КОЛОКОЛА

кастеляншей работаете! Найдётся же в вашем хозяйстве калорифер?! Не поверю, чтобы у такой бойкой хозяйки не нашлось чего-нибудь лишнего. Хватило же у вас  ума сдать старой женщине собачью конуру!  Такие как вы всегда всё про запас имеют.
- Так вина туточки без грошей проживае!
- А уроки музыки?
- Та…
- В Москве эти уроки очень дорого стоят, понимаете?  Тем более, у такого преподавателя! Вы хоть знаете, кто у вас живёт?
- Умоляю вас, не надо! Будьте благоразумны,- простонала Матрёна и подала мне градусник.
- Температура у вас  высокая. Будем сбивать.
И я обратился к хохлушке:
- Достаньте обогреватель, ведь некому же поддерживать печурку всю ночь!
Я побегу за лекарством.
- Та кто ж вы ей?
-Послушайте, ну какая вам разница? Человек болен, и человеку надо помочь, добрая вы женщина! Матрёнушка вас так назвала. Сказала, что добрая вы очень. Достаньте обогреватель, принесите ещё одно одеяло, подушку!
Я выбежал на улицу. Меня пугала высокая температура. В таком возрасте сердце может сдаться. Только бы не воспаление лёгких!  Так. Думай доктор, думай. Анаприлин - внутримышечно! Аспирин - сбить температуру. Лимон, клюква! Питьё обильное, кислое! Икра, гранаты. Но это завтра. Сегодня питьё. Или всё-таки скорую?  Я зашёл в аптеку, в магазин и купил всё необходимое для первого случая. Ладно, ночь  должна что-то прояснить, думал я, а завтра может быть и больница.  Не паниковать.
Как же жалко мне эту брошенную одинокую женщину! Муж предал, дочь выгнала, да, выгнала, конечно! Как это ещё можно назвать? И за что же так? Старость часто преподносит людям сюрпризы. Вот живёт человек, всё у него есть: и дом, и      любящий муж, и лапочка дочка, и слава. Что ещё? Счастье, казалось бы в полной мере! Ан, нет. В одночасье всё ускользает. Как дым, как сон.  Как это принять?
Каким же сильным надо быть, чтобы не сломаться! И откуда такие силы брать? Матрёна сказала, что ей Бог помогает! Вера в Бога спасает её. Значит, надо начинать. Мало ли какие сюрпризы преподнесёт проклятая старость! У! Как я не люблю эту      подготовку к самоуничтожению! Но это всё страхи тела, скафандра с морской водой. Ведь наше тело, как скафандр, несущий в себе запасы мирового океана, откуда миллионы лет назад  оно и выползло, прихватив в себя его частицу. Но дух! Он вечен!  И он помогает претерпеть  временному скафандру все неудобства телесные.
Только дух! Так сказала Матрёна. А дух -  это дар Божий. И значит, Бог никогда не оставит  верующего сиротой. Надо только верить! И молится.
Рассуждая так, я незаметно  для времени и для себя уже подходил к коморке. Хозяйка  быстро отозвалась на "добрую женщину".  У входа стоял старенький обогреватель. На столе горкой были наложены продукты: сало, огурцы, хлеб, чеснок, помидоры.
Над  этим  украинским  изобилием возвышался красивый китайский термос.
- Ну, сало и огурцы, пожалуй, рановато! – улыбнулся я.
- Так то ж и завтра можно!
- И верно. Сейчас я  сделаю укольчик и выпьем жаропонижающее. А что у вас в термосе. Чай?
Хозяйка кивнула. Я выжал лимон в чай, добавил немного сахара и заставил Матрёну выпить витаминную  смесь.
- Так мы с малым пойдём до хаты? Вы ж справитесь?
- Идите, идите. Спасибо. Вы действительно добрая женщина.
- Та…
И  она, взяв сына в охапку, скрылась за дверью.
Через несколько минут Матрёна  приподнялась на подушках, попросила меня дать ей тёплый халат, который, как оказалось, принесла хозяйка.
- Вы отвернитесь, Василёк, я переоденусь. Вся одежда моя мокрая!
Матрёна переоделась и села. Я подложил ей ещё одну подушку.
- Полегче вам?
- Да! Дышать намного лучше. Вот видите, правду я говорила, что хозяйка добрая женщина, а вы зря на неё набросились! Там на Украине она в селе жила, маленькое такое село, и муж ушел от неё к соседке молодой. А Алеше было всего два годика. И она тоже бежала, куда глаза глядят. Людям, Василёк, надо верить. И не принимать всё, что они  говорят за чистую монету. Иногда  их агрессия или эгоизм идёт просто от желания защитить себя.  По поступкам надо судить человека, а не по его эмоциям!  Вы согласны?
- Начинаю соглашаться. Давайте-ка чайку вашего попьем!
- Накушаемся чаю, как говорили в старые времена, а потом почитаем.
-А что  вам почитать?
- Евангелие. Там, на полочке возьмите! И почитаете мне то, что карандашиком отмечено.
Мы напились чаю. Температура спала. И я  взял в руки Евангелие.
"Что вы зовёте меня "Господи! Господи! И не делаете того, что я говорю?"
- Потрясающе! Как это верно! Ведь на дню мы по сотне раз призываем Господа, и ничего не делаем  хорошего. Всё всуе.
- Именно всуе,- сказала Матрёна. – А вы не читали Евангелие?
