До конца 90-х ходил еще такой водный транспорт как метеор, ракета, восход.
Едешь себе, или плывешь, по реке, а мимо, как в песне проплывают, но не города – села. От воды прохладно и не укачивает. Одним словом – самый для меня был замечательный транспорт, потому как автобусы ненавидела лютой ненавистью – никогда не могла доехать из точки А в точку Б, чтобы в последние десять минут меня не укачало и я не замарала салон.
Собралась я поехать в гости к бабушке в село Оля. Из города до села на метеоре два часа. Выехать решила вечером, на последнем рейсе.
Утро началось с того, что у меня пришли критические дни и я, Божье создание, собираясь в дорогу, решила в первый раз воспользоваться тампоном, вот раньше не надо было, а сегодня приспичило. Я пыхтела над этим процессом уже час, вся вспотела, изозлилась, но упорно не желала сдаваться этому зверю. Замаялась, вышла на кухню перекурить.
- Вставила? – обеспокоенно спросил муж.
Он был в курсе, что эту злосчастную упаковочку я купила сегодня впервые, к тому же подозрительно долго не выходила из комнаты, а вышла с таким видом, что жить на ринге мне осталось не долго.
– Давай помогу, - пожалел он меня.
- Нет! – взвизгнула я и отправилась на следующий раунд.
Еще через пятнадцать минут я вышла из комнаты. Да осилит дорогу идущий, терпенье и труд все перетрут – все, все про меня. По моему довольному лицу было понятно – запихала-таки!
Собрала багаж, и мы с мужем отправились на пристань. Я купила билет, до отправки еще оставалось время. Мы отошли в сторонку покурить. Пачка была одна и то у мужа. Он предложил мне ее взять с собой.
- Нет, не надо, я возьму штук пять, хватит. Что мне, ехать всего два часа. Там и куплю приеду.
Ох, знала бы! И пачку взяла бы, и мужа.
В назначенное время метеор отчалил от пристани. Я сидела довольная донельзя. Вот бабулечка обрадуется, когда я приеду! Едем, едем, или все же плывем, вижу села, где жила, вижу дамбу, что стоит в начале села Оля, вижу бабушкин дом.
Причаливаем к пристани. Вижу, полная пристань детей, подростков, то ли калмычат, то ли казахов. Сижу, думаю – от чего такое нашествие.
Думы мои прервались, когда я увидела вывеску на пристани «с. Оля» с другого борта судна! Метеор уже отчалил и развернулся в обратную сторону.
Божички мои! А как же я теперь? Куда? Ночевать транспорт должен в предыдущем селе, а утром сразу на город пойдет.
Денег нет, село не то, сигарет почти нет и, к полному уж набору неприятностей, тампон подвел. Закон Мёрфи – все, что должно случиться плохое, обязательно случится.
Повернула юбку на девяносто градусов в бок, ну и пусть пуговки теперь не на том месте, прикрыла пакетом, будто так и надо.
Сошла с причала в предыдущем селе, куда метеор на ночевку вернулся. Смотрю - на берегу пара парней возится в «Крыме», шлюпка такая с мотором. Сначала хотела к ним обратиться, чтоб они меня до моего села подвезли, но пригляделась – не стоит. Постояла, покурила, подумала. Надо проситься к кому-нибудь на ночлег, но не признаваться, что дура, а проспала, мол, и как-нибудь уехать хотя бы в город обратно.
Иду медленно, всматриваюсь в дома, какой благонадежнее на вид. Навстречу мне идет по берегу парень, в штанах и с голым торсом, рубашку перекинул через плечо и держит одним пальцем. Лицо разглядеть не могу – солнце слепит мне глаза.
Село есть село – всех своих знают и чужого на раз вычисляют. А как тут не вычислить: идет деваха в странной юбке, прижимает к ноге пакет и разглядывает дома.
- Вы кого то ищете? – обратился ко мне парень.
Тут я его разглядела. Вида он был сомнительного. «Иди, парень, иди», хотелось мне сказать, но не в моем положении.
