Демон с глубокой тенью черных глаз

то и хочется. Зачем попусту тратить время? Через пару часов у него была назначена встреча с Профессором.
Он закрыл дверь на шпингалет и присел на прикрытый крышкой унитаз. Его сердце билось быстро и громко - он знал, что скоро все закончится. В этот самый момент отцовская рука намазывала сливочным маслом аккуратно нарезанные кусочки карельского хлеба. За его спиной внезапно засвистел чайник, заставив его вздрогнуть от неожиданности. Свист перешел в омерзительный скрежет — это был зов Тристиса. Марат Юрьевич пошатнулся и выронил кухонный нож из рук. Он почувствовал, как его голова начинает раскалываться от боли. Мужчина попытался подняться и позвать на помощь.
— Режь вены! Режь вены! — почудился зловещий шепот в его голове. По всей видимости тот же самый, что слышал перед смертью его любимая супруга. Рука потянулась за упавшим ножом - единственным оружием, которое могло защитить его от нападения. Когда Марат обхватил пальцами рукоять, шепот снова повторился — на этот раз громче и яснее. Пожилой мужчина начал различать этот мерзкий голос — голос его сына. Самир, сука… Все-таки Раиса не могла покончить с собой так неожиданно, как он и предполагал. Этот выродок помог ей — или скорее заставил ее. Мужчина тряхнул головой и шепот постепенно начал затихать. Он почувствовал, как его голова начинает раскалываться от боли. Он потерял координацию и упал на пол.
— Убью, тварь…— прошептал мужчина, медленно поднимаясь на ноги.
Тело отказывалось подчиняться, но его воля была слишком сильна, чтобы вновь подчиниться тлетворному влиянию сына. Медленно, но уверенно он все-таки встал. В его ладони то и дело подергивалось лезвие ножа, словно пыталось вонзиться в какую-нибудь часть его тела. Он крепко сжал его - он не боялся ранить себя. Он боялся только одного - потерять свой разум. Шепот вновь раздался, но на сей раз Марату удалось различить в нем панические нотки.
— Самир! — во всю глотку закричал рассвирепевший отец. Он почувствовал, как его голос пробивает туман в его голове.
Пошатываясь, он пошел по направлению к ванной, где испуганно прятался его сынок. В юношеской голове промелькнула мысль: «Придется драться!». Самир максимально тихо приоткрыл шпингалет и, когда отец приблизился к двери вплотную, любящий сын толкнул ее ногой. Полотно ударило мужчину по лбу, и он отпрянул назад. В следующее мгновение в его глаза ударила струя освежителя воздуха с ароматом «Лесной свежести». Марат оступился и упал на спину. Самир устремился к нему, но отец резко ударил свое чадо ногой в пах, и оно тоже упало на пол. Отец почувствовал кровь на своем лбу — он был ранен.
— Ты убил мать? — спросил он с ненавистью в голосе. Он не мог поверить, что его собственный сын способен на такое злодеяние.
— А как ты сам думаешь? — усмехнувшись, ответил вопросом на вопрос Сэми. Он не испытывал никакого сожаления или вины за то, что сделал.
— Значит ты! — взревел Марат Юрьевич и они оба поднялись на ноги, но парень по-прежнему держался одной рукой за ушибленное место.
— И все эти самоубийства тоже твоих рук дело, да? Ты просто чудовище. Как говорил классик: «Я тебя породил, я тебя и убью». — продолжал кричать отец. Он знал, что его сын не только убил его жену, но и многих других людей. Он знал, что он обладает какой-то страшной силой. И между ними снова началась борьба…

— Господи, какие огромные мешки… — прошептал Люмов, разглядывая в отражении зеркала свои уставшие глаза.
Он не спал уже два дня - с тех пор, как началась волна самоубийств в его районе. Чертовы суицидники… Он спрашивал себя, почему именно в его районе? Кто такой этот Невский? Какое отношение он имеет ко всем этим самоубийствам? Набрав холодной воды из-под крана в ладони, Павел начал умывать лицо. Он надеялся, что это поможет ему проснуться и прояснить мысли.
