Тысяча и одна осень

символом любви и верности. Увидев фонари, Шэнь Цяо так обрадовался, что забыл обо всем на свете и злость растаяла, как утренний туман.
  — Глава... я тебя прошу, не устраивай больше эту показуху при людях, ты ведь знаешь, что я этого очень не люблю. Тем более, нам опасно привлекать к себе ненужное внимание...
  Янь Уши легонько ущепнул его за бедро, прошептав:
  — Ночью я тебе устрою такую показуху... А пока пойдём, поедим и погреемся в какой-нибудь таверне.
  Они вошли в первую попавшуюся. Шэнь Цяо действительно замёрз и почувствовал голод. Он был настолько голоден, что готов был съесть все, что угодно.
  На столе уже стоял горячий, дымящийся суп-лапша с куриными потрохами и перепелиными яйцами. Желтки яиц казались очень нежными, они так и просились в рот. Ноздри щекотал аромат имбирного соуса, приготовленного к рыбе. Янь Уши заказал ещё несколько блюд. Шэнь Цяо больше не мог сдерживаться и, присев за стол, напал на суп с перепелиными яйцами.





  Глава 56. "Да я этого демона поймал бы своими руками, если бы увидел, и за волосы тащил бы до самого Чанъаня!"

  Янь Уши немедленно принялся за утку в остром, сычуаньском, соусе. Чтобы согреться после путешествия и долгой прогулки, он заказал также вина. Время от времени, глава Янь пристально поглядывал на Шэнь Цяо. Даос смутился, он очень не любил, когда на него так внимательно смотрели, особенно во время еды.
  — Глава... Почему ты так пристально смотришь на меня? Это неприлично.
  — Неприлично? — усмехнулся Янь Уши, продолжая разделывать утку. — А-Цяо, после того, чем мы занимаемся каждую ночь, ты будешь рассказывать мне о каких-то приличиях? Странный ты человек.
  Шэнь Цяо покраснел и опустил глаза, принявшись молча доедать суп-лапшу с нежными желтками перепелиных яиц. Казалось, он сто лет не ел ничего вкуснее. Когда даос управился с супом, его тонкие пальцы потянулись к засахаренным фруктам и сладким шарикам из клейкого риса. Неожиданно, в голову пришла мысль, а что, если он со временем постареет, а Янь Уши останется таким же, как сейчас? Ведь люди, достигшие высот в совершенствовании духовных практик могли долгое время оставаться молодыми.
  — Рекомендую попробовать мясо этой птицы в сычуаньском соусе — это просто пища небожителей! — воскликнул Янь Уши.
  — Благодарю, этот бедный даос не любит столь острую пищу, — скромно проговорил Шэнь Цяо. Янь Уши плеснул ему в чашу вина.
  Недалеко от них сидела пьяная компания. Мужчины довольно изрядно выпили и речь их разносилась довольно громко. Янь Уши поморщился, он не любил ненужный шум, а тем более сборища пьяных проходимцев.
  — ...а я подскажу тебе, милейший Чжан, простой способ разбогатеть, — доносились обрывки фраз. — Ты знаешь, сколько лянов золота назначил император за голову этого демона Янь Уши?
  Шэнь Цяо перестал жевать и замер на месте.
  — Я не ослышался? — шепотом спросил он. Они начали прислушиваться к разговору.
  — Да я этого демона поймал бы своими руками, если бы увидел, и за волосы тащил бы до самого Чанъаня!
  Ответом незнакомцу был дружный хохот.
  Янь Уши, с каменным лицом, встал из-за стола.
  — Прошу тебя, не связывайся, это очень опасно, — прошептал Шэнь Цяо, пытаясь удержать его за руку, но глава Янь вырвал руку и медленно направился к столу, за которым шумели весельчаки. Он остановился недалеко от них, сложив руки на груди и сверля незнакомцев взглядом. На губах блуждала едва заметная ироничная улыбка, а в глазах затаилось презрение. Шэнь Цяо был наготове. Разумеется, вряд ли кто-то из этих забулдыг сможет соперничать в боевых искусствах с Янь Уши, однако нужно вовремя оттащить главу Янь от людей, чтобы он никого не убил.
  Заметив, что на них пристально смотрит незнакомый мужчина, один из пропойц сказал:
  — Господин что-то хотел? Он желает выпить с нами, а, быть может, угостить нас выпивкой?
  — Пусть спасут меня небожители от подобной участи, — криво
усмехнулся Янь Уши. — Кто тут собрался своими руками поймать "этого демона" и протащить его за волосы до самого Чанъаня? Выходи, у тебя появилась замечательная возможность осуществить свою мечту.
