Окрасился месяц багрянцем. Глава 4. На все четыре стороны.

Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.

И вот Лизе удалось вновь побыть в порту. На её состояние сразу обратили внимание её соседки по торговле и засыпали вопросами, почему она такая грустная и очень похудела. На эти замечания Лиза только пожимала плечами,
А некоторым надоедливым отвечала, что с приходом весны работы прибавилось. Очень трудно приходится всем.
Чуть не вприпрыжку прибежала на место свиданий, но Августина там не обнаружила. Немного потопталась на месте, присела, чтобы перевести дух. Время обеда подходило к концу. И вот, наконец, появился Августин. Девушка радостно подбежала к парню, и первая кинулась ему на шею:
- Милый, почему ты не пришёл раньше? Я уже хотела идти за покупками.
- Не мог раньше. Груз получили сегодня, работали не покладая рук. Вот на минутку сорвался.
Лиза ждала, что Августин страстно обнимет, поцелует, однако парень был, как будто где-то от неё далеко.
- Августин, у меня для тебя новость.
- И, какая же? – почти безо всякого интереса спросил Августин.
- У нас будет ребёнок, - на одном дыхании выпалила Лиза и замолчала.
Молчал и Августин.
- Ты почему молчишь? – начала тормошить его девушка.
- А, что я должен сказать?
- Но ты же обещал заслать сватов…, - растеряно лепетала Лиза.
- Ты же знаешь, что у меня нет своего дома или своей квартиры. А тётя моя против моей женитьбы. Так о каком сватовстве может идти речь?
- А, как же я? Как же наш ребёнок? – чуть не плача спрашивала девушка.
Тут раздался гонг, призывающий приступить к работе и Августин тотчас сорвался с места. Лиза так и осталась стоять, словно прикипела к месту.
Как же так? Ведь он же обещал жениться? Что же мне делать теперь? Лиза словно сонная прошла по лавкам, купила, как ей показалось всё, что просила мать и направила свою лодку домой. Когда мать разложила покупки то оказалось, что Лиза забыла купить махорку для Якуба. Отчим не на шутку разошёлся и очень кричал на Лизу, а мальчишки только хихикали, говоря между собой, что, мол, так и надо этой выскочке.
За поздним ужином Лизе стало плохо, и она еле успела выбежать на улицу. Её долго тошнило. Якуб бросил об стол ложку и уставился своими выпученными глазами на Марию.
- Так что это значит? Уж не беременная ли твоя дочь?
Мария молчала, опустив голову.
- Почему молчишь? – ревел на весь дом отчим.
- Якуб, не кричи! На днях её парень пришлёт сватов и увезёт к себе в город.
- Ха-ха-ха! – зашёлся в злобном смехе Якуб. – Кому она такая б…дь нужна?

продолжение следует.
- Почему ты так говоришь о ней? Ну, многие же ошибаются и до свадьбы вступают в связь. Потом женятся, родят детей и всё у них хорошо.
-  А я могу дать голову на отсечение, что Лизка твоя нагуляла невесть с кем и никто замуж её не возьмёт.
- Откуда ты знаешь? – заступалась, как могла за дочь Мария. – А, если и не возьмёт, то пускай рожает. Как-нибудь вырастим и этого ребёнка.
- Чтоооо?!!! – брызжа слюной наступал с кулаками на Марию Якуб.
Женщина тихонько опустила голову и отступила в угол.
- Я не потерплю б…..дь в своём доме. Тем более тут двое неполно летних мальцов. Ты что хочешь, чтобы она их совратила. Так, что ли? – не унимался мужчина.
- Якуб, успокойся. Не всё же так плохо. Парень обещал жениться. Надо подождать.
А в это время Лиза стояла в сенях, прислонившись к двери и горько плакала. Она-то поняла, что не нужна Августину ни она, ни их ребёнок. Теперь стало ясно, что и в доме, где родилась и росла, она тоже теперь не нужна.
Девушка долго не заходила в дом, а Якуб никак не мог успокоится и ругал Марию последними словами за то, что не воспитала на должном уровне свою дочь. Наконец Лиза не выдержала и вошла в дом. Она встала между матерью и отчимом и смело взглянула ему в глаза.
- Вы ругайте меня. Можете ударить, если вам от этого станет легче, а мать не трогайте. Она меня воспитывала так, как считала нужным. Учила с малых лет трудится и уважать старших. Вы же своих сыновей ни к чему подобному не учите. Они растут лоботрясами. Я в возрасте Максима уже помогала отцу выезжать на ночную рыбалку, разделывала и сушила рыбу, убирала в доме, стирала, таскала от моря сучья, палки, чтобы было чем топить печку. А, что делают ваши сыновья? Целыми днями груши околачивают. А едет больше, чем вы с матерью. За ними нужно стирать, латать, убирать. Вы этого не видите. Ну так вот, скоро увидите. Максим вот-вот сядет вам на голову, и вы ничего не сможете с ним сделать.
- Воооонннн! Воооон из моего дома! – наконец, после некоторого молчания, вызванного отповедью Лизы, Якуб пришёл в себя. – И, чтобы духу тут твоего не было! Слышишь, б…дь, чтобы духу твоего не было!
- Я уйду. Только не сейчас, а завтра поутру, - ответила твёрдо Лиза и пошла к своей кровати, зарылась с головой в подушку и замолчала.
- Якуб, не гони Лизу, - со слезами умоляла мужчину Мария.
- Замолчи! А то и сама вслед за ней пойдёшь на все четыре стороны, - хорохорился Якуб.
Мария замолчала и дрожащими руками начала собирать остатки еды со стола. Сегодня с аппетитом поужинали только дети Якуба.
Ночью Лиза слышала, как Якуб домогался матери, а та снова плакала. Так и не сомкнула девушка глаз. Утром первым поднялся Якуб. Бригада рыбаков выезжала очень рано. Мать поднялась следом и начала собирать на стол завтрак.
- Буди свою блудную дочь. Пускай уходит. Я приду с работы, если застану её тут, то обе пробкой вылетите из моего дома, - подчеркнуто громко и грубо говорил он.
- Якуб…., - начала Мария.
- Замолчи, баба, если не хочешь оказаться на улице. Я могу разрешить тебе жить в конуре с вашим Бобиком. И ни шагу в мой дом, если не перестанешь слёзы проливать по своей шлюхе.
Наскоро позавтракав, он хлопнул громко дверью и ушел. Мария закрыла лицо руками и горько заплакала. К ней тихонько подошла Лиза и обняла.
- Не плачь, мама. Я сейчас уйду.
- Куда же ты пойдёшь, доченька?
- Пойду, мама, куда глаза глядят. Моря всех кормит. Прокормит и меня с малышом.
- Ты что-то нехорошее задумала, доченька. Не смей! Слышишь, не смей ничего с собой сделать. А погубить невинного младенца ещё двойной грех.
- Нет, мама. Об этом не беспокойся. Губить ни себя, ни ребёнка я не намерена. Просто знаю, что свет не без добрых людей. Кто-то да приютит бедную сиротку. А тебе, мама на работу пора. Скажи бригадиру, что по милости его дружка Якуба, теперь у меня нет ни дома, ни работы. Иди, мама, я сама соберусь и уйду.
Мария крепко обняла дочь и благословила маленькой иконкой Иерусалимской Божьей матери.