Сигнал тревоги запищал как назойливый комар прямо над ухом, заставив молоденькую медсестру поднять голову и посмотреть на монитор. «Нет, этого не может быть! Только не в мою смену!»: пронеслось в голове, она вскочила, стряхнув с себя остатки сна, и побежала в бокс № 24, чтобы начать выполнять свои обязанности: важный пациент после шести лет комы начал приходить в себя...
Примерно через час она нерешительно взяла телефон и набрала нужный номер.
– Да! Кто это? – раздался недовольный сонный мужской голос.
– Николай Константинович, пациент номер двести девятнадцать пришёл в себя.
– Что? Леночка, ты в своём уме? Ты в курсе, который час?
– В курсе, но вы требовали обо всех изменениях в его состоянии сообщать немедленно.
– Кого это – его? О ком ты говоришь? – собеседник на том конце линии явно не до конца понимал, о чём идёт речь.
– Пациент номер двести девятнадцать!
Возникла небольшая пауза.
– Хорошо, Леночка, спасибо! Я сейчас буду.
Через две минуты в другом конце Москвы раздался ещё один звонок. На этот раз, несмотря на глубокую ночь, трубку сняли сразу и ответили бодро.
– Да!
– Интересующий вас пациент нашей клиники только что пришёл в себя. Доложите.
– Принято!
***
Он никогда раньше не думал о том, чтобы начать жизнь на этой планете. Как ведут себя в этой вселенной все живые существа, ему было хорошо известно, но чтобы самому поучаствовать в игре – над этим он не задумывался.
Нельзя сказать, чтобы человеческое или какое-либо другое существование представлялось ему неинтересным. Нет, совсем нет, как раз наоборот. Внимательно посмотрев на образ жизни живых существ, он поразился изобилию, замысловатости и противоречивости сюжетов созданных ими игр, но до сих пор он ограничивался лишь наблюдением за происходящими событиями и восхищением.
Почему вообще он решил рассмотреть эту вселенную? Потому что, совсем недавно он узнал нечто невероятное: основной цели этой игры достичь невозможно в принципе, и ему захотелось познакомиться с ней поближе.
Когда он впервые появился здесь, ближайшей к нему цивилизацией оказалась планета Земля, и он принялся её рассматривать. Он посмотрел на то, как устроена звёздная система: заглянул на соседние планеты и их спутники, понаблюдал некоторое время за астероидами и кометами, посетил центр Солнца, отметив очень большую разницу в температуре между звездой и прочими объектами. Он посмотрел на будущее всего того, что увидел, и сосредоточил своё внимание на Земле. И тут надо сделать небольшое отступление.
Он умел всё. Его способности не имели границ и были сравнимы разве что со всеми обитателями Олимпа вместе взятыми. Уничтожить или создать планету, звезду или целую галактику, после чего заселить всё это жизнью – было для него сущим пустяком. Как и бессмертные боги, он был совершенно неуязвим, потому что ни материя, ни энергия, ни пространство, ни время – не являлись его частью, но всё это он мог создать в любой момент в любом количестве. Единственной его составляющей была мысль в своём первозданном виде, а он сам – сознанием.
Кроме того, он был именно тем, кто мог наделять жизнью созданные им же самим материальные объекты, и это было характерно и для всех остальных таких же существ, как он. Их невероятные способности точно также были безграничны, и неподвластно им было только одно: смерть.
Каждый из Них мог в мгновение ока разрушить что угодно – от небольшого астероида до целой галактики, но при этом не мог убить ни себя, ни кого-то точно такого же другого. Стремиться выживать являлось для всех них бессмысленной затеей, поскольку альтернатива была невозможной даже теоретически.
Был ли он Богом? На это можно было бы ответить так: и да, и нет. Да – потому что его возможности в творчестве не были ограничены никак и ничем. Нет – потому что Бог с его точки зрения – это не какой-то другой индивидуум, наделённый могуществом, но отличный от всех остальных. Бог, как он считал, – это состояние, при достижении которого индивидуум становится причиной абсолютно всего, и поэтому не действует сам и ни во что не играет. Он не считал себя Богом.
Чем же занимались бессмертные всемогущие существа?
Их главным занятием было создание великого множества следствий, поскольку сами они были единственной причиной существования всего на свете. Очень часто, чтобы как-то разнообразить своё бессмертие, они придумывали всевозможные игры. Вселенная, на которую он сейчас смотрел, была придумана ими очень, очень давно именно для этого, но только сейчас он понял, какой невероятной была в этой игре цель…
Поначалу, наблюдая за поведением обитателей многих миров, он никак не мог понять: что же движет всеми разумными существами? Для чего столько суеты, зачем преодолевать превеликое множество самых разнообразных жизненных барьеров? Было очень трудно определить основной принцип существования в этой вселенной, поскольку он был основан на невозможном явлении. Когда же, наконец, после долгих наблюдений у него появилась догадка, то поверил он в неё далеко не сразу.
Действительно, на первый взгляд, кажется, что всё очень просто: и счастливую мать, с нежностью заботящуюся о новорождённом ребёнке, и главу семьи, работающего с утра до ночи, не покладая рук, и охотника, с величайшей осторожностью подстерегающего добычу, – их всех объединяет одно единственное стремление – стремление выжить. Ему подчинены действия любого существа, именно этот принцип – выживание, является краеугольным камнем всего живого: от бактерии до человека разумного, но!..
Для того чтобы существование этого принципа стало основой жизни, прежде, надо было согласиться с возможностью противоположного состояния – «невыживание»! Иначе, если его нет, кто будет стараться выживать?
Бессмертные боги – всемогущие существа, создавая эту игру, согласились с существованием того самого единственного явления, что было невозможно даже в теории – смерти.
И это согласие лежало в основе вселенной, на которую он сейчас смотрел. Оно и было подлинной целью игры. Достичь этой цели было нельзя, но построить на её основе вселенную, – можно, и это было настолько невероятным, что ему захотелось разобраться во всём на месте…
Сначала он хотел поступить так же, как и большинство игроков: взять тело новорождённого ребенка. Это было проще всего. У только что появившегося на свет тела младенца ещё нет хозяина и занять его очень просто, но проходить через детство, как это делали все прочие, с его нелепыми запретами «длятвоегожеблага», «становиться образованным», чтобы получить «достойную» работу, чтобы прокормить свою семью и обеспечить себе достойную старость… Нет! Все эти земные глупости его не вдохновляли. Он хотел включиться в игру сразу и, найдя в одной из клиник вполне здоровое тело, подключённое к системе жизнеобеспечения, решил им воспользоваться.
Старый хозяин тела после автокатастрофы шесть лет назад покинул его и в данный момент уже собирался идти в школу совсем в другом городе, в другой стране и в другом теле, так что оно, собственно, никому и не принадлежало, хотя и было живым, благодаря сентиментальным родственникам и крошечным единицам внимания прежнего владельца. «Так почему бы им не воспользоваться?»: решил он, и поэтому над ухом молоденькой медсестры, как назойливый комар пропищал сигнал тревоги…
***
– Вы меня слышите?
Человек, обратившийся к нему, говорил на незнакомом языке, но это не имело значения. Он понимал мысль и потому вполне мог общаться. Собственно, он совершенно точно знал: так умеют все люди, но их большинство притворялось, будто это им не по силам, и притворялось так искусно, что мысленное общение было делом крайне редким на этой планете.
– Я знаю, вам трудно говорить, – продолжал обратившийся к нему человек в белом халате и в очках. – Поэтому я попрошу вас опустить веки один раз, если ответ на мой вопрос положительный, и два раза – если ответ отрицательный. Вы меня понимаете?
Он понимал. Он посмотрел внимательно на своё тело, без труда нашел контролирующие центры, управляющие речью, и уже хотел было ответить «Да», но сразу же понял, что такое действие шокирует собеседника и решил пока не испытывать на прочность сознание окружающих. Он опустил веки один раз.
– Хорошо! Вы понимаете, где вы?
Он снова опустил веки один раз.
– Очень хорошо! Вы помните, как вас зовут?
Помнить это он не мог никак, поскольку этот вопрос касался идентификации прежнего владельца тела, но выяснить всё мгновенно было парой пустяков, и он опустил веки один раз.
– Очень хорошо! На сегодня достаточно! Отдыхайте и приходите в себя! Завтра мы продолжим. Хорошо?
Он снова опустил веки один раз, и мужчина вышел из бокса.
«Приходите в себя» – какое интересное выражение!» – мелькнула мысль. Он знал значение этого оборота, но обратил внимание на то, что на этой планете в буквальном смысле его никто не воспринимал, хотя именно такое понимание было бы самым правильным.
В палате больше никого не было, и он захотел осмотреться. Для начала он решил получше изучить своё тело. Внимательно осмотрев его, он увидел плотную чёрную массу, покрывавшую многие внутренние органы, почти все суставы и голову. Эта чернота не была видна обычному человеческому глазу, но он мог воспринимать окружающий мир без участия привычных для всех нас органов чувств, и потому видел её. Сконцентрировав на черноте всё своё внимание, он увидел как та стала исчезать, при этом каждый повреждённый участок испытал огромное облегчение. Чернота указывала на повреждённый и нуждающийся в помощи участок, и теперь это было исправлено. Удовлетворившись результатом, он решил пока оставить тело до полного восстановления и осмотреть место, в котором он сейчас находился.
Палата была набита самой современной аппаратурой. Он заглянул в каждый прибор, выяснил, как он работает и для чего нужен. Некоторые измеряли пульс и кровяное давление, другие – температуру, прочие – всевозможные и непонятные обывателю показатели жизнедеятельности. Полученная информация по кабелям передавалась какому-то устройству, а то, в свою очередь, отправляло данные ещё дальше, за пределы палаты. Он смотрел на всё это и неожиданно совершил маленькое открытие: всё это сложное оборудование фиксировало наличие или отсутствие жизни в теле, а также её характеристики, но сделать это напрямую не могло. Иными словами ни один из этих приборов не мог обнаружить его присутствие, хотя именно он делал это тело живым, и именно его внимание, так же, как и незначительное внимание старого хозяина, позволяло отключить тело от аппаратуры жизнеобеспечения без опасения, что оно тут же отдаст концы. Но обнаружить его ни один «умный» прибор не мог.
Отметив этот небольшой нюанс, он потерял интерес к палате и, решив расширить границы исследований, выглянул за закрытую дверь. Здесь было гораздо интереснее, потому что здесь Он обнаружил жизнь, в точном соответствии с недавно узнанной им целью, двигавшейся в направлении невыживания:
– И что ты мне хочешь сказать? Я, по-твоему, должна после дежурства переться на метро домой заниматься хозяйством? То есть, стирать тебе носки? И всё потому, что ты «просто обязан» тащиться в
