Учились в одном классе, вместе готовили уроки . Нам даже нравилась одна и та же девчонка, Аня Мерзлякова. Но когда я понял, что Аня симпатизирует больше Вовке, поэтому пришлось о ней забыть, и мы остались просто друзьями. В детстве я неплохо рисовал. Меня часто просили нарисовать стенгазеты, однажды даже  нарисовал гербы на школу. Вовка, естественно, напросился мне помогать. Рисовать он естественно, вообще не умел а просто морально поддерживал меня. А когда нас похвалили за готовые гербы, он ответил, что мы готовы нарисовать что угодно, если нас попросят. Но я не обижался на него, ведь это был мой самый лучший друг. С ним было всегда интересно, у него всегда была куча идей. Благодаря ему я хорошо стал разбираться в математике. Мы с ним часто соревновались, кто лучше знает какую-нибудь теорему или формулу. Часто школа помогала колхозу в каких-нибудь делах.  Собирали картофель,  высаживали саженцы деревьев вдоль дорог, наводили порядок в лесу, собирали хворост в кучу и много ещё чего. Всё сейчас и не припомню. Так незаметно мы доучились до 10 класса. Пришла пора экзаменов. И вот в этот период нашу семью настигла беда. Утонул мой младший брат Гриша, которому на то время было 9 лет. Практически на моих глазах. Мы пошли вместе купаться на пруд у плотины. На плотине были трубы, по которым лишняя вода стекала. А пацаны, видимо, часто забивали трубы, чтобы с другой стороны ловить рыбу на мелководье. Он, видимо, забивал глиной, а глина в сыром виде, как мыло. Подскользнувшись, он упал в воду. Как потом мне объяснили во время падения, он потерял сознание. Когда я заметил его долгое отсутствие, я начал его искать и кричать? Не знаю, что мне подсказало, но я начал нырять у труб, дно было глубокое, и я долго. не мог достать дна, а когда я его нащупал, у меня чуть не случился припадок. Когда я его вытащил, и начал делать ему искусственное дыхание, крикнул сестренке Гале, которая бегала рядом, чтобы она звала людей. Немного погодя прибежали люди, оттащили меня в сторону, приехала скорая, всё помню смутно. Если бы не это несчастье, сейчас ему было бы уже под 60.


Глава 3. Служба.

Закончив школу в 1973 году я начал думать, куда мне дальше податься. Пока раздумывал, продолжал работать в колхозе.  Однажды нас вызвали в  военкомат, который находится в Каракулино, в 25 километрах. Мы с Вовкой собрались и поехали туда. Там нас оформили, поспрашивали немножко и отпустили. Ну, мы с Вовкой решили, это дело отметить, взяли вина, выпили. Этого показалось мало, мы пошли к его родственнику, и там попили браги. Посидев у родственника, решили ехать домой. Но от выпитого нас так развезло, что мы у какого-то здания упали в кусты и вырубились. Проснулись, мы от какого-то непонятного шума, посмотрев на дорогу, я увидел, как трактор Беларусь на ходу развалился пополам. Ну, всё начались глюки, подумал я, но, тут услышал Вовкин  восглас:  нефига  себе. Я посмотрел на него и спросил: "ты это тоже видел? Он ответил: "ну да! И я успокоился, ну, значит, со мной всё нормально. Мы встали отряхнулись и решили добираться домой. Для этого вышли на дорогу, чтобы поймать попутку. С автобусами тогда было не особо. Они ходили редко. Попуток мы не дождались, и решили потихоньку идти пешком. Но машин так и не было, и мы весь путь прошли пешком до деревни.  Пока шли весь хмель из нас вышел.
А осенью 1974 года нам пришли повестки из военкомата. Родители собрали стол, пришла вся деревня проводить нас. Провожали под гармошку с песнями со свистом. У Вовки был расстроенный вид, а я был доволен скорей бы из деревни в большой мир.
Для начала нас привезли в сборный пункт города Ижевска. Там собралось очень много народу со всей Удмуртии. Где-то с неделю там нас промариновали. Затем приехали  офицер с сержантом, отобрали нас несколько человек, и мы поехали на поезде к месту службы. Это был город Кострома. Старинный замечательный город. Наша часть дислоцировалась прямо в городе. А попали мы служить в ракетные войска стратегического назначения. Меня определили в роту связи радиотелеграфистом. Первые полгода были учебными. Затем нас раскидали по взводам.
И началась наша служба. Неделю дежурство боевое, а неделю тренировка в части. Помню, однажды нас отобрали несколько человек и повезли в ДОСААФ  города Костромы для приёма экзаменов у курсантов. Ко мне подошёл  прапорщик , который работал преподавателем и тихонько попросил не особо сильно прессовать его курсантов. Курсанты оказались подготовленные и мне не пришлось сильно напрягаться. Когда закончились экзамены, ко мне подошёл этот самый прапорщик и вручил мне большой кулёк со сладостями. Мне как-то было неудобно брать, но прапорщик настоял,  сказав, что в части угостишь своих товарищей. Когда я вышел к автобусу, на котором нас привезли, то увидел, что все ребята стояли с такими же кульками? Естественно, вечером после отбоя мы отпраздновали это дело со всеми. Напились чаю в волю со всякими  вкусняшками
У нас в взводе был целый интернационал. С нами служили белорусы, эстонцы, башкиры, армянин, грузин, татары, русские, удмурты, украинцы. Служили, общались, дружили, всё было отлично. Не было никаких претензий друг к другу. Правда, хохлы всегда выделялись, тем, что всегда выслуживались. Ну, мы на это как-то не обращали тогда внимания. Пошутим над этим посмеёмся, и всё. Однажды на боевом дежурстве у нас произошёл непредвиденный случай. Я был старшим радиотелеграфистом на смене. Кто-то принёс водки, и мы начали пить. Выпил я немного, но меня быстро развезло. В этот момент начался сеанс связи. Начав работу, я сразу допустил нарушение 3 категории. В этот момент начался сеанс связи на другой радиостанции. Я запаниковал и допустил на этом сеансе ещё одно нарушение. По радиосвязи, на нас вышел дежурный по смене майор Симановский. Его тогда боялись даже офицеры. Он тут же отстранил меня от дежурства. Вызвал начальника роты, нашего капитана Темникова, а тот посадил меня на губу на трое суток. Так я отсидел на губе трое суток. В это время там на охране была рота ВДВ. Сначала нас гоняли с вертолётами. Это деревянные нары, сколоченные для того, чтобы на них спать. На 3 день нас погнали чистить парашу. Из деревянного туалета таскать вёдрами дерьмо. Я упёрся и начал отказываться, делать это. Меня при виде этой параши начало сразу мутить. Мне начали угрожать, и один из них демонстративно с разбегу прыгнул на забор, сделав кульбит в воздухе. Они пригрозили  прессануть меня вечером, когда никого не будет. Но к моему счастью, вечером за мной пришёл наш старшина  Крашенин Шура из