Соперницы

  Он молча прошел мимо нее к своему столу, сел в кресло и уставился в окно. Лицо было хмурым и злым, под стать осенней дождливой погоде. Ни здрасте вам, ни до свидания…
  Первым, как всегда, не выдержал Толя.
  -Ну? Чего?.. Рожай! Отпустил?
  Пашка, не оборачиваясь, покачал головой.
  -А чего говорит-то? Аргументирует-то чем? Тебе, может, к полковнику обратиться, а?
  -Говорит: «Вдвоем справитесь, без Вахрушевой»
  -Вот козел!- резюмировал Толя. И, понизив голос, спросил:
-Что, опять с Лоркой едешь?
  Пашка снова молча кивнул, и оба неприязненно посмотрели в конец кабинета, где сидела она.

  -Вот чего они уставились? Думают: виниться буду, каяться? А в чем? В том, что опять меня шеф в командировку с Пашкой направил, а не эту дуру Вахрушеву? Так прав майор: нечего в рабочее время шашни разводить. Любовь любовью, а работа- работой… Да и чем она ему там поможет? Дело распутать? Эта пробка-то? Да у нее башка лишь одним занята: как бы Пашку в постель затащить! И делу не поможет, и Пашку отвлекать станет. Терпи, терпи, Лорка, не смотри на них…- попробовала уговорить она саму себя. И, все- равно, подняла глаза. –Ишь, как разом отвернулись! Будто и не про меня говорили, кобели…
  Дурак ты, Пашка,  дурак. Ну, что ты в этой дохлятине нашел? У нее же скоро погоны вертикально висеть будут с ее-то диетами! И по заднице: не погладить, не похлопать- весь организм в плавки сыпется от измождения…- Мельком покосилась на свою. Хмыкнула удовлетворенно. -Спортом бы, что ли, занялась, тренингом… Нет, тоже сачкует. Хотя нормативы для всех! В «обязаловку»! Как сдает? Непонятно. Как же ты, подруга белокурая моя, страховать его будешь, напарника своего? Прикрывать в случае чего?.. Грудью встанешь на защиту? Видела я твою минусовую грудь. Позвоночник просвечивает спереди. У тебя, подруга, из всей привлекательности одни только ноги-то и есть. Отрастила, кобыла, тоже мне… Да голос еще… Во- от, поорать да убежать- вся помощь от тебя на задании.
  Ох, а, вот, мы-то с Пашкой чего только не испытали за эти три года командировок! Три, кажется?.. Да, три. Помнишь, Паш, в девятом, за Ицылом?.. Тайга, осень… Такая же, вот, как сейчас: холодная… Костер, палатка- и мы. Ты и я. И ночь. И Вселенная. А какие ты стихи тогда читал, Пашка!.. Думал, я не слушаю, сплю… Слышала я, милый, слышала, родной…
  Не помнишь. Не помнишь ты. Ничего не помнишь. Ни как грели друг друга телами в палатке, ни как ели из одной чашки, ни как пили из одного родника… Сейчас «твое Всё»- это Вахрушева…
  Ладно… Посмотрим… Бороться за счастье надо! Надо! Надо!

  Лора поднялась и, слегка виляя задом, как на подиуме, направилась к Пашке. Остановилась рядом.
  -…да я и сам подумал: чего мы, вдвоём не справимся, что ли? Не банду же берем- таможенникам помогаем… Может, и прав майор, а?
  -Паш, ну, ты и дурак! Три ночи со Светкой!..- Толя осекся, увидев Лору.
  И Пашка тоже посмотрел на неё.
  Карие внимательные глаза. Блестящие, со слезинкой. Преданные. Любящие.
  Посмотрел на Анатолия.
  -Толь.- Тот с готовностью подался к нему. –А иди ты на хрен со своей Вахрушевой. Да и с любовью её- заодно!- Тяжело поднялся. Покосился на свои старлеевские звездочки, смахнул с погона невидимую пылинку.  –Найдем мы ещё свою «Вахрушеву». Какие наши годы?! Да, Лорка? Чё нам потому что!.. Погуляем ещё! О. обед через пять минут! Айдате!- и он надел на свою напарницу, овчарку Лору ошейник.