отправились в плавание по глухариным пескам.
«Счастливый песок» нас огорчил. Глухарей на нем не было. Зато еще с воды мы увидели на песке следы резиновых сапог. Мы вышли на берег. Глухари там раньше садились, их крестообразные следы испещрили весь берег. А возле одной коряги, находящейся поближе к лесу, мы обнаружили следы соболя. Он затаивался здесь, надеялся, наверное, что глухари подойдут к нему поближе, но просидел напрасно. Зато удачной была охота у браконьеров. Местами попадались перья и копалух, и глухарей. А в двух местах на песке мы обнаружили мелко набитое бутылочное стекло. Это современная приманка для глухарей «цивилизованного» охотника. Северяне такой метод не применяют, да и зачем приманивать птицу стеклом, если здешние пески посещаются и так испокон веков? Володя расстроился, а не повредит ли это глухарям, не порежет ли он стеклом желудок? Позже, в Тюмени, я спрашивал об этом охотоведов, они пожимали плечами: в литературе такого вопроса не встречали, да и как определишь, может ли быть нанесен стеклом вред.Больная птица редко умирает своей смертью,чаще всего она
становится жертвой хищника.
Ясно видно, что кто-то из приезжих охотился здесь, могли это быть и рабочие из лесоустроительной экспедиции или лесозаготовители, они уже начали подниматься вверх по реке на зимний лесоповал.
Зато на следующем песке, который был гораздо меньше Счастливого и не имел названия, мы увидел сразу шесть копалух. Они не разбредались по пляжу, а держались стайкой.
Володя заглушил мотор, когда до птиц оставалосЬ метров двести. Течение не спеша несло лодку к копалухам. Было еще темновато, но я, уперев фотоаппарат в монопод (штатив с одной ногой), все же пытался фотографировать их с большой выдержкой — где гарантии, что еще предоставится такая возможность?
Глухари, как домашние курицы, спокойно бродили по песку, разгребая его, отыскивая мелкие камушки, а их пестрое оперение струилось и переливалось от движения. На нас птицы, казалось, не обращали внимания Редко какая из копалух на секунду оторвется от своего занятия, глянет в сторону лодки и снова начнет сосредоточенно разгребать клювом песок. Озабоченность можно понять. Ученые подсчитали, что на зиму глухари набирают в среднем в свой желудок девятьсот, а глухари восемьсот пятнадцать гастролитов — камушков кварца или кварцесодержащих пород, размер которых от двух до пяти миллиметров. Такое количество мини-жерновов необходимо птице на зиму для перетирания сосновой хвои, основной пищи глухарей в этот период. Для птиц Западно-Сибирской низменности, где большая часть территории занята болотами, это задача непростая.
Мы проплыли очень близко от копалух, был момент, когда в телеобъектив была видна всего одна птица.
Дальше у небольшого обрывистого яра, среди поваленных деревьев и вывороченных корней, встретили двух глухарей. Самцы оказались более сторожкими птицами и при нашем приближении поспешно убежали в лес. Не проехали мы и пятнадцати минут, как снова повстречали копалух. На этот раз они сидели на елках и лиственницах напротив песчаного пляжа. То ли собирались спуститься на песок, то ли уже отстрадовались. Мы насчитали пять птиц, две сидели на одной листвяшке, одна устроилась на верхушке елки вместо новогодней звезды, а сама ель светилась разноцветными огоньками налипших на нее осенних листьев осин и берез. Еще две копалухи облюбовали березу. Вполне возможно, что и не всех птиц мы увидели.
Рассвело окончательно, над нами синело чистое небо, - но по горизонту небосвод обволокли серые облака. Солнце пряталось где-то за облаками, и у меня теплилась надежда, что удастся еще поснимать птиц при солнечном освещении.
Примерно в километре от лагеря, где расположились землеустроители, мы увидели еще семь копалух. Надежда моя оправдалась, хотя солнце так и не показалось, но было уже достаточно светло. Копалухи также не обращали на нас особого внимания, несмотря на довольно поздний час. Мы проплыли мимо птиц метрах в пятнадцати, а когда лодку снесло течением, я попросил Володю завести мотор, подняться возле противоположного берега и снова сплавиться возле птиц. Копалухи и эту нашу выходку восприняли вполне благосклонно: они сгрудились в кучу, проводили нас взглядами и опять принялись отыскивать галечник. Когда есть возможность поснимать диких животных, всегда стараешься сделать как можно больше дублей, каждый раз надеясь на более интересную композицию, ведь какая-либо инсценировка здесь исключена, птицу или зверя не заставишь позировать. И я попросил Володю еще раз проделать такой же трюк, все равно мы собирались заехать к землеустроителям, и в то утро этот песок для нас был последним.
Когда заплыли в третий раз и выключили двигатель, я вдруг услышал приближающийся шум подвесного мотора, а после увидел и лодку, которая шла в нашу сторону. Человек, сидящий в лодке, догадался, чем мы занимаемся, и у него хватило ума проехать мимо нас не
останавливаясь. Копалухи выдержали и это.
И только когда мы, проплыв мимо них, вновь завели мотор, птицы по одной стали подниматься на крыло,одни сразу же улетели в лес, другие еще некоторое время посидели на елках, прежде чем окончательно покинули этот песок. Я посмотрел на часы, было десять часов утра. К нам подплыла лодка. Бородач из экспедиции лесоустроителей сказал, что поехал к нам на помощь. Услышал: мотор то заглохнет, то заработает, решил, что-то случилось...
Анатолий Пашук
Из книги "В глухарином краю".
1990 год
