ФантастИк и романтИк, аллегорически
- Костик, как ты думаешь, а сколько мне лет? – При этих словах девушка легко подскочила на пару ступенек вверх. Худенькая и стройная, по случаю ранней осени одетая в жёлтые брючки и легкомысленную розовую курточку. Стройные ножки дополняли светлые ботиночки из кожи неведомой зверушки. А непокорные светлые локоны прикрывала модная шапочка в стиле: «эх, где мои пятнадцать лет». -Ты это, если что заходи. – Она забавно сморщила прелестный носик, и весело подмигнув мне, потянула большую дверь на себя и вошла в неведомое мне заведение.
«Да уж! Вот хоть стой или падай. Ну и что прикажете мне теперь делать?» - Некоторое романтическое приключение, обещавшее мне некое общение с юной прелестницей, закончилось так внезапно. А как хорошо все началось.
Совершенно случайно, по пути с работы, встречаю юную особу. Которая при том отличается некоторой прелестностью. Из стройных рядов училок младших классов в одном богоспасаемом учебном заведение. Где и ваш покорный слуга имеет честь обретаться. В качестве трудовика и малую толику всевозможных поручений, в виду собственной не рукожопости.
Ну, как водится в среднероссийской школе, особенно небольшого размера, весь коллектив составляет человеческих душ женского пола, в виде учителей – примерно десять, пятнадцать человек. Плюс к ним один физрук -мужик, один завхоз-мужик. И я, трудовик с широкими обязанностями, в общем не пойми что.
Из минусов, не платят ни фига. А если заплатят, то с такой помпой, будто тебя облагодетельствовали сами короли небесные.
Из плюсов, ну—у! Женский коллектив! Сплошной романтик. Тут тебе и пухленькие, и страшненькие И тощие, и пухляшки, в меру конечно. И общительные до опупения. И злюки, и буки. Есть и стервы, куда ж без них. А есть и милашки.
Нет, вы не подумайте ничего такого, я положительный герой. Я вообще по жизни, даже пиво пью полулитру, только после зарплаты и все, ни-ни. А с женским полом общаться часто по жизни приходится.
И тем паче строгая жена, блин еще и замполит в местном полицейском полку, в звании майора... Не забалуешь!
Ну, а тут как-то после работы, легким осенним вечерком, само сложилось, что одна лапуля идет в ту же сторону, что и я.
Да и еще я забыл упомянуть, что сам, как это ни грустно было признавать, мужичок средней комплекции, чуть выше нормы. Толще нормы на две. Заимел, согласно возрасту и образа жизни, свою порцию болячек. И мне на тот момент исполнилось уже немногим за сорокет.
Судя по разговору, юная прелестница и сама была не прочь пообщаться. Тем более, если по пути. Да и в школе часто пересекались, коридоры узкие, да и школа крохотная. По факту, на двести детишек. И как видит меня, улыбается зараза. А улыбка реально хорошая, добрая. Уж что-что, а улыбки и отношение к собственной персоне я нюхом чувствую. И если есть улыбки, от которых хочется руки помыть и застрелиться. То есть и просто человеческие улыбки, от которых мир начинает вертеться быстрее и хочется взлететь.
Идем мы, значит, общаемся, щечки-то раскраснелись. Глазищи сверкают. Рассказывает, какие детки ей достались. Огонь, а не девка. Что-то свое тараторит. Не разговор, а журчанье горного ручейка. Хорошо так на душе.
Не, вы не подумайте, ничего. Ни о какой чашечке чая дома, где нет мамы и речи не шло. Только общение и лёгкий эдакий воздушный романтик.
Как тут она останавливается напротив совершенно неприметной двери с небольшим крылечком. Абсолютно непонятного для меня небольшого здания. Только серая стена, три ступеньки и старая дверь, обшитая рейками. Ни окон, ни надписей, вообще ничего.
