Навеяно реальными событиями сорокалетней давности
samolet
Все имена и фамилии действующих лиц − придуманы автором .... февраля 198... года при исполнении служебных обязанностей в авиакатастрофе погибла группа адмиралов, генералов, офицеров, мичманов, прапорщиков, матросов и служащих ТОФ. Минобороны СССР и Главное политическое управление Советской Армии и ВМФ выражает глубокое соболезнование родным и близким погибших товарищей.
Из некролога в газете «Красная звезда»
Ленинград. Февраль 198...года.
Маргарита Крулевская вышла из аудитории и тихонько закрыла за собой массивную дверь:
− Кажись, всё сдала. По крайней мере, этот полковник — экзаменатор кивал и даже иногда улыбался. А это что значит? А то, что у меня целых полтора свободных дня в огромном чудесном городе, − продолжая мечтать, она, в нарушении всех правил, уселась на подоконнике, достала из сумочки блокнот и стала записывать:
1) Эрмитаж! − Целый месяц была на курсах повышения квалификации, а побывать там не удалось! Сходить и немедленно!
2) Съездить: в Царское село, Гатчину и Павловск. Посетить тамошние дворцы.
3) Хорошо бы прокатиться по каналам, но сейчас зима и прогулочные лодочки на приколе. Попросить местных ребят, может быть, помогут организовать микро-круиз, на милицейском патрульном катере.
4) Сходить наудачу в петровский пассаж, может быть, там чего-нибудь выбросят, дефицитненького.
− Вот Вы где! − прервал её занятие молодой лейтенант, с повязкой «дежурный» на рукаве. Вас разыскивает товарищ ректор. Прошу следовать за мной.
− С вещами? − недовольно буркнула женщина.
− Неужто с экзаменом что не так? А может, с маминым здоровьем проблемы? Телеграмму прислали? − одна тревожная мысль догоняла другую, − тогда придётся срочно бежать в аэропорт, менять завтрашний билет на сегодняшний.
Она и не заметила, как последнюю мысль произнесла вслух.
− Придётся, обязательно. Только не бежать, а ехать на комфортабельном УАЗике. Но срочно. Можно сказать, прямо сейчас, − солидный мужчина, в генеральском мундире, взял её под руку и распахнув дубовую дверь, пропустил внутрь.
Жестом предложил сесть на стул, стоящий по другую сторону огромного стола.
− Крулевская Маргарита Сергеевна. Советник юстиции третьего класса. Находитесь в командировке, на курсах повышения квалификации, − хозяин кабинета сделал паузу, а женщина размышляла, что же последует за этим вступительным словом? Вдруг её хотят перевести в Ленинград? Вот было бы здорово! Хотя нет. Не годится. Больной маме этот промозглый климат явно здоровья не добавит, а одну её в Южно-Российске она ни за что не оставит.
− Курсант Крулевская Вы меня слушаете? − пробасил генерал и Марго, вздрогнув, кивнула.
− Вас включили в комиссию по расследованию крушения, подпишите здесь и здесь, − хозяин кабинета протянул ей бланки с надписью «Совершенно секретно» и «Строго для служебного пользования», − надеюсь, содержание статьи семьдесят пять и двести пятьдесят девять УК РСФСР[1] Вам разъяснять не надо?
− Но какое отношение я имею к министерству обороны и военнослужащим? У них своя прокуратура и …
− Имеете, и самое непосредственное! С сегодняшнего дня Вы включены в следственную комиссию, − генерал взял подписанные Крулевской бумаги и спрятал их в сейф и продолжил:
− Ваш непосредственный начальник, прокурор области Илья Сергеевич Тавров дал Вам прекрасную характеристику. Не подведите его.
− Но я же никогда не вела дел, связанных с правонарушениями военнослужащими, это не мой профиль…
− Теперь будет Ваш, − оборвал её генерал, − ознакомьтесь с материалом под расписку здесь, в кабинете. Читайте вслух, я ещё раз послушаю. Может, какая мысль и мою седую голову посетит.
