Солдаты Правосудия книга первая Аваддон.

вернулись утром и, увы,  с плохими вестями. Дикий крик отчаяния вырвался из груди матери, когда мужчины со слезами на глазах сообщили о смерти детей. И ещё долго пав на колени, мать, обнимая дочь, оплакивала своё дитя.
  Весть о смерти Иллариона и Даши облетела город как смерч. Полиция начала расследование, но через два месяца  приостановила дело из-за нехватки улик. Убийца так и не был найден, ибо был уже давно для всех мёртв. Иван, заливаясь слезами, соорудил для сына и его подруги самый лучший гроб. Терентий, узнав о смерти близкого друга и хорошей подруги, пришёл в дикий ужас. Даже не пришёл на репетицию в театр. 
Ночью, когда в небе появилась полная луна родители долго стояли подле тел мёртвых детей, и, утирая слезу, говорили им нежности. Прощались навсегда…
  Чёрный Человек появился в квартире Громовых  внезапно, он подошёл к Иллариону. Иван  не замечал Чёрного Человека, ибо был Он невидим для смертных. Он склонился над трупом и тихо произнёс:
- Живи во имя Дьявола, славь своего Господина, что дарует тебе вечность, но не жди счастья на своём пути, ибо Я дарю тебе жизнь.
Сказал так Чёрный Человек и исчез.
  В полуночной тишине, там, где царствует Дьявол, началось воскрешение Иллариона. Бессмертная жизнь медленно, словно яд проникала в каждую клеточку организма, порождая на свет сына Сатаны.
  Иван сидел  спиной к сыну и потому не замечал, как Илларион заметно зашевелился. Грудь начала медленно вздыматься, жадно вдыхая комнатный воздух. Рана от ножевого ранения зажила, будто её там и не было никогда. Илларион открыл глаза. Память и сознание не сразу вернулись к нему. Он  обратил внимание на то, что лежит в постели укрытый одеялом по грудь. Тогда он вспомнил про ритуал и только сейчас понемногу начал осознавать весь ход событий, которые случились  с ним после ритуального самоубийства. «Выходит, пролежав день мёртвым, я воскрес, значит, Вагнер не шутил, ах чтоб тебя интурист».
  Илларион приподнялся на локте.  Спиной к нему  сидел отец. Илларион тихо окликнул его. Услышав за спиной голос сына, Иван насторожился и обернулся. Крик вырвался из груди мужчины, едва он взглянул на  сына, который неожиданно воскрес.
- Илларион?  – перекрестился  перепуганный отец и, вскочив со стула, попятился  назад.
- Не бойся папа, это я твой сын Илларион, - весело говорил парень, спускаясь с постели на пол, - я бессмертен, я никогда не умру.
Но Иван  был в шоке и не слушал сына. В спальню вошли встревоженные криком Громова, дед  и Людмила с мужем. Они стали свидетелями воскрешения парня, которое произошло так неожиданно. Впервые люди видели  человека, который совсем недавно был трупом. А теперь этот мертвец, ходит, говорит, будто и не умирал, а так задремал на часок. Это невероятное происшествие, не подходило  никакому разумному объяснению.
- Но это невозможно, - тихо произнёс Иван, - ты же мёртв. Не знаю кто ты, но ты не сын мой.
  Парень, страшно волнуясь, рассказал им про свою встречу с интуристом Велимиром Вагнером. Но скрыл убийство Даши, объяснив своё воскрешение чудом.
- Вот так, ты видишь, я жив, папа. И теперь, стало быть, буду жить вечно, - закончил рассказ Илларион.
- Брешешь окаянный! – рассердился Андрей, отец Даши, - не может сын божий жить вечно.
- Я нарушил законы Мироздания, чтобы жить, не думая о смерти. Поймите же меня, и примите в новом рождении. Это чудо! Этого пожелал сам Бог.
Илларион в надежде на прощение взглянул на окружающих. Но люди не веря своим глазам, глядели на Иллариона.
- Я знал и любил сына своего Иллариона, - сказал мрачно отец, - а ты, демон убирайся прочь.
