Мурзик

   Он родился в пожарке, вокруг пахло бензином, мать-кошка пахла бензином, его шерстка тоже пропиталась этим запахом. Его сестренку забрали, остался только он — самый маленький. Он был серо-бурого цвета в полоску, как тигренок, а на светлом пузике темные круглые пятнышки. Самого распространенного защитного окраса, такой вот — сверху тигр,  снизу леопард... По виду европейский короткошерстный, подобных кошаков много на городских улицах. На дворе стоял уже декабрь — мороз, снег. Даже тепло мамы-кошки не спасало. Котенка нужно было быстро пристроить, иначе он бы замерз. И мы забрали его себе. Назвали его Мурзик. Видимо кличка пришлась ему по нраву, он быстро стал отзываться. Котенку не было еще и месяца, пил он из бутылочки, из пипетки. Помню у меня перед уходом в школу всегда было задание — накормить Мурзика. Выкармливали его долго, целых два месяца. И даже, когда он уже стал побольше и мог есть самостоятельно, он все еще иногда выпрашивал бутылочку молока — пристраивался на руках и урча, высасывал ее до последней капли, работая лапками, вытягивая и втягивая коготки.

  В девяностые в магазинах игрушек продавались пластмассовые колясочки для пупсов, такие красные с желтой ручкой. Так вот, наш кошак сидя весь помещался в эту колясочку. Можно было его сонного посадить в нее, поднять капюшон над ним и катить по столу. Если он не сидел ровно, то заваливаясь на бок, выпадал из коляски. Самый маленький котенок на моей памяти, чуть больше декоративного хомячка. Но Мурзик быстро рос и вскоре из крошечного серого комочка превратился в шкодливого долговязого кошачьего подростка. Он любил поохотиться, когда кто-то приходил домой: караулил за дверью и стоило пройти по коридору мимо него притаившегося на пороге, как он пулей выскакивал, и прыгая на задних лапах, хватал передними вашу ногу и тут же впивался коготками и зубками в беззащитную щиколотку жертвы. Так мы и ходили с расцарапанными ногами, взяв себе за правило — прежде чем ступить на порог, угадать откуда нападет Мурзик. Женские колготки он рвал на раз, поэтому, если мама или я не успевали их снять, то можно было сразу с ними попрощаться.

  Летом его вывезли на дачу, там было еще лучше. Огород с грядками на которых можно было прятаться, ошеломляющие запахи и звуки со всех сторон. Упавшие крошечные яблочки, которыми можно было играть, гоняя их как футбольный мячик, а осенью опавшие сухие листочки, что так восхитительно шуршат под лапками. А чего стоили мышки и птички!.. Мышки попадались чаще, птички были умнее и обожали издеваться над незадачливым древолазом. Мурзик лазал по яблоням легко, но у него не было крыльев, а стоило лишь близко подкрасться к очередной птахе, как она с песнями перелетала на другую ветку, а то и на другое дерево — вот и пойди, побегай за ней... Котенок больше зарекомендовал себя как чудесный мышелов, а потом и крысолов, так что птичкам нечего было волноваться.
  А еще у котенка был друг, такой же подросток — кролик. Среди остальных кроликов он выглядел карликом — нескладный, маленький, с большим животом и кривой спинкой. Он родился зимой и явно перенес «рахит»*. Он не был уготовлен разделить судьбу других кроликов. Сидел в отдельной клетке и в сумерках его выпускали погулять. Клетка стояла почти у самой земли, так что зверек поигравшись на воле сам возвращался в свое пристанище на ночевку. Так они и познакомились. Смотря со стороны можно было подумать, что уродливый кролик и кот общаются на одном языке, и прекрасно понимают друг друга. Они носились наперегонки между грядками, то прятались, то прыгали друг через друга. Эта гонка продолжалась по часу-полтора каждый вечер... Пока кролика не подарили соседскому мальчику. Помню, как соседи пришли с корзинкой, как его забрали. Я была против, Мурзик тоже, но как это часто бывает — желания детей и животных мало кто принимает всерьез. Как можно подарить друга?.. Как!!!  Клетку без кролика оставили открытой. Несколько ночей котенок забирался в нее в поисках своего пропавшего приятеля, даже спал в ней...
  Так я узнала, что всё продается и всё покупается и решила, что это закон никогда не будет действовать для меня — ни за какие коврижки, ни при каких обстоятельствах!

  Помню в одном из журналов «Юный Натуралист», на который я тогда была подписана на обложке был снимок котенка на дереве — крупный портретный план. Тот котенок на обложке, ну, вылитый Мурзик! Я даже воображала, что это он на том снимке. Выследила кота в огороде, показала снимок, со словами: «вот видишь, Мурзик, это ты в журнале!..» Но его не заинтересовала эта супер-новость, и он сбежал в заросли укропа.  Больше я к нему с журналом не приставала. Нашему Мурзику явно ни к чему была подобная популярность, не тот масштаб, знаете ли...

  Мурзику исполнилось шесть месяцев, молочные зубки давно сменились, кусаться не было уже необходимости, но привычка эта осталась. По всем параметрам он был злым котом: кусался, царапался, нападал. И не важно, что размеры у него были весьма скромные — средний такой неприметный серый кот, но нравом он был уссурийский тигр, никак не меньше! А вот, когда кот спал, если крепко уснул с ним можно было делать все что угодно, до тех пор пока не проснется, а потом — спасайся кто может! В один из таких глубоких его снов я изловчилась надеть на него комбинашку от «ходячей» куклы. По размерам она была как раз на него, только слегка узковата. Надела через задние лапы и застегнула на все пуговицы. Когда кот был уже наряжен, как раз зашла мама, и он проснулся. Меня спасло то, что Мурзик не привык наряжаться. Он не понял, что сковывает его движения и просто скакал по кровати на задних лапах, поджав передние к груди, а низ кукольной комбинации то взлетал вверх, то плавно опадал вниз, вслед за прыжками. Кот в таком виде больше походил на маленькую цирковую обезьянку в платье, чем на грозного кусачего хищника. Мурзика освободили, под смех и ворчание, а я получила нагоняй от мамы, потому как бы ни было смешно, а наряжать спящего кота недопустимо. Больше я не повторяла свой эксперимент, да и Мурзик с того случая был начеку и не рисковал уже, чуть что не так — просыпался сразу.

  Когда коту минуло два года ему завели подружку. Нам отдали полугодовалую серую кошку пушистую и маленькую, внешне похожую на белку. Я назвала ее Маркиза. Судя по определителю пород она чем-то походила на норвежскую лесную — такая же невероятно лохматая и кисточки на кончиках ушей, как у рыси. Кошка была глупая и очень ласковая. Ночами любила спать в доме, но при этом пыталась залезть на голову и примостыриться чуть ли не на лбу у спящего человека, свернув длинный пушистый хвост под носом, так что невозможно было дышать. Из-за этой ее привычки ей было отказано в посещении спальни ночами. Но ее это не расстраивало. Ночами она вместе с