– А что еще нужно? – она посмотрела на мать вопросительно и, как ей показалось, умно.
– Что еще? – мать задумалась.
«Ну, все! Сейчас начнется длинная лекция. Уж когда мамаша сойдет со своей кафедры?»
Ольга вдруг почувствовала себя старой и усталой. Это чувство проявилось в ней настолько остро и резко, что заставило подняться с дивана и подойти к трюмо.
Трюмо им досталось от бабушки. Трюмо. Или трельяж? От слова «три» – так казалось Ольге. В серединке – широкое неподвижное зеркало, а по бокам – две зеркальные створки. Их можно поворачивать, даже сложить, полностью закрыв большое зеркало. Благодаря створкам Ольга могла видеть себя всю, полностью. С головы до ног. И сзади. Человек редко видит себя сзади.
А Ольга видела. И никогда не была довольна тем, что видела.
«Искажает ужасно! Все края от времени порыжели, амальгама кое-где отскочила, мелкие темные пятнышки портят зеркальную поверхность. Обычное старое бабушкино трюмо!»
– Мам! Ну, хватит, а? – Ольга смотрела на свое отражение и старалась не понимать слова, которые с обычной своей твердостью проговаривала мать. – Ты даже не представляешь, насколько ты права! Да, он женат. Да, у него ребенок. Да, да, да! Ну, и что? Что это меняет, если мы любим друг друга? Что еще нужно?