И даже при всей своей географической ориентированности, ума не могу приложить, куда это мы забрели. Чего-то, до сих пор в нашем славном Зимогорске я таких унылых закоулков не встречал…
… А лапуля собеседница уже несколько минут, как исчезла, за непонятной дверью. Задав при этом странный вопрос и при этом хитро мне улыбнулась.
Стою, дурак дураком. Если бы курил, непременно бы раскурился. Вот попал. И главное ее слова, что это и как?
Так ничего толком и не осмыслив, я пошел к этому крыльцу, поднялся и толкнул дверь вперед. Ожидая при этом, что грозная бабка вахтерша или крутые секьюрити сейчас меня обольют словесно всякими гадостями, а возможно и вынесут вперед ногами из помещения.
Как ни странно, мои ожидания не оправдались. Там, куда я вошел, не было никого. Небольшое помещеньице, на манер предбанника. Почему я так решил? Влажная духота, несколько ослабленная, ощущалась даже отсюда. И главное в тот момент, когда я входил в помещеньице, прямо передо мною мелькнула голая пятка и заскочила внутрь, прихлопнув за собою главную дверь.
По поводу дверей; вход я уже описывал. Прямо передо мною находилась Главная дверь, судя по приглушенному шуму, за нею раздававшимся. Она была дополнительно оббита какой-то непонятной гадостью, скорее всего для лучшей термо-влаго-шумо изоляции.
Справа от меня находились еще две двери, рангом пониже и обивкой попроще. Они находились друг напротив друга на некотором удалении от главной двери.
«Не знаешь, что делать, лошадью ходи», - вспомнилось по случаю. И, решительно шагнув вперед, я открыл дверь.
Помещенье, десять на пятнадцать метров, сразу обдало меня влажным таких тяжелым, банным духом. Обычные накальные лампочки, вися в трех метрах от меня, под облезлым и сырым потолком, освещали на две трети все помещение. Бывший когда-то белым кафель. Им было обклеено все, кроме потолка. Но, самое интересное предстало прямо передо мною:
Обычные голые мужские задницы, в количестве, семи-восьми штук, прямо передо мною.
Тут мои читатели усомнятся, как это я с пылу жару, четко определил половые принадлежности стоящих передо мною голых тел. Ну, если человек прожил на планете Земля некоторое количество лет, и до сих пор не может определить половую принадлежность различных проекций человеческих тел. То это уже беда.
Продолжим. Мужики стояли перед пОлком, эдакая бетонно-кафельная тумбочка общая. Которая плавно переходила в некоторую перегородку, высотой метра полтора. И тянувшейся через весь зал. По крайней мере, больше половины зала занимала эта общаковская стойка и полОк. Помимо всеобщего кафеля, перед каждым телом мне было видно стоявший на полкЕ жестяной тазик, в простонародье в бытность СССР-овских времен, называемый шайкой. Еще перед ними торчали, перед каждым, по крану бронзового цвета. И эти граждане, кто набирал водички, кто, наоборот, ополаскивался. А кто просто мылил свой тощий зад…
Но, самое, самое интересное, полный абзац и просто Вау-эффект какой-то. Ждали меня впереди.
С другой стороны этой самой стойки с полкАми стояли в ряд голые женщины. Самых разных мастей, видов и возрастов. В мыле, или без. Точно также набирали воду или обливались. Из-за высоты перегородки у некоторых из них отчетливо просматривались их главные женские прелести, в виде общего ряда разномастных титек…
Ошарашенно рассматривая отрывшуюся мне картину, я услышал знакомый голосок:
- Костик, ау! Я здесь. - Справа, с той стороны, я услышал знакомый голосок. Божья матерь!!! Стоит в проходе и улыбается во всей красе.
Знакомая улыбка, стройная и длинная шейка, плечики до чего уж хороши. Ау-у! Небольшого вида крепкая и упругая грудь задорно топорщилась в мою сторону своими сосками.
Аккуратненький и плоский животик переходил в, переходил в… У-у-у-у-у.