  Шэнь Цяо похолодел: Янь Уши, как всегда, явно играет с огнём, раскрывая себя при посторонних людях.
  За столом притихли. Все взгляды были направлены на Янь Уши, пытаясь понять шутит он или нет.
  — Ещё раз повторяю: кто тут собрался схватить "этого демона", встань!
  Никто не пошевелился. Хотя эти мужчины видели Янь Уши в первый раз в жизни, почему-то этот человек внушал им страх. Поняв, что никто не собирается вставать со своего места и  разозлившись, Янь Уши выпустил поток своей внутренней ци. Фиолетовая змейка энергии, будто молния, направилась к притихшей компании. Люди в страхе попрятались под стол. Чаши с вином вдребезги разлетелись и жидкость расплескалась по стенам, будто кровь.
  — Смельчаки, готовые на подвиги, за этим столом закончились? — саркастически спросил Янь Уши. Шэнь Цяо схватил его под руку, пытаясь вывести из заведения.
  — Пойдём отсюда, я умоляю тебя... Чем скорее, тем лучше.
  Шокированный хозяин заведения хотел было потребовать возмещение убытка за разбитые чаши, но так перепугался, что не смог произнести ни слова. Словно читая его мысли, Янь Уши бросил на стол несколько монет.
  Шэнь Цяо почти насильно вытащил его из таверны. Перепуганные мужчины боялись вылезти из-под стола.
  — Ты что творишь?! — вскричал Шэнь Цяо, когда они покинули заведение. — Жить надоело?!
  — Зажги фонари, — спокойно ответил Янь Уши. Шэнь Цяо вздохнул.
  На самом деле праздник фонарей начинался именно ночью и город погружался в атмосферу волшебства, утопая в разноцветных огнях.
  Шэнь Цяо зажег фонари, которые купил Янь Уши. Раздались хлопки фейерверков.
  — Красиво же, — посмотрел Янь Уши в небо, будто ничего не произошло. — Шэнь, так бы всю жизнь гулять с тобой, наслаждаясь праздниками.
  — ...
  — Пойдём, нам нужно найти один постоялый двор, в котором мы остановимся.
  Шэнь Цяо шёл рядом, неся фонари. Чувства тревоги не утихало после инцидента в таверне. Но атмосфера праздника, скрипящего под ногами снега, ярких фонарей, фейерверков и беззаботно идущего рядом Янь Уши, сглаживала углы.
  Они добрались до постоялого двора едва ли не к середине ночи, пришлось будить хозяина. Здесь ученики главы Янь или нет — никто не станет выяснять это ночью, хотелось просто поскорее от всего отдохнуть.
  Янь Уши снял самую дорогую комнату, с окном, выходившим на улицу. Сегодня у него были большие планы на Шэнь Цяо, но как только достопочтенный добрался до постели, сразу же заснул прямо в объятиях даоса.
  — Доброй ночи, глава Янь... — прошептал Шэнь Цяо и его горячие губы трепетно коснулись холодной щеки Янь Уши. От ощущения, что этот человек находится сейчас в его объятиях, по телу Шэнь Цяо разливалось приятное тепло. Свечи горели, освещая комнату, но Шэнь Цяо боялся, что если встанет, чтобы погасить их, разбудит Янь Уши. Сна не было и он просто разглядывал комнату, заметив, что на стене висят картины с изображением четырёх благородных цветов. На одной из них была изображена прекрасная орхидея — символ ранней весны, пробуждения, нежности, лаконичности и скромности. Период времени, когда происходит зарождение энергии ян. Орхидея прячется в глубоких долинах и скрыта от людских глаз под сенью леса. Также и благородный муж не должен стремиться к популярности и славе.
  Прочный, гибкий бамбук символизирует непреклонность характера и высокие моральные качества. Ему соответствует лето — полнота энергии ян. Подобно ему и благородный муж должен быть прямым и не гнуться перед вышестоящими чинами, а также очищать мир своими мудрыми советами и правдой.
  Изысканная хризантема — зрелая красота и целомудрие, возвышенное одиночество и спокойствие. Её цветы не погибают даже под инеем и снегом. Это время зарождения энергии инь.
  Слива мэйхуа цветет зимой, часто цветы её покрывает снег. Слива воплощает чистоту помыслов и стойкость перед невзгодами. Зима — расцвет энергии инь.  Благородный муж должен сохранять внутреннее спокойствие при внешних невзгодах. На живописной картине ветви сливы выглядели изогнутыми и корявыми.
  Разглядывая изображения благородных растений, глаза Шэнь Цяо сами собой закрылись и он уснул.