- Нет…Да…Я…Понимаете, - и пришлось мне врать, как я «проспала» свою остановку и, что денег у меня не хватает на билет. Не люблю врать, но не признаваться же мне – что я идиотка.
Про деньги – правда. Парень оказался сердобольный.
- Ладно, пойдем к нам, переночуешь, а завтра придумаем, как тебя обратно отправить, - перешел он сразу на «ты».
Я понуро поплелась за ним в глубь села. Дом, к которому мы подошли, деревянный, вот только краски отродясь не видел. Я опасливо покосилась на парня, на дом.
- Проходи, не бойся, - пригласил парень.
Мы зашли. Простое скромное убранство дома ничем не отличалось от многих других деревенских домов. Я присела на краешек табуретки в коридоре. Из комнаты вышла мать.
- Здравствуйте, - пискнула я и часто заморгала.
Мать смерила меня взглядом.
- Здравствуй, - ответила она и посмотрела на сына, мол «это кто?»
- Чаю будешь? - спросил парень.
Я кивнула. Мать погремела посудой возле раковины, поставила на плиту чайник и ушла обратно в комнату. Парень вышел за ней следом.
Через пять минут они оба вернулись. Мать смягчилась лицом, а я набралась смелости и отозвала ее в сторонку, прижимая все еще свой пакет к ноге. Они недоуменно посмотрели на меня.
В сторонке я ей объяснила почему прилипла к этому пакету и не даст ли она мне тазик. Мать то ли улыбнулась, то ли усмехнулась, но дала все, что было нужно. Я быстренько переоделась, зашла в туалет и выдернула ненавистный тампон, других средств у меня не было и опять пришлось пыхтеть с новым тампоном. Или я уже научилась, или ситуация тому способствовала, этот я запихнула в два счета.
Мать ушла в дом и больше не выходила. Мы сидели в коридоре-кухне пили чай и разговаривали. В ходе разговора выяснилось, что он живет здесь с матерью, отцом, сейчас пьяный спит, и братом, который на работе, но ночью приедет, привезет рыбу и опять уедет. Еще, что он наркоман, у него была девушка, которую он тоже посадил на иглу.
Замечательно. Великолепно. Сердобольный наркоман, но все же спасибо ему. Такое только со мной может случиться. Он говорил об этом так спокойно, словно ничего такого в этом нет. Я сидела, слушала и рассматривала пути отступления. На всякий случай.
Осталась последняя сигарета, а нервы на пределе. Поздно вечером к нему зашли два друга, мы посидели, поболтали. Болтали они, а я так, молча сидела в уголке. Потом они ушли.
- Спать хочешь? – спросил он.
Вместо ответа я затрясла головой. Господи! Еще бы ночь пережить. Мы зашли в дом. Не включая света, он провел меня в дальнюю маленькую комнатушку, где стояла только кровать, показал рукой.
- Вот.
- Угу, - я протиснулась в комнатенку и ждала пока он выйдет.
Не раздеваясь, я легла. В доме стояла тишина, нарушаемая только пьяным бормотанием во сне отца.
Я устала, перенервничала, и меня морил сон. Только закрыла глаза, как в комнату тихо вошел парень с матрацем подмышкой. Я раскрыла глаза на всю мощь. Куда девался сон! Он бросил матрац на пол возле моей кровати и лег. В течении часа он все звал меня покурить….Ну, вы понимаете. Понимаете? Я отнекивалась, а курить хотелось до зарезу. Мне пришлось показать ему свой паспорт, где указано, что я замужем и только тогда он, наконец, от меня отстал.
Где - то через час приехал брат. Во дворе послышалась возня, стук калитки. Парень вышел. Вышла и мать. Через минут пятнадцать они вернулись в дом.
- Пойдем, покурим, - предложил он, - я у брата цивильные сигареты взял.
По ситуации я поняла, что угроза для меня миновала и теперь можно спокойно пойти покурить.
Настало утро. Мать напекла оладушек, позвала пить чай. Я вышла из комнаты.
- Доброе утро, - поздоровалась я.
- Доброе, - ответили мать и парень.