Ну, скажем так, широкие и упругие бедра и стройные прелестные ножки соединялись вместе. И главное, такая коротко стриженая челочка на лобке.
- Дурень, сейчас запаришься. Одежда вся отсыреет. Бегом в раздевалку. Там свободный крючок с полотенчиком бери. Одежду всю туда, сам сюда. Мыло здесь возьмешь. Давай уж иди быстрее, а то Михалыч сердится уже. – И махнула рукой куда-то позади. Я, глянув в ту сторону и увидел серьезного мужика, очень крепкого с виду и небольшой черной бородой. В отличии от все присутствующих на нем одном были надеты красные спортивные трусы. И он сердито поглядывал в мою сторону.
Почему я так решил? Что серьезный и крепкий! Ну, вы видели Грута, из фильма Стражи Галактики? Так вот, представьте себе его родного брата. Представили. Товарищ, на которого мне показали, как раз больше всего подходил на роль родного брата Грута.
Руки все в жилах и венах, торс как из камня вырезан, крепкие ножищи. Явно не из тех парней, которые своими пузырями мускулами и самолюбованием заполонили весь интернет.
Так вот, данный товарищ был именно реальным мужиков. Из тех самых кондовых, которые и землю на плечах удержат и слабого не обидят. И вспашут, и посеют, и миллион голодных накормят, если взбредет в голову подобная идея…
И этот тип, которого Саша назвала Михалыч, уже грозно смотрел в мою сторону.
Я, дав задний ход вывалился в предбанник, или как его там, -холл. Логически определив, что оставшиеся две двери и есть искомые раздевалки. Я направился в сторону ближайшей.
Оказалось, мужская, судя по виду свесившейся мятой штанины с края, и некоторого мужского амбре. Совсем небольшая раздевалка, два с половиной на четыре, вдоль длинных стенок скамейки мощные такие. А по стенкам, выше головы, прибиты толстые доски, и длинные ряды прикрученных к ним металлических крючков. Заметив между грудами одежды свободный крючок и висевшее на нем небольшое полотенчико, я осторожно пролез к месту, стараясь ничего не своротить. Где и принялся раздеваться при свете мутной желтой лампочки.
Через пару минут, уже голым и слегка прикрыв самое То полотенчиком, я увидел призывно машущую мне руку из-за перегородки,
- Костя, иди сюда, не робей. Я тебе место уже заняла. – Саша стояла с противоположной стороны перегородки и коварно улыбалась. – Никто тебя не съест. Наливай воды в шайку. Мыло тоже там лежит. Надо помыться. Здесь вода и место особенное. Раз Михалыч тебя пропустил, значит надо мыться.
Я, наливая воду в тазик, нашел кусок мыла. Очень странного, надо заметить. Похожий на кусок ржавой железки или старой трухлявой доски, в форме кирпичика. При этом мыло издавало очень странный запах, не особенно противный, но достаточно резкий.
Облившись горячей водой, я поставил шайку опять набирать воды и принялся старательно намыливаться. При этом мои глаза усердно таращились прямо вперед, разглядывая беззастенчиво торчащую в мою сторону молодую грудь. Заметив Сашину ухмылку, я постарался смотреть в другую сторону. Вот честное-пречестное, старался. Но, слева от Саши стала мыться пухленькая особа лет за тридцать. И ее прелести третьего размера, колыхающиеся нагло перед моими глазами, заставили меня таращиться в противоположную сторону. Где, в свою очередь, голый и противный старикашка, весь костлявый и с тощим задом, с заросшей редким пухом спиной принялся размещаться для процесса омовения…
Кое-как выдержав эти пытки и удержавшись на ниве благопристойности. Я с великим трудом смог помыться. При этом осматривая все помещение. Как я уже говорил, общая стойка с полкАми пересекала зал в первой трети, больше, чем наполовину. За которой стоял разномастный народ и мылся. Помимо общей стойки, по залу по краям было разбросано еще некоторое