  Глава 57. "Господин, не проходите мимо, купите шпильку в подарок возлюбленной!"

  Когда Шэнь Цяо проснулся, Янь Уши ещё спал. Промелькнула мысль, что на те деньги, которые он получил в дар на Новый год, можно накупить Янь Уши подарков. Глава Янь столько всего подарил ему в эти праздники, баловал каждой мелочью, что Шэнь Цяо захотелось тоже сделать ему что-нибудь приятное. Осторожно положив Янь Уши, который до сих пор спал в его объятиях, на подушки, даос, стараясь как можно меньше шуметь, даос оделся и, взяв с собой деньги, вышел на улицу.
  За ночь намело много снега, а мороз чувствительно пощипывал за нос и щеки. Но Шэнь Цяо это не останавливало: что может быть прекраснее, чем увидеть город, утопающий в праздничных фонарях! Но даос не знал, чем можно удивить и порадовать такого человека, как Янь Уши.
  — Господин, не проходите мимо, купите шпильку в подарок возлюбленной! — послышался голос торговца. Шэнь Цяо слегка покраснел, но все же взглянул на шпильки: из золота и драгоценных камней, нефрита и слоновой кости. В форме дракона, пиона и феникса, с золотыми цветами. Некоторые были сделаны из золота в форме дракона, украшенные жемчугом и нефритом. Все же, Шэнь Цяо нашёл кое-что попроще, что подходило ему по цене, и сделал покупку. Конечно же, Янь Уши делал покупки совершенно другого уровня, но Шэнь Цяо не мог похвастаться большим количеством денег и сам любил носить простую одежду. Однако, чтобы не обижать Янь Уши, ему приходилось принимать в подарок дорогие вещи и надевать их.
  Праздничная атмосфера настолько увлекла Шэнь Цяо, что он потерял счёт времени. Когда он смотрел представление уличных циркачей и фокусников, уже была вторая половина дня. Наверняка, Янь Уши давно проснулся и недоумевает, куда подевался даос.
  Шэнь Цяо направился к постоялому двору, в котором они остановились, и едва не заблудился. Он не мог похвастаться знанием этого города, но прохожие подсказали, какой дорогой ему следует идти.
  Ещё издалека Шэнь Цяо заметил, что возле входа собрались люди, очевидно, что-то произошло. Даос подошёл на расстояние, с которого его глаза могли различить возню возле постоялого двора, и просто обомлел. Картина убила его наповал: целая куча вооружённых стражников сгрудились вокруг лежащего на снегу человека, рядом стояли ещё человек десять, которые скорее всего принадлежали к каким-либо сектам боевых искусств. Человеком, который корчился на снегу, изрыгая проклятия, был конечно же Янь Уши. Из его рта шла кровавая пена, как у загнанного скакуна. Когда Шэнь Цяо это увидел, он уже собирался кинуться на помощь главе Янь, но крик так и застыл на его губах, не успев сорваться, а, потерявшее способность двигаться, тело перестало подчиняться ему.
  — Шэнь даочжан, мы надеемся на твоё благоразумие, — прошептал ему на ухо Бянь Янмэй.
  — Если ты сейчас кинешься туда, тебя непременно схватят и кто тогда поможет лао Янь? — тихо сказал Юй