он ни о чём таком не догадывался. Даже не обратил внимания, что Ривка ненавязчиво раз тридцать назвала его Святым, божественным и самим совершенством. Это же ясно само собой и не обсуждается.
Будем считать, что умница Ривка морально подготовила Кузьму к вести о том, на какой должности он теперь продолжит трудиться до самой пенсии. Осталось только деликатно сообщить ему о его новых обязанностях.
Сева решил сообщать Кузьме такую приятную новость за накрытым столом: заодно и обмоем повышение по службе. Уже сложилась традиция, когда Сева за столом, ломящимся яствами и напитками, сообщал Кузьме, что тому надо делать. Приходится балансировать, как той девочке на шаре: уговаривать Кузьму, сулить золотые горы, а он, как истинный гений, должен был для вида поломаться. Что ж, не будем разрушать его имидж. Святой должен периодически капризничать, а наша задача ему потворствовать.
Богатый стол Сева накрыл возле вагончика для строителей. Внутри душно, а на воздухе – самое то. Присутствовать на ужине будут четыре существа: Сева с Кузьмой, Анчар и Терминатор. С напитками Сева также не поскупился: выставил Медовую Росу, Белого Призрака, потом подумал и достал пару бутылок ещё дедова самогона «Шартрез Жёлтый». Кузьму надо постараться крепко напоить. Для животных взял Травяной Цвет – пусть лакают, праздник всё-таки. Увы, если для людей самогонка, это зло, то для модифицированной живности – это жизненная необходимость. Хоть самогон и зло в чистом виде, но люди привыкли с его помощью снимать усталость, приглушать стресс и, наоборот, на радостях вкушать, закусывая картошечкой с сальцой. Ну, ещё шашлычок под это дело хорошо шёл, селёдочка – само собой, колбаска по-деревенски, плов по-узбекски. Всякие изыски, типа чёрной икры – то понты. Вот чёрный хлеб к самогонке самое то. И надо всегда помнить, что в пьянке главное не закусывать, а запивать.
Лучи заходящего солнца перестали слепить глаза. Кузьма сидел в тени навеса, устроенного возле вагончика и довольно щурился, взирая на накрытый бабами стол. А почему бы и не отдохнуть честному человеку после трудового дня. Как в старые добрые времена. Молодец Сева, хоть и волхв, а не забывает своего верного помощника и частенько устраивает вот такие посиделки. Хотя мудрая Ривка предупредила, что всё приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведет к ожирению. Где ж она тут усмотрела вредность или аморальность? А от работы, которую заставляют делать Сева и Доктор, жирным никак не станешь, как не старайся. Но много работы – это ерунда, главное, что мы все как единый организм трудимся. К труду мы привычные: как говорится - вместе нам трудиться и жить веселее.
- Правда, Термик? – Кузьма ласково погладил голову Терминатора. Сейчас мужик сидел на табуретке, а кролик тёрся о его бок. Кузьме приходилось поднимать руку, чтобы потрепать любимца за ушком: голова кролика уже находилась на уровне шеи хозяина, когда тот сидел.
- Ну, ты и отъелся, мой маленький, - констатировал мужик, ласково поглаживая голову кролика. – Белый, чистый, пушистый, мягонький, как хорошая туалетная бумага.
Кролик радостно урчал, при этом перебирал лапами, толщине которых завидовали волки. О другой бок Кузьмы тёрся Анчар. Терминатор немного ревниво косил глаза на кота, но ничего не предпринимал, ибо кот являлся его лучшим другом: пусть немного потрётся о бок хозяина. Ключевое слово «немного». Мог бы тереться и о своего жуткого хозяина, от взгляда которого тебя в дрожь бросает. Лучше сразиться с неведомыми зверями тиграми и крокодилами, чем находиться рядом с хозяином кота Анчара. Но, у нас беда с крокодилами – не водятся они здесь, как не ищи. С волками подраться не вариант – они разбегаются от вида Терминатора. Боятся – значит, уважают. С чертями драться категорически нельзя – слишком те ценные животные. Поэтому, не будем усложнять жизнь, она и так сложная, местами непонятная для мозга кролика. Хорошо хоть кот объясняет, чего хотят люди. Вот сейчас злой хозяин кота хочет как-то возвысить любимого Кузьму над всеми, поэтому требуется злому помогать, так как драгоценный Кузьма очень скромное существо, хотя на нём здесь всё держится.