— Товарищ капитан! — в дверном проеме возникло лицо сержанта Гледова. Он был одним из лучших помощников Люмова - умный, преданный и надежный. — Вас вызывают! Срочный выезд! Убийство!
— Этого еще не хватало… — вздохнул Люмов. Он вытер лицо полотенцем и посмотрел на свои часы. Еще нет даже полудня, а он уже устал как собака. — Где это произошло? Кто жертва?
— На улице Басманной. Мужчина лет пятидесяти. — ответил Гледов. — Причина смерти - удар ножом в сердце.
— Хорошо. Пойдем. — сказал Люмов и надел свой пиджак. Он лишь надеялся, что это не еще один случай самоубийства.
— И еще кое-что… — добавил Гледов. Он посмотрел на Люмова с серьезным выражением лица. - Ночью погибла та девочка, жертва изнасилования…Диана Корсакова. Неизвестные злоумышленники подожгли ее дом. И она сама, и ее родители погибли от удушья. Их тела были обнаружены пожарными на втором этаже. Думаю, вам стоит позвонить ее другу и обо всем рассказать.
— Вот черт. — выругался Павел. Он почувствовал, как его сердце сжалось от горя. Он знал Диану - она была милой и доброй девочкой. Капитан хотел помочь ей, но не успел. — Как ни одно, так другое. Готов поспорить, что к этому причастен сын Дмитрия Воронцова. — сыщик недолюбливал этого парня, он был избалованным и жестоким юношей. Он подозревал его в изнасиловании Дианы, но не мог доказать его вину. Его кулаки сжались от бессилия и злости, и он закричал.
— Надеюсь, этот Артем не наделает теперь никаких глупостей. Он хороший парень, не хочется, чтобы он разрушил свою жизнь из-за мести. — успокоившись, тихо сказал Люмов.


Следователь внимательно изучал лицо молодого человека, сидящего напротив. Что-то особенное таилось в этих больших карих глазах, которые то и дело сверкали зловещим блеском. От него веяло холодом и… страхом. Нет, Люмов не боялся его, но видел в нем какую-то скрытую угрозу, которая могла в любой момент обернуться против него. Павел подумал: «Он не очень-то и крепкий, его легко можно уложить одним ударом.». Он себя успокаивал, но беспокойство не пропадало. Его сердце билось быстрее обычного, а ладони потели.
К тому же этот Самир как бы не пытался этого скрыть был абсолютно безразличен к гибели родного отца. Юноша смотрел Люмову прямо в глаза и даже не нервничал. Молодые люди его возраста обычно боятся и даже недолюбливают милиционеров, но он демонстрировал лишь спокойное равнодушие с нотками легкого презрения к защитникам правопорядка.
— Скажи, у твоего отца были какие-нибудь враги или недоброжелатели? Кто, по-твоему, мог его зарезать? — размеренным голосом спросил Люмов, пытаясь проникнуть в мысли своего собеседника. На пару мгновений задумавшись, Самир ответил:
— Насколько мне известно, нет. Так вышло, что в последнее время мы не очень часто виделись, понимаете. Я давно живу отдельно, а он слишком занят своей работой. Так что я не могу точно ответить, но могу с уверенностью сказать, что папа был интеллигентным человеком и абсолютно не конфликтным. Не могу припомнить, чтобы он когда-нибудь повышал голос на меня или маму, даже если я шалил или она пересолила борщ. Спокойный, адекватный человек. — Его голос был ровным и не выражал никаких эмоций, как будто он рассказывал о незнакомце.
— Как мне известно, твоя мать покончила с собой пять лет назад. — Люмов посмотрел на Самира с сочувствием и жалостью, надеясь, что этот вопрос не будет для него слишком болезненным.
