— Сыворотка, которую ты мне дал, — холодным тоном ответил тот, — ведь никакое это не лекарство!
— … Да, только твой организм адаптирован под «Амфибию», — через недолгое молчание ответил Ухов. — Тебе нужно использовать его, чтобы вырваться оттуда, иначе ты погибнешь.
— Может, это и правильно. Может, такие как я, не должны жить среди людей. Мы созданы вопреки правилам природы…, созданы, для того чтобы уничтожать указанные нам цели.
— Пока ты еще до конца не раскис, я напомню тебе, что здесь твои друзья и им нужна твоя помощь. Так что хватит ныть, собери свои сопли и выбирайся оттуда. На крыше я оставил тебе подарок. Точка сбора отмечена на прилагаемой карте.
— Откуда они здесь? И что с ними стало? Почему они так выглядят?
— Ты скоро сможешь сам спросить об этом Генерала.
Из щели приоткрытой двери показалась чья-то тень. В нос Антона ударил резкий запах разлагающейся плоти. Тяжелое дыхание вместе с сопением слышалось уже прямо за дверью. Пронин достал из кармана похожий на прямоугольник предмет размером с ладонь. Большим пальцем нажал на основание и с другого конца выдвинулась игла. Расстегнув замок куртки и оголив плечо, он с силой вонзил ее. Организм тут же взбодрился, прилив сил был настолько сильным, что казалось, можно было одним движением свернуть горы. Скорость мыслительных процессов и движений тела поразила Антона больше всего. Менее чем за пять секунд он обдумал около десяти вариантов нападения, и, сделав выбор, моментально исполнил задуманное. И вот он стоит в коридоре напротив множества своих клонов, держа оторванную голову одного из них. Тело поверженного врага, еще бьющееся в конвульсиях, лежало рядом, прижатое дверью.
Живые, разлагающиеся трупы тупо смотрели на странное существо, бросившее им вызов. Казалось, еле движущиеся создания могут только выть и биться головой о стену, но когда эффект неожиданности прошел, каждый из них мгновенно превратился в хищника и попытался наброситься на свою жертву. Разорвать ее пополам, расчленить, сожрать. Антон двигался словно пуля, уходя от атак противников, он наносил им быстрые роковые удары, усыпая пространство вокруг себя мертвыми созданиями. Этаж за этажом, до самой крыши, Пронин сеял смерть, настигал каждую встреченную свою копию. Вырвавшись на крышу здания, он обезумевшими глазами начал искать схрон Ухова. Пока несколько десятков преследователей делили проход, сбившись в кучу, Пронин использовал это бесценное время для обнаружения и использования оставленного для него подарка. Как только полоумные зомби преодолели созданный ими затор, они тут же устремились к своей жертве. Антон, недолго думая, разбежался и спрыгнул с крыши, расправив черные крылья, устремился к отмеченной точке на карте. Сколько не старались умирающие клоны догнать свою цель, так и не смогли этого сделать, проваливаясь на самом финише в черную пустоту.
После предупреждения от Ухова, Алексей свирепо схватил за грудки юного инженера, вытащил из кресла и повалил его на пол.
— Ты чего наделал, урод?
— Да ничего! Совсем ничего! Только флэшку вставил и все…, клянусь! — жалобно оправдываясь, заверещал тот.
Лицо Алексея скривилось от злобы так, что морщины изуродовали его, сделав ярко-малиновым и превратив в монстра. Во время службы он часто устраивал такое представление, проводя показательный допрос перед подрастающим пока еще неуверенном в себе поколением. Это вызывало страх как у проводящего экскурсию в отделении полиции, так и у детей. Роман, конечно же, был далеко не ребенком, но от страха, как он позже признался, чуть не наложил в штаны.
Алексей нисколько не сомневался в искренности оправданий своего заложника. Такой громкий визг с еле пробивающимися через него словами: «Не убивай! Помилуй! Я не хочу умирать!», вряд ли возможно было так правдоподобно сыграть. Поуспокоившись, юноша выслушал Алексея и указал на вентиляционную крышку, упомянутую им. С помощью инженерных инструментов Кобелев с Виноградовым успешно проникли внутрь и добрались до мусорного отделения, а там и до канализационного канала, идущего под землей через весь периметр до безопасной зоны.
С трудом отодвинув тяжелейший железный люк, Алексей осторожно высунул голову. Они оказались на территории центральной парковой зоны города. Посетителей в это время суток не наблюдалось, кроме плавно спускающегося парашютиста. Приземление прошло мягко, немного зацепив кусты, человек в черном костюме ловко избавился от крепления, сделал кувырок и встал на ноги.
— Антоха? Обалдеть, ты прямо…, — обрадовавшись подбежал к товарищу Кобелев.
— Тихо, давай отойдем куда-нибудь ближе к темноте. Подальше от фонарей. А ты все с этим компьютерщиком возишься?
Роман предпочел промолчать, хоть ему было немного обидно. Вдруг в наушниках послышалось сильное шипение, а затем раздался знакомый и такой ненавистный голос.
— Хм… Привет, ребятки, — после небольшой паузы поприветствовал их по связи Папа. — Я так понимаю, решили все-таки докопаться до правды? А что касается тебя, Пронин. Ты же всего лишь изделие, существо без судьбы!… Ладно, ближе к делу. Если хотите увидеть свою подружку живой, приходите через час на новую фабрику компании, адрес вы знаете. Если конечно не хотите на Новый год получить ее тело по частям. Приходите одни, заподозрю неладное — ей конец! И кстати, вы же явно работаете не одни, боюсь, вы полностью утонули в этом дерьме, даже больше, чем я думал. Так что будьте готовы к серьезному разговору. Мне нужна информация, кто, откуда и чем они занимаются, до встречи.