Савелий Петрович с умилением наблюдал над этой идиллией. Во всяком случае, взгляд его сделался максимально масляным, как растительное масло со смесью оливкового.
- Замечательный ты человек Кузьма, - восхитился Савелий. - Сострадание к животным так тесно связано с добротой характера, что можно с уверенностью утверждать: кто жесток с животными, тот не может быть добрым человеком.
Сева не стал говорить мужику, что эту мысль он спёр у философа Шопенгауэра. Кашу маслом не испортишь.
- Чувствуешь, как они на тебя смотрят, - умилялся Сева. – Как на Господа Бога. Точно тебе говорю: они боготворят тебя. Народ это давно заметил. Типа твоё хорошее отношение к животным. Так все и говорят: «Святой человек Кузьма. Животных не обманешь. Они на инстинктах это чувствуют». И народ тебя очень уважает. Вот, например, Ривка так и говорит, что ты её Бог.
- Да уж преувеличивают, - польщёно кашлянул в здоровенный кулак Кузьма и провозгласил пространный тост: «Дык, значит, чтоб здоровья было выше крыши».
- Ага, давай вкусим радости еще по сто. Для контраста восприятия, – поддержал Сева тост приятеля. - По сто оно полезно даже с медицинской точки зрения. Академика Чазова спроси. А академик Менделеев эмпирическим путем выявил, что в рюмке самогонки заключено больше философии, чем во всех учебниках.
- Философию не петрю, - признался Кузьма.
- А что её петрить? – махнул рукой Савелий. – Наливай да пей.
- Тогда по единой….
- Ага…. Это диалектика, друг мой. Необязательно знать всё, улавливаешь? Достаточно понимать природу всех существ в целом. Высшие умы, такие как ты, это делать умеют. Закусывать только не забывай.
Сева витийствовал на различные темы, постепенно подбираясь к темам морали и нравственности, что, по его мнению, должно соответствовать небожителям, в которые он хотел превратить Кузьму. Огромный мужик пока до кондиции не доходил, чтобы согласиться на небожительство в Горних Высях. Организм Кузьмы отличался тренированностью и закалкой. Уже третья бутылка волшебного напитка ушла в историю, а никаких признаков потери памяти или, прости Господи, упадничества под стол, не наблюдалось. Может, его ещё одним литром удивить?
- Народ наш радоваться разучился, – уверял собутыльника волхв. - Ничего, кроме негатива, не видит. А жизнь - вот она, вокруг нас, - покрутил пальцем вокруг своей головы Сева, а потом потыкал им в стол, назначенный им быть сегодня олицетворением позитива и жизненным радостям. - Одержимый глупыми желаниями и пошлыми стремлениями человек обречен на страдания.
- Дык, и я о том, - пьяно подтвердил Кузьма. – Помню однажды я с одной барышней прямо в тракторе…тесновато, однако …страдать пришлось.
Кажется, клиент доходит – сообразил Сева и продолжил словесно добивать собутыльника:
- Вся наша история, в сущности лишь тяжкий, затянувшийся и запутанный кошмар. Всё исчезает в потоке времени. Блямс – и всё, что существовало, то исчезло практически без следа. Минуты съедают всё мудрое и значительное. Значительного в жизни нет, ибо прах под ногами ничего не значит. Рабочие будни убивают всё, что стремится ввысь к совершенству. Кузя, ты чего плачешь? К совершенству стремишься?
