Сиротка. Гл.27

- Мадлен, какая же ты красивая! – Катрин Беко восхищенно хлопнула в ладоши.
Посмотрев в ее улыбающееся лицо, Мадлен перевела взгляд в большое овальное зеркало в тяжелой раме, где могла видеть себя в полный рост.
Свадебное платье нежно-кремового цвета, расшитое по подолу изящными розовыми цветами, сидело точно по её фигуре. Глубокий корсет с золотистой шнуровкой выгодно подчеркивал красивую грудь молодой женщины. Такая же золотистая нить змеилась и по поясу. Рукава, расширяющиеся от локтя, были обрамлены тонким бледно-розовым кружевом с перламутровым оттенком.
«Красиво и нежно» - промелькнуло в голове у Мадлен, невольно засмотревшейся на собственное отражение.
- Пьер влюбится в тебя еще больше, - простодушно сказала Катрин, слегка дотронувшись до ее рукава.
- А ткань то какая мягкая и нежная, - не удержалась она от реплики.
- Мамочка, ты похожа на королеву! - подала голосок Луиза, которую Мадлен взяла с собой за покупкой свадебного платья.
- Луиза, тихо, – Мадлен бросила взгляд на продавщицу, стоявшую чуть поодаль. – Не кричи так громко.
Слово «королева», являющееся символом прежней старорежимной жизни, не приветствовалось в новой революционной Франции.
А от особо бдительных граждан за него можно было и схлопотать.
Но продавщица была гораздо более увлечена тем, чтобы продать товар.
- Платье вам действительно очень идет, гражданка, - произнесла она тоном, не терпящим возражений, и улыбнулась Мадлен. – На вашем месте я бы точно его купила.

Мадлен все еще размышляла, отдавать ли за платье целых 180 ливров. Сумма была весьма большой. С другой стороны, как и любой молодой женщине ей вдруг захотелось выглядеть красиво.
- Мамочка… - Луиза взяла ее за руку и посмотрела своими большими карими глазами. – Покупай.
- Ну что, Лу… - Мадлен улыбнулась дочке, - ты думаешь, мне стоит его купить?
- Да, - Луиза хитро улыбнулась ей, - и дяде Пьеру оно понравится.
- Доверяю твоему вкусу, дочка, - Мадлен погладила Луизу по голове и повернулась к продавщице, - хорошо, я его беру.
Продавщица обрадованно кивнула и подошла ближе.
- Вы будете неотразимы, гражданка. В стоимость платья у нас входят еще свадебные подвязки. Вот, - она показала Мадлен полоску ткани кремового цвета, расшитую золотой нитью. Это подвязка в старом стиле. Но у нас есть и революционные. Сейчас они очень модны у невест.
- Революционные? -  переспросила Мадлен, слегка приподняв брови.
- Ну да, - в руках продавщицы отказался уже другая полоса ткани, которую она радостно протянула Мадлен:
- Видите, она под цвет флага республики. Последние месяцы нарасхват идет.
Мадлен взяла сине-бело-красную подвязку и прочитала вышитые на ней серебряной нитью слова:
«Свобода, равенство, братство!»

- Мадлен, ты счастлива? – спросила Катрин Беко, когда они шли домой. Мадлен несла платье, купленную к нему свадебную подвязку и приобретенное в соседней лавке платье для Луизы, атласное, темно-зеленого цвета и с небольшим кружевным воротничком.
Луиза пребывала в полном восторге. Таких красивых платьев у нее еще не было.

- Я? – как-то растерянно переспросила Маделен и, остановившись, посмотрела на Катрин.
- Ну кто… не я же… ты же замуж выходишь, - Катрин покачала головой. – Задумалась что ли, на ходу, подруга?
- Немного задумалась. Прости…
- И всё же… - Катрин с притворным возмущением нахмурила выцветшие брови, - ты не ответила на мой вопрос.
- Да, наверное, счастлива, - отозвалась Мадлен.
- Наверное… это как? Ты либо счастлива, либо нет.
- Ох, Катрин, - молодая женщина сделала глубокий вдох, - последние две недели всё так завертелось у меня в жизни. И у меня голова совсем кругом пошла. Но… думаю, что счастлива.
- Надо не думать, а чувствовать это, - Катрин недовольно поджала тонкие губы.
Но её серые глаза смотрели на Мадлен с сочувствием.

Они уже почти подошли к дому, где жила Мадлен, когда Катрин вдруг неожиданно остановилась и цепко взяла подругу за руку чуть выше локтя. Мадлен повела плечом, бросив удивленный взгляд на Катрин. Беко.
- Катрин, да что такое?
- Твой Пьер… - Катрин понизила голос, переходя на полушепот, - ты его любишь?
Мадлен молчала, слегка прикусив нижнюю губу.
Пауза затянулась...

- Он добрый ко мне, а главное – к Луизе. Понимаешь, Катрин? – нарушила она наконец молчание.

Катрин Беко тяжело вздохнула, наклонив голову.
- Ох, девочка, - в её голосе позвучали нотки сочувствия. – Я ведь тебя постарше, у самой трое детей. Да и с Матье моим живу уж 13 лет, в 17 за него вышла. Помню, такая радость у меня была, что женимся. Как на крыльях летала. А у тебя… не вижу я радости, прости уж подруга. Ты словно долг выполняешь какой-то… обязанность. Если нет любви, то это обязанность и есть. А надо ли…
- Господи, Катрин! – Мадлен всплеснула руками. – Ты про любовь мне все. Я и не знаю, что это… любовь…  с чем мне сравнивать. А Пьер… он надежный. Ко мне хорошо относится. И к Лу тоже, - молодая женщина показала подбородком на Луизу, которая отошла от них в сторону и разглядывала витрину лавки, торгующей тканями.

- Просто… - Катрин опустила глаза и на мгновение смолкла, словно тщательно подбирая слова. – Я тут на днях купила его газету. «Гильотина» называется…, да ты знаешь.
- Знаю, конечно, - Мадлен кивнула.
- Ну и… почитала немного. Там еще рисунки такие. Вроде как смешные. Интересные. А текст сам… Мадлен, читала я и мне страшно стало. Всё такое что, сажать надо людей, да выискивать подозрительных – спекулянтов, дворян бывших… и тех, кто новый порядок не поддерживает. Да чтоб гильотина не простаивала. Чтобы головы летели. Ну… не понимаю я такого! – не удержавшись выдохнула в сердцах Катрин, повысив голос.  – Не по-христиански это. Не по-людски.
- Я мало читаю, что он пишет, - тихо ответила Мадлен. – Но да… Пьер такой… он горячий…, и он просто не любит врагов революции.
- Многовато-то врагов у него получается, подруга, - Катрин взяла её за локоть и прошептала на ухо, чтобы не слышала вернувшаяся к ним Луиза:
- Смотри, чтобы он вдруг и тебя во враги не записал, Мадлен. Мало ли что… А время сейчас, сама видишь какое… страшно.
- Да что ты говоришь, Катрин! – молодая женщина засмеялась, - Ты уж совсем всего боишься. Не будет этого. Да и какой из меня враг.

Катрин как-то сумрачно посмотрела на неё и ничего не ответила.