просто как магнит для него. Он искал ее после окончания школы, но родители увезли ее за границу. Тогда, встретившаяся ему Магда долго утешала его, как могла.
И вдруг он вспомнил! Все называли ее Ринка, Рина, а полное ее имя было Ирина. Диму прошиб пот. Он вскочил и некоторое время не мог никак успокоиться. Конечно, это она! Как он сразу не узнал ее?!
До вечера по его телу шли сладостные волны возбуждения, он не находил себе места. И очень явственно вспоминал те школьные поцелуи и ощущения в моменты, когда он обнимал Рину – тельце ее было таким же по-детски нежным, как цыпленок, которого он держал сегодня в руках. Сегодняшняя, повзрослевшая Ира притягивала его не меньше, если не сильнее, чем прежняя Рина.
Как только стемнело, он надел темную рубашку и такие же летние джинсы, проверил, на месте ли в заднем кармане джентльменский набор, и выскользнул за ворота. Попасть на сеновал ему удалось очень быстро. Хорошо, что соседи справа и слева не держали собак, которые могли его выдать. Ира уже ждала его. Он хотел многое ей сказать, но не справился с желанием целовать ее. Она отвечала ему всем телом, волнообразно приникая к нему. Однако, улучив момент, он шепнул ей:
-Рина…
Она замерла, а потом сказала:
-Узнал всё-таки?
-Я так долго тебя искал, так мучился, с ума сходил. Почему ты не нашла меня, как только вернулась из своей Австрии?
-Я нашла тебя, почти сразу. Но ты не узнал меня, хотя мы работаем вместе уже три месяца.
-Что?!
-Не кричи, бабуля услышит. Я юрист-консульт генерального директора консорциума, где ты работаешь.
-Ты?! Та самая стервозная вредная дамочка? Поверить не могу!
-Да, та самая, стервозная и вредная. А личный советник генерального, вернее, советница – баба Надя, вдова его лучшего друга, моего дедушки.
-Советница? А я-то все понять не мог, чем меня напряг белый старушечий платочек. Уж больно все выглядело, как из детской литературы.
Он действительно встречал их обеих на собраниях, которые еженедельно устраивал генеральный и на которые приглашал юристов и других специалистов. Правда, в офисе Рину вблизи он ни разу не видел, обычно она сидела по правую руку генерального, а Дима как самый молодой из топов садился ближе к выходу из актового зала, поскольку по регламенту входил в зал заседаний после более старших топ-менеджеров. Рина всегда имела очень строгую прическу и не менее строгий, даже агрессивный макияж, одевалась крайне официально, и главное, все замечания ее были резкими. Она часто нападала на директоров, не выполнявших, по ее мнению, своих прямых обязанностей и тем вредивших общему делу, а именно – большому единому проекту для выполнения госзаказа, полученного напрямую от правительства. А баба Надя, то бишь, Надежда Федоровна, всегда садилась слева от генерального и что-то часто говорила ему на ухо. Дима никогда бы не узнал в ней старушку в белом платочке – эта элегантно одетая женщина с прекрасной прической и яркой помадой на губах являла собой образец высокого вкуса и интеллигентности. Впрочем, он вспомнил, что волосы ее были такими же седыми, как и у бабы Нади.
-Мой дедушка много лет очень дружил с генеральным, тот безмерно уважал и ценил деда. Они оба раньше работали на кафедре философии, генеральный – обычным преподавателем, а дед как профессор заведовал кафедрой. Там же работала и бабушка. И только последние годы дед захотел пожить в деревне, поближе к земле. Хотя он ездил на все заседания консорциума и поддерживал генерального. Когда деда не стало, меня генеральный принял на работу старшим юристом по внешне экономическим вопросам, а бабулю оформили его личным консультантом. Он же помог нам приобрести этот дом, ведь прежние владельцы очень не хотели его продавать. Но он каким-то образом убедил их и даже выбил им участок возле самого озера. Тогда они согласились. Бабуля не понимала, почему я так хочу именно этот дом, но ей было все равно, лишь бы уехать из деревни, где все напоминало о дедушке.
-Но почему ты в офисе не призналась мне в том, что это ты?
-Хотела, чтобы ты сам меня узнал. Гордость не позволяла. Знаешь, как мне больно было видеть тебя всякий раз, равнодушно смотрящего куда-то мимо.
-Ты бы еще во все цвета радуги разрисовалась и перья нацепила на голову, чтобы я тебя точно никогда не признал. Не могла мне хоть раз умытой показаться?
-Утром показалась же. Но ты опять воспринял меня как незнакомую соседку-птичницу. А потом и вовсе одежду сняла, в купальнике перед тобой предстала. И снова мимо кассы. Узнал только, когда целовать начал.
-Нет, я просто заново в тебя влюбился. Сначала в твои волосы, которые ты заколола вверх, когда солому настилала, потом в твою шею и плечи, потом в ножки, когда ты на лестнице стояла, а потом на озере, когда как рыбка нырнула и поплыла баттерфляем. Только голос твой что-то мне напомнил. А когда вечера ждал, вспомнил, как ты цыпленка держала в руках. И меня словно молнией ударило – ты ведь тогда, еще в школе, когда я тебя обнимал, точно как этот цыпленок была, такой же нежной и беззащитной.
Утром в дом Диминой бабушки они пришли вдвоем.
-Бабушка, – сказал Дима, держа Ирочку за плечи,– Позволь представить тебе мою жену Рину.
Бабушка крайне удивилась, а Рина одернула его:
-Еще не жена, чего ты.
-Но очень скоро будешь ею,– сказал Дима, – Я так долго искал тебя и ждал.
***
© Copyright: Марк Шувалов,
декабрь 2022