- Я не демон, папа, я сын твой…
  В эту минуту все с ужасом заметили, что с Илларионом, происходит нечто не человеческое; глаза приняли красный кровавый оттенок, пальцы превратились в когти, лицо осунулось, стало бледно-мраморное, во рту выросли звериные клыки. И это странное чувство голода, вовсе оставило его в изумлении – жаждал организм не домашней кухни, а убийственное желание, вновь испить человеческой крови. Парень вспомнил, как Вагнер говорил, что бессмертие не приносит радости и  счастья, вся жизнь станет адом. С ужасом Илларион осознал, что сделал большую глупость, послушав Вагнера; убив Дашу, он не только продал душу Дьяволу, но и обрёк себя на вечное страдание, в облике монстра. Поздно он раскаялся, слишком поздно!
- Господи, Иван, твой сын продал душу Сатане, - пролепетала в ужасе Людмила, и убежала прочь, выкрикивая, -  Господь, сохрани наши души от деяний лукавого.
Андрей  перекрестился и ушёл вслед за женой.
- Что же ты натворил, глупец? – строго обратился Иван к сыну, - нет, сатана не подходи ко мне…
- Папа, умоляю, прости меня – взмолился Илларион, с мольбой глядя на родителя, в глазах блеснули слёзы, - я хотел стать бессмертным, я не знал, чем всё это обернётся. Ах, пропади оно всё пропадом! А Вагнер, он чёрт,  как же я сразу не догадался, что предо мною бес. Я уверен не Божьим соизволением, а Дьявольским…
- Бог покарал тебя, - мрачно сказал отец, - уходи!
- Молю о прощении, молю! – упал на колени Илларион, схватив отца за руку.
- Мой сын умер, а ты демон  убирайся прочь, - крикнул отец, оттолкнув от себя чудовище.
Илларион обнял его за ноги  и, омывая стопы слезами, умолял:
- Прошу прости! Не гони  меня. Я же сын твой Илларион.
  - Уходи! – огрызнулся Иван, указав на дверь.
- Я никуда не пойду, - отвечал Илларион, поднимаясь на ноги, - это мой дом.
Иван  рассвирепел и, схватив швабру, которая стояла в углу, ударил сына по спине.
- Уходи, сволочь, сатана проклятый! – прорычал отец.
  Запыхаясь от гнева, он бил Иллариона,  вкладывая всю злобу в свои удары. А Илларион лежал на полу и, прикусив губу, тихо терпел боль, ибо не смел, ударить любимого отца. Иван прекратил бить, только когда швабра разлетелась на куски.
- Проклятый сатана! Зачем ты овладел духом нашего сына? Уходи, сволочь, губитель души божьей, -  в гневе вскричал Иван и,  схватив Иллариона за шкирку,  швырнул его к двери, - уходи!
  Илларион  грустно поглядел на отца и деда. Лицо его было мокро от слёз, кровавые губы тихо вздрагивали.
- Я за всё прощаю тебя, отец. Прощайте!
Он ещё надеялся на последнее, что оставалось в его грешной душе – надежда на прощение. Но один суровый вид отца, напуганное до смерти бледное лицо деда, говорили о том, что прощения не будет… никогда.
  Илларион ушёл тихо  и, уходя, чувствовал на себе взгляд ужаса и ненависти.
  Гроб Иллариона во время похорон был пуст. Теперь парень для всех был мёртв, поэтому его удивительное воскрешение, осталось тайной для соседей.
  Илларион сразу догадался, что превратился в вампира - мифическое существо, поддерживающий свою бессмертную жизнь кровью живых. Знал ли об этом Вагнер, когда говорил про ритуал? Или быть  может, он всё это подстроил, а? Илларион решил разыскать Вагнера, и всё выяснить. Да, только где его искать?
  Но одна не маловажная деталь оставила Иллариона в удивлении, это бесстрашие перед Солнцем; много думал он, но к единому мнению так и не пришёл, ибо всю тайну его жизни знал только один человек, его имя…
                Глава пятая
                Вечерний разговор в «Магнолии»
Вечером после похорон  Даши и Иллариона, Терентий пришёл театр пьяный, что не мог не заметить строгий и чуткий режиссер. После выговора, Терентия наскоро облачили в рясы, загримировали и вытолкнули на сцену, именно, ибо выпивший Терентий отказывался выходить на сцену.  Сегодня была премьера «Мастер и Маргарита».  Варламову  досталась весьма ответственная роль - Иешуа Га-Ноцри.  Режиссер Тимофей Петрович Скворцов, который играл Понтия Пилата, был нервозен, так  как Терентий  играл вяло и с безразличным видом, как и всякий выпивший актёр.