Ночное небо внезапно разразил раскат грома. Одним за другим сильнейший грохот волнами поражал слух. Антон, Алексей и Виноградов, немного пригнувшись и закрыв уши руками, посмотрели в сторону небоскреба «Домино». Снизу, от первых этажей здания тянулся густой дым. Постепенно захватывая новые высоты, он продвигался все выше и выше. Высотное строение в мгновение ока сложилось как карточный домик, породив ударную волну из пыли и обломков. Бывшие полицейские мигом отреагировали на опасность и отпрыгнули за ближайший аттракцион, уведя за собой молодого программиста. Громкий вой быстро добрался до городского парка. Зажмурившись и закрыв глаза, герои обняли друг друга и легли за бетонным выступом. В скором времени песчаная буря закончилась, и наступила тишина.
Глава 8: Лицом к лицу
Городской парк. Лучи солнца постепенно рассеивали темноту. Пыль от разрушившегося небоскреба компании «Домино» почти полностью осела. Двое бывших полицейских и молодой инженер сидели на детском электрическом автомобиле местного автодрома (аттракцион) и задумчиво наблюдали за рассветом. Едва заметный ветер слегка поднимал небольшие всполохи сухой, мелкой пыли, чуть раскачивал цепи соседней карусели. Писклявый скрип железа поначалу резал слух, но со временем стало привычно и раздражение отступило. Все вокруг выглядело брошенным, покинутым. Всю прошедшую ночь гудели двигатели автомобилей, пролетающих вертолетов, разносились звуки множества сирен. Они не замолкали и сейчас. Спасательные, медицинские, силовые службы региона трудились не покладая рук, разгребая завалы и находя раненых и погибших. На городской парк пока внимания не обращали, но было понятно, что это временно и скоро займутся и им. Здесь еще долго не будут слышны детские голоса, разговоры молодых, гуляющих с колясками мам, не появятся местные бегуны, слушающие музыку через наушники и прокладывающие свой маршрут по парковым дорожкам. На скамейках будет не найти попивающих кофе мужчин в деловых костюмах, влюбленных парочек или молодых людей, обсуждающих фильм, видеоигру или события в школе. Вместо этого здесь и сейчас, вместе с пустотой и спокойствием временно царствует разруха и хаос.
— Хм… Так значит, вот как оно все обстоит, — растерянно проговорил Кобелев, вынув ноги из машинки и положив их на капот. — Армия клонов… Я думал, такое бывает только в фильмах Лукаса.
— Видимо, нет, — прошептал Виноградов, слезший с багажника автомобильчика и сев рядом на бетонный выступ.
— Ты еще здесь? — удивленно посмотрел Кобелев на юношу. — Шел бы домой, выспался, а с утра на работу.
— Какую? Нет больше работы! — показал Виноградов взглядом на извивающуюся трубу дыма исходящую от разрушенного здания. — А ведь только устроился, — тоскливым голосом продолжил он, — а теперь походу как вашего сообщника в тюрягу упрячут.
— Ладно, не ной, — проворчал Кобелев, — сейчас это наименьшая наша проблема.
— Если решишь идти с нами, о своей безопасности можешь забыть, — предупредил Пронин.
— Сейчас, похоже, я нигде не смогу находится в безопасности. Когда под завалами не найдут моего тела, то «крупные шишки» из верхушки «Домино» сразу поймут кто вам помог. Так что особого выбора у меня нет.
После короткого разговора, трое собеседников снова погрузились в раздумья. Кроме шорохов, механических скрипов, уже более ясно стали слышны посторонние человеческие диалоги. Расчистка улиц от завалов медленно приближалась к городскому парку.
Все, что Алексей недавно узнал от Пронина, немного ошарашило, даже озадачило. Многие вещи для него стали настоящим открытием, но осознание того что это было все на самом деле, давалось с трудом. Он никогда не был близок с Антоном, но всегда чувствовал к нему симпатию, хоть и умело скрывал это. А после услышанной истории, ему по-настоящему стало его жаль. По этому поводу очень хотелось что-то сказать, подбодрить товарища. Но Алексей не умел пафосно излагать, не обладал той харизмой лидера, за счет которой мог за собой повести толпы людей. Хотя сейчас, это было бы чересчур. А вот его помощь в поимке бандита и освобождении Пушкиной, как раз пригодится. Что касается Папы, то какого-то ярого негатива Алексей к нему не испытывал. После предательства он перестал для него существовать. Теперь он был преступником, а к такой социальной ячейке Кобелев относился однозначно — негативно. Без разницы, друг ты или коллега. Хотя, сам Алексей к настоящей дружбе относился серьезно, остальное для него было как временное явление, которое скоро пройдет и забудется. «Интересно, как они выжили?! И выглядели так молодо, перед тем как их тела стали разлагаться!», — нарушив молчание, подумал вслух Кобелев.
— Я предполагаю, что здесь не обошлось без крионики, — тут же заумно ответил ему Виноградов. — Технология сохранения в состоянии глубокого охлаждения людей и животных в надежде на то, что в будущем их удастся оживить и при необходимости — вылечить.
— Это типа стазиса, что ли?
— Почти. Отличие лишь в том, что в научной фантастике живые организмы помещаются в некое энергетическое поле, которое полностью останавливает любые физиологические процессы, а ощущение времени полностью теряется. В реальности же, максимум, на что мы можем рассчитывать — это на заморозку. Хотя в современных условиях криоконсервация людей и крупных животных необратима.