- Жалко….всех Божьих тварей, - признался гигант, утирая пьяные слёзы. – Терминатора жалко. Один, как перст на Чукотке.
- Я обещал твоему чукче добыть барышень!? - ударил себя в грудь Сева. – Обещал? Я своё обещание выполнил. Прикинь Кузьма. Ему уже привезли десять барышень….то есть крольчих. Представляешь, они все девочки. Только очень мелкие. Их ещё до размера твоего чукчи месяца два откармливать специальным кормом.
- Да ты что? – воскликнул гигант и посмотрел на Севу круглыми глазами дембеля, оказавшегося в дамской бане. – Термик, прикинь, какая у тебя радость: десять подружек и все девочки.
Терминатор прыжком изобразил шальную радость.
- Да за такую новость, Петрович, мы с Термиком для тебя хоть что сотворим, - радостно обещал Кузьма, а Сева с жалостью смотрел на прыгающего Термика: он потом ещё выше прыгать будет от этого десятка девок. Но, то потом, а сейчас Кузьма почти созрел для большого разговора, раз так опрометчиво дал обещание. И Сева ошарашил Кузьму сообщением:
- Наши учёные тут на досуге раскинули мозгами и пришли к выводу, что нам позарез нужна новая религия для аборигенов. Эта религия должна дать ту идею, которая станет фундаментом успешного функционирования общества в направлении истинного прогресса.
- Дык, грустной жопой радостно не газанёшь, - пытался уловить мысль Кузьма.
- Ээээ….весьма неожиданный ракурс, однако, - согласился с Кузьмой Сева и продолжил. – Замечено умными товарищами, что подавляющее большинство людей способно, только веровать, а вот самостоятельно думать не способно. Существенное препятствие для развития рода людского это то, что люди слушаются не того, кто умнее других, а того, кто громче всех прокукарекает. Народ любит подчиняться не собственному разуму, а исключительно мнению власть предержащих.
- Но, власть организует порядок, - пытался спорить Кузьма, но Сева на примерах ему показал, что этот тезис не очень правильный. Да и сама история говорит об обратном. В большинстве случаев, именно власть организует беспорядок и войны.
- Ты же не хочешь, чтобы случались войны? – задал риторический вопрос Сева. Кузьма, естественно, войн не хотел. Он хотел мира и этого, как его…прогресса.
- Вот для этого и нужна новая религия для тёмных аборигенов. Типа, чтобы они не передрались вусмерть. Ты готов помочь нашему обществу и местным людям? – патетически воскликнул Савелий.
- Дык, а чем я-то могу им помочь? – начал удивляться мужик.
- Как это чем!? – изумлённо посмотрел на гиганта Сева. – Естественно своей неотразимой харизмой, своей святостью, своим «даром свыше», своей «милостью к тебе богов».
- Чего это? – насупился Кузьма. Он, кажется, начал понимать, что творится что-то нехорошее для него. – Что за клизма-харизма?
- Короче, Кузьма – дело к ночи, - ускорился Сева. – Народ решил, что ты и есть тот самый, что ни на есть настоящий Господь Бог. Так что принимай новую должность.
- Какую должность? – тупил Кузьма.
- Господа нашего Бога, вот какую. На полную ставку с полным социальным пакетом, - стараясь сохранять спокойствие, объяснял Сева непонятливому мужику. Ведь сказано ему: «Будешь нашим Богом». Что ещё ему непонятно? – Я в тебя Кузьма верю. И народ верует. Ага. Все поголовно веруем. Поклянёмся на Конституции, если хочешь. Что это тебя так перекосило? Попробую угадать. Ты испугался незначительной ответственности?
В ответном взгляде Кузьмы хуторской волхв прочитал сильное сомнение в своём нормальном психическом здоровье. Так-то да. Кузьма всегда считал Петровича немного с приветом, но волхвы они и должны быть не