- Никогда.
- Пора начинать. Читайте сегодня те строчки, которые красным карандашиком отмечены, эти места я особенно люблю.
" Вы судите по плоти, я не сужу никого. А если и сужу, то суд мой истинен. Потому что я не один, но Я и Отец, пославший меня…  Вы не знаете  ни Меня, ни Отца моего.
Вы от нижних. Я от вышних. Знаю - вы семя  Авраамово, однако, ищите убить меня, потому, что с л о в о  моё не вмещается в вас".
"Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы меня!"
Я спросил у Матрёны:
- А разве сам Иисус не Бог? Почему он так говорит?
- Иисус в данном случае разговаривает с фарисеями, которые утверждали, что они дети Авраама, и чтут Отца Небесного, а Иисус им объяснял: если бы они чтили Отца Небесного, то и Его бы приняли и любили.
"Я от Бога исшел и пришел. Ибо я не сам от себя пришел. Но Он послал меня".
" Почему вы  не понимаете речи Моей? Потому что не можете  слышать меня".
Я посмотрел на Матрёну. Глаза её были очень печальны и серьёзны.
- Я не быстро читаю?- спросил я озабоченно.
- Нет. Продолжайте, пожалуйста!
"Я говорю истину. Почему же вы не верите Мне?"
"Кто  от  Б о г а, тот слушает слова Божии, а кто не слушает, тот не от Бога".
"Впрочем, Я не ищу славы: есть Ищущий и Судящий!"
"Вам же, слушающим  Меня говорю: любите врагов ваших, молитесь за обижающих вас! Если чего попросите во Имя Моё, Я то и сделаю. Если любите Меня, соблюдите мои заповеди. И я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да прибудет с вами во веки, Духа  Истины, которого Мир не может принять, потому что не видит Его, и не знает Его. А вы знаете Его, ибо Он с вами, прибывает и в вас будет. Не оставлю вас сиротами. Приду к вам!"
Я опять оторвался от книги. И посмотрел на Матрёну. Она плакала.
- Вам плохо? Что случилось? Почему вы плачете?
- Мне очень хорошо, Василёк! Так хорошо, что, пожалуй, и не было так никогда.
А слёзы  от счастья! Моё тело болит, сердце  вырывается из груди от частых ударов, но  д у х  мой покоен и силён, как никогда. И почему-то в памяти всплывает  детское воспоминание:  у низкого окна деревянного дома  растёт сирень, идёт дождь. И сирень от дождя перламутровая! А на маленьких её цветочках алмазные      капельки воды!  И так свежо! Так весело и радостно! И так хочется жить!
Глаза Матрёны смотрели в бесконечность и сияли  каким-то неизреченным светом.
- Откройте 17 –ю главу от Иоанна, 27-ю строчку. Прочтите.
Я открыл Евангелие, и прочитал:
"Душа моя теперь возмутилась;  и что Мне сказать?
Отче! Избавь меня от часа сего?
Но на сей час я и пришел".
- Но на сей час я и пришел,- повторила Матрёна.-  Вся истина в этих словах.
- Спасибо, спасибо вам за всё, Василёк. Простите, что по-матерински вас так называю. Но вы не обидитесь, чувствую. Теперь идите. Что-то устала я. И не волнуйтесь. Всё будет хорошо.
Я придвинул столик к топчану, поставил  поближе термос с чаем, положил рядом таблетки, фрукты и откланялся.
Всю ночь  не шёл мне сон. Я много курил и ходил из угла в угол, рассуждая о жизни на Земле. Жизни странной, зыбкой, непонятной, грубой, злой и прекрасной.
Вдруг вспомнилась одна из первых бесед наших с Матрёной, когда она сказала:
"В детстве мне очень хотелось жить, но позже, когда начала читать Достоевского, уже не соглашалась с его героем, Родей Раскольниковым, когда он безумно хотел жить хоть на аршине земли. "И пусть вокруг этого кусочка земли бездна, океан,        пропасть - только бы жить! Жить, во что бы это не стало!"… Давно уже мне ближе Николай Васильевич Гоголь с его словами "Ах! Если бы вы знали, как сладко умирать!"
Ближе к рассвету я заснул. Сновиденье, посетившее меня, было необычным и очень реальным. К моему окну по верхушкам деревьев в белоснежной одежде шла Матрёна. Лучистое лицо её было прекрасно и молодо. В руках она держала ветку сирени. А глаза  были покойны и счастливы.

              Проснувшись, я решил сразу пойти к ней. В это время постучали в дверь. Зашёл
Алёша, сын хозяйки.
- Баба Маша умерла.
- Как? Когда это случилось?
- Утром мама зашла к ней. А баба Маша уже была холодная. Пойдёмте. Сейчас машина придёт за нею. Мать просила вас помочь.
              Через три дня мы похоронили Матрёну на городском кладбище. Когда  рабочие выносили открытый гроб из машины, вдруг ахнули колокола. Малиновый благовест заутреннего звона  пел надрывно и печально. И выглянуло солнце. А мне вдруг увиделось, что  там, за горами и за солнцем, там, в прекрасном горнем мире, куда ушла  Матрёна,  теперь  тоже звонят колокола, встречая её  чистую душу. И для неё уже  распахнулись двери Божией любви и Божиего милосердия!


©