***
«В первых числах февраля этого года, в Ленинграде, на базе военно-морской академии были проведены командно-штабные учения, для командного состава всех флотов Советского Союза. Все мероприятия были выполнены в строгом соответствии с утверждённым планом. Каких-либо инцидентов зафиксировано не было.
Подведены итоги, на которых командный состав тихоокеанского флота был признан лучшими.
По окончании учений, командующие флотов улетали к месту постоянной дислокации, за закреплённых за ними авиалайнерах.
***
Самолёт Ту-104 принадлежит Морской авиадивизии, входившей в состав Тихоокеанского флота.
Командир экипажа --подполковник Илющенко. Налёт за годы службы в военной авиации — 8150 часов, из которых 5730 часов на Ту-104.
Погоду в районе аэродрома, несмотря на снегопад, метеослужба признала − лётной.»
«Из расшифровки «чёрных ящиков»:
16:00. (время моск.) была получена команда «на взлёт».
Командир вывел Ту-104 на взлётно-посадочную полосу.
Дождался разрешения, приступил к процедуре набора скорости.
После чего, ещё не разогнавшись до нужной скорости, самолёт резко оторвался от земли и начал выходить на закритические углы атаки.
(сильно задирать носовую часть вверх!). Самолёт перешёл в сваливание.»
«Из показаний очевидцев.
«Примерно на высоте пятьдесят метров, воздушное судно приняло практически вертикальное положение, после чего начало крениться на правое крыло. Ту-104 стал падать. Перевернулся в воздухе и рухнул на землю. Вспыхнул сильный пожар.
(самолёт был заправлен для дальнего перелёта!)»
***
Крулевская закончила читать и встала с места:
− Товарищ генерал, но я же ничегошеньки не понимаю во всём этом. Какая от меня может быть польза?
Она открыла рот чтобы продолжить, но хозяин кабинета подошёл к ней, взял за плечи и усадил на место:
− Из списочного состава, указанного в лётном листе, остались в живых семеро.
Вице-адмирал Руслан Имануилович Головатов. Он с разрешения командования, улетел, за несколько часов до этой трагедии, на самолёте, который увёз в Мурманск весь руководящий состав Северного флота.
Второй выживший – каперанг[2], командир отряда кораблей, базирующихся на Камчатке. Он, и его подчинённые, улетели регулярным рейсом Аэрофлота.
Вот этими людьми тебе и предстоит заняться. Одно дело, когда их допрашивают, такие же военные, как и они, и совсем другое, когда следователь прокуратуры, да ещё из какого-то далёкого южного города.
Ты, вообще на Дальнем Востоке бывала? Впрочем, это не важно. Приказы не обсуждаются. Ступай в кассу аэрофлота, сдавай билет… именно сдавай, а не обменивай! Поняла меня? Отныне ты ленинградка, до завершения этого дела, а сколько оно продлится, только Богу известно, хотя его и нет. Если бы был, разве позволил стольких людей одним махом… − в это момент в кабинете зазвонил телефон и генерал, дав знак, что аудиенция окончена, снял с рычага ярко красную трубку.
КЭЧ[3] Ленинградского гарнизона.
− Марго! Ты ли это? Рад видеть. А я сижу и гадаю, с кем бы мне сегодня вечерком в Мариинку[4] сходить?
− А у тебя и билеты есть? − забыв поздороваться, Крулевская удивлённо рассматривала своего давнишнего знакомого Виктора Половинкина[5], пару лет назад перешедшего на работу в Комитет государственной безопасности, − ах, да совсем забыла, вам - комитетчикам полагается посещать здание Терпсихоры[6], через служебный вход.
− Узнаю старую, то есть, я хотел сказать − давнюю подругу. Ты, я вижу, по утрам язычок напильником, продолжаешь точить, − при этих словах мужчина протянул ей ключ с большим брелоком, − апартаменты номер тринадцать. Мы с тобой соседи.
− Виктор! Когда успел? − Марго округлила глаза. Меня же только час назад, − она осеклась, вспомнив о подписанных бумагах «О неразглашении».