Самир замялся и опустил глаза в пол. «Боже, а я неплохой актер!» — подумал он про себя, мысленно посмеявшись над глупостью следователя.
— Я до сих пор не могу свыкнуться с этой ужасной потерей. Не понимаю, что могло ее подтолкнуть к этому шагу. Мне ее очень не хватает… Она была замечательным человеком и прекрасной матерью. — Самир пробормотал эти слова, делая вид, что ему трудно говорить. Он поднял голову и посмотрел на Люмова влажными от слез глазами, желая, чтобы он поверил ему и оставил его в покое.
Люмов задумчиво кивнул. Дельно вроде толкует. Но хоть убей, капитан не верил ни единому его слову. Отгадка была у него под носом, но смерть Невского-старшего запутала следователю все карты. Возможно даже самоубийство матери этого Самира, суициды девушек, судьи Алешина и Марата Юрьевича каким-то загадочным образом связаны между собой. Но вот только как?
Павел почесал голову в затылке и вздохнул. Ему нужно было разобраться в этой сложной паутине из лжи и обмана. Этот Самир явно что-то скрывал, осталось только понять, что именно. Он сам вчера вызвал в квартиру отца милицию, он обнаружил тело. Улики, мотив? Следователь пристально посмотрел на юношу, пытаясь прочитать его мысли. Резкая боль пронзила висок Люмова. Внезапно в его голове возник странный шум, природа которого была ему не ясна.
— Гледов, гражданин Невский может быть свободен… — Люмов сказал это механически, не понимая, что делает.
Он чувствовал, что что-то не так, но не мог сообразить, что именно. Самир поднялся со стула и, улыбнувшись следователю, последовал за сержантом. Его улыбка была злорадной и насмешливой. Юноша знал, что Люмов под воздействием гипноза, который он наложил на него во время допроса. Он использовал свои ментальные способности, чтобы заставить капитана отпустить его.
Люмов остался в комнате для допросов наедине с собой. Несколько минут он сидел, не говоря ни слова, а затем тихо прошептал: «Где я?». Оглядевшись вокруг, он вспомнил, что допрашивал Самира Невского, но зачем он отпустил его? К нему было еще столько вопросов. Павел пытался вспомнить, что произошло, но его память не давала ответов. Люмов хотел было окликнуть Гледова, чтобы тот вернул Невского обратно, но из горла вырвался лишь сухой хрип. Перед глазами все поплыло и окружение начало постепенно темнеть. Капитан потерял сознание и с грохотом рухнул со стула.


— Меня зовут Андрей Юзовский. — представился мужчина и протянул молодому человеку руку. Он был высокого роста, с седыми волосами и острыми чертами лица. Его голос был уверенным и властным, а его взгляд холодным и расчетливым.
— Самир. — ответил тот.
Юзовский был соучредителем страховой компании «Soul Protect». Ему принадлежало около 40% акций, а остальные 60 были в пакете его старшего брата Алексея. Андрей жаждал прибрать к рукам всю компанию, а его уже далеко немолодой 67-летний родственник был тяжело болен и онкологическое заболевание съедало его организм. У Алексея не было родственников кроме Андрея и после смерти все его имущество должно было перейти к младшему брату.
По крайней мере так должно было быть еще недавно, но в последнее время Алексей всерьез задумывался о том, чтобы оставить свои сбережения, акции и прочее имущество не брату, а молодой горничной Диане. 23-летняя девушка была сиротой, чье детство прошло в интернате, и она уже несколько лет работала в качестве прислуги и сиделки в доме Алексея Юзовского. Она была хрупкой и красивой блондинкой с голубыми глазами и нежным голосом. Диана всегда была вежливой, скромной и заботливой по отношению к своему хозяину, за что получила его расположение.
Многие знакомые приписывали бизнесмену роман с подчиненной, но сам он считал Диану своей дочерью, ибо своих детей у него не было, так как он никогда не был женат. В свою очередь, девушка любила