Итак, шёл спектакль. Маленький зал был полон. Стояла тишина. Татьяна сидела в первом ряду. Рядом с ней сидел солидный мужчина в чёрном смокинге, в перчатках и с тростью с золотым набалдашником в виде совы. Он наблюдал за Терентием.
- Имя?
- Чё Великий прокуратор, я не понял,  – отозвался  вяло Иешуа Га-Ноцри.
Глаза Пилата вспыхнули гневом.  Он сжал кулак и губами прошипел: «ну Варламов, я тебе устрою весёлое воскресение»
- Моё? – подсказывал суфлёр, - ты что Терентий.
- Моё? – монотонно повторил Иешуа.
- Моё мне известно, – отвечал Пилат, - не притворяйся более глупым, чем ты есть. Твоё.
- Иешуа.
- Прозвище есть?
- Иисус Христос, - ответил Терентий, - тьфу ты, чёрт возьми, не могу я больше играть эту пародию на Иисуса. Которого вовсе не существовало.
- Варламов, - сипел суфлёр, - га-ноцри, прозвище.
Пилат вспыхнул гневом, и уже не обращая внимания на публику, вскричал в гневе:
- Варламов как ты смеешь срывать спектакль, кто дал тебе право, ты…ты преступник! преступник!
- Люди, верите ли вы во Христа, в Бога? – обратился к зрителям Терентий, - да посмотрите на себя, вы потеряли веру не только в бога, но и  в самих себя, вас же ничего кроме денег не интересует. Вы все прогнили ото лжи. Вы же только и мечтаете сделать подлость ближнему своему. Сволочи! Что ты смотришь на меня Танюша? Разве я не прав. У меня горе,  умер мой лучший друг и подруга.  А вам всем наплевать, - крикнул он, окинув сцену, - вам всем хочется веселья.
- Какой позор! – всхлипнула Таня и, закрыв лицо руками, убежала прочь.
Мужчина с тростью проводил её глазами и перевёл взгляд на Терентия. Он был мрачен и хмур. Между тем на сцене Терентий вовсе разбушевался, он начал крыть всех зрителей  матом и проклинать режиссера. Люди оскорблённые уходили один за другим.
- Пошёл вон! – крикнул Скворцов.
- Пошли все к чертовой матери! – махнул рукой Терентий и, пошатываясь, ушёл.
- Варламов, больше ты в моём театре не играешь, - кричал ему вслед Скворцов, - не надейся даже на эпизод.  Алкаш! Бездарь!
Печальный шёл по улицам Терентий. Тихо утирая слезу, он свернул за переулок и зашёл в ресторан «Магнолия», чтобы поговорить с одиночеством в объятиях алкоголя.
  В ресторане царила спокойная атмосфера.  Музыканты, не уставая, играли задушевные мелодии, только с вокалистом им сегодня  не повезло, девушка фальшиво исполняла песню Валерия Леонтьева «Исчезли солнечные дни». Терентий, тихо страдая, утирая скупую слезу, слушал песню, она невольно заставляла вспоминать Дашу и Иллариона. Эх, беда, беда! Музыка прекрасно сочеталась с мирной болтовнёй посетителей. Вся эта бутафория напоминала пчелиный улей.
  Терентий заказал телятину с картофелем под грибным соусом, салат из морепродуктов и бутылку водки. Но в минуты трагической печали, парень больше пил, нежели ел и ясно осознавал алкоголь не в силах убить память. Нет! Пройдёт мимо рыжая официантка Юля, а несчастному  всё Даша видится.  «Ах! И у кого рука поднялась», - говорил парень, утирая слезу и заливая горе водкой, - «что за времена пошли, выскочит из-за угла гад и размажет по стенке как мерзкого клопа. Коли есть Бог? где же тогда Всемирная Справедливость? Где?» Девушка, закончив песню, продолжила вечер, песней «Генералы песчаных карьеров».
- У вас свободно, молодой человек? – услышал Терентий над головой вежливый мужской голос.
  Парень увидел высокого, стройного мужчину лет пятидесяти. Он был одет в солидный чёрный смокинг, в лакированных туфлях, серого цвета. В правой руке он держал трость с золотым набалдашником в виде совы. Иссиня-черные волосы с проседью у