Я вышла во двор. На пороге сидел отец. Трезвый. Обычный мужик.
- Здрасти.
- Здрасти, - он с любопытством меня разглядывал.
Я быстренько шмыгнула за угол, собрала свои вещи с веревки, умылась в рукомойнике и вернулась в дом. На столе меня ждала чашка горячего чая, блюдце со сметаной и тарелка с оладьями.
- А как я поеду? – спросила я у парня.
- Скоро, сосед наш поедет в район, он тебя и захватит. Мы с ним договорились. А там уже до города сама.
- Угу, - ответила я, - спасибо.
После чая парень пошел к соседу, узнать во сколько тот едет. Вернулся почти сразу.
- Все, выходи, он сейчас уже машину будет заводить.
Я схватила свой пакет, нырнула в шлепки и …один шлепок остался стоять на месте. Порвался. Я стояла и молча смотрела на ноги.
- Ох, горе луковое, - засмеялся отец, - давай сюда, заклею.
Наконец я вышла из этого дома.
Здесь можно сказать: Часть вторая!
Передо мной стоял автомобиль. Ну как автомобиль? Гора ржавого металлолома когда-то гордо именуемого «Победой». Серая краска на машине располагалась в качестве «рыжиков», все остальное просто откровенная сплошная ржа. В машине на переднем сидении находились два старичка, сзади два мужичка. Мне тогда и двадцати не было, поэтому для меня все четверо были одного возраста с машиной. Все мужички-дедки меня с любопытством рассмотрели.
- Садись, - скомандовал водитель - дедок.
Я без вопросов юркнула на заднее сидение, где оказалась зажата двумя мужичками, стараясь меня не задавить, они повисли одним боком на дверях.
Поехали. Поскакали. Потому что рессор нет. От слова совсем. Село. Дорога грунтовка. С потолка машины сыплется ржавая труха. Жара. Окна открыты, стеклоподъемники не работают. После каждого проезжающего навстречу автомобиля мы дружно утирали налетевший песок с потных лиц.
В итоге прискакали мы к переправе. Дедок остановил машину метров за пятьдесят до причала, чтобы другие машины могли спокойно выехать.
Паром был еще на другой стороне. Через полчаса паром причалил к нашему берегу. Пока дедок заводил мотор, паром уже набрал машин и отчалил. Следующий паром мы ждали все сидя в машине и с рокочущим мотором наготове. Как только паром опять причалил и успела съехать последняя машина, как наша лихой прытью рванула с места. Еще чуть-чуть и мы бы без парома оказались на той стороне. Мне даже кажется, что мы, пассажиры, все дружно помогали тормозить ногами. Остановились у самого краешка парома.
Переправились. Дальше уже шла асфальтированная трасса. Слава Богу!
- А что, Иван, - обратился дедок - водитель к дедку - пассажиру, - вот брошу я твою старую сестру Машку и женюсь вон, - он махнул головой в мою сторону, - на молодой!
- Да на фига вы мне нужны, - тут же отозвалась я, - старый да еще с такой машиной!
Хохотали все до самого района. Они высадили меня на автостанции, добавили денег на билет.
- Не спи больше, - напутствовал дедок - водитель.
- Не буду, - клятвенно заверила я.
Они уехали, а я осталась ждать автобус. На автобусе мне нужно было ехать полтора часа. В автобусе ехало человек пять – шесть, я всю дорогу простояла в дверях, боясь опять уехать не туда и не давала покоя, сморенному жарой, водителю:
- Мне у Заставы, - повторяла я каждые полчаса.
Когда я вышла из автобуса у Заставы, тот рванул очень быстро. «Придурышный», подумала я ему вслед.
Еще километра полтора я прошла пешком, а потом меня подвезла попутка.
Ну, вот я и у бабулечки! Зашла в дом. Она сидела на кровати и мерно раскачивалась. В тишине верещало старенькое черное радио на подоконнике.
На мои шаги она повернула голову. Я подскочила к ней, обняла ее. Как я любила ее запах, родной, неповторимый, как я ее любила! Я