Половинкин всё понял и, улыбнувшись, продолжил:
− Если честно, то тебя в нашу команду включили по просьбе моего высокого начальства, но с моей подачи, ибо лучшего дознавателя я не знаю. А дело, сама понимаешь, на очень высоком контроле. Выше некуда. Всё руководство дальневосточного флота одним махом. Если это «холодная война» и диверсия, то я снимаю, перед врагами шляпу.
− Ты знаешь кто? Ты, скотина и вообще гад! Никогда тебе такого не прощу. У меня мама больная в Южно-Российске! За ней уход нужен, а ты… ты… меня...сюда… надолго! Может быть, даже на целый год! − на глазах Крулевской заблестели слёзы.
− Она сейчас, − мужчин посмотрел на часы и продолжил, − в данный момент, поезд Южно-Российск − Москва подъезжает к белокаменной. У неё направление в больницу имени Бурденко. В твоём номере есть телефон, можешь ей, через часик-другой позвонить. А на выходные, если они, конечно, у нас с тобой будут, даже смотаться в столицу. Всяко ближе, чем в Южно-Российск.
− Ссс − спасибо, − давя комок в горле шёпотом произнесла Марго, − но как тебе это удалось?
− Не меня благодари, а своего областного прокурора. Он поставил условие, и, как видишь, ему пошли навстречу. Выходит, ты очень ценный кадр. Ладно, кончай болтовню. Минут двадцать на всё-про всё, тебе хватит? Впрочем, неважно. Через час за нами приедет машина, и мы отправляемся допрашивать Харченко Николая Борисовича.
− А это ещё кто такой, − голова, женщины кружилась от потока свалившейся на неё информации.
− Командир отряда камчатских кораблей. Сегодня утром оттуда прилетел. Везунчик. По всему выходит, − в рубашке мужик родился.
− Но надо же подготовить план допроса, ознакомиться с его личным делом. Нельзя же так с…
− Льзя! И ещё как льзя, − перебил её Половинкин и, подхватив её небольшой чемодан, поспешил по ступенькам ведущим на второй этаж, − ты только представь: «за годы последней мировой войны весь советский флот потерял четырёх адмиралов, ещё шесть умерли своей смертью или по причинам, не связанным с боевыми действиями. Десять адмиралов — за всю войну, а тут — шестнадцать в один день, в мирное время!»[7].
Одетый в отлично сшитый импортный костюм мужчина, не представившись и не назвав своего звания и должности, встретил Крулевскую и Половинкина у парадных дверей и проводил в специально оборудованную комнату, с новейшей видеозаписывающей аппаратурой:
− Прежде чем вы приступите к своей работе, хочу ещё раз напомнить следующее, − совсем недавно закончилась Китайско-вьетнамская война.
Напрямую она нас не касалось, но безучастным наше государство оставаться не могло, это раз. Теперь − два. Идёт война в Афганистане! И три − американских авианосца, набитые их морпехами, как селёдками в бочке, постоянно курсируют по Тихому и Индийскому океанам, и, конечно, готовы, при любом удобном случае, высадить десант. Может быть, и на Дальний Восток, ведь наш флот практически обезглавлен!...
− Простите, пожалуйста, но к чему Вы нам… − Маргарита демонстративно посмотрела на маленькие женские часики.
− Да к тому, товарищ прокурорский следователь, − в его голосе зазвучали стальные нотки, − что согласно приказу министра обороны, весь Тихоокеанский флот приведён в состояние полной боевой готовности. Было ли крушение самолёта диверсией или нет, будете решать не вы, но задерживать надолго, без веских причин каперанга, в такой ответственный момент Вам никто не позволит. Я всё сказал!
И сопровождающий открыл дверь в кабинет, где уже сидел человек в морском кителе с тремя звёздами на погонах.
Из допроса капитана первого ранга Харченко Николая Борисовича:
Половинкин: − скажите, пожалуйста, почему Вы решили отбыть регулярным рейсом Аэрофлота, а не
|
