были только Папуев, Костя-моторист да старик Герасим. Он спустится на нашей лодке до своей избушки Лыракипауль, там зазимует.
Я слышал, как Евдя на прощание твердил Саше:
— Пока мы охотимся, ты не забывай, что заказали тебе мужики! Петр Дунаев с Василием просили по мотору «Ветерку», Герасим хочет приемник, а мне —и приемник, и мотор «Вихрь». Говорят, машина добрая. Да и о фонариках-то с батарейками не забудь!
В ответ я слышал характерный приглушенный смех Папуева.
— Не волнуйся, Евдя, привезут эту мелочь. Скоро у нас будет посолиднее техника: гусеничный вездеход, несколько «Буранов», обещали большой катер. Заживем!
Хозяин Селтытпауля вместе с семьей стоял на высоком берегу. Провожал нас.
— Надо будет медведя снимать, приезжай, поищем берлогу, — кричал он мне сверху. Его семья была одета в светлые меховые парки. А Евдя среди них выделялся особенно: крупный, высокий, здоровый. Я любовался им в последние минуты.
— Приезжай! Глухариков-то добудем, — говорил он.
— Большой тебе удачи, Евдя!
Наша лодка, украшенная на носу оленьими рогами, быстро помчалась по Тапсую. Приемник «Спидола», лежавший на моих коленях, разносил по лесным берегам веселую эстрадную музыку, так несвойственную для этих мансийских мест.
И Селтытпауль скоро скрылся за крутым поворотом реки.
Михаил Заплатин, кинорежиисер
Город Пермь.
Журнал "Югра", №1, 1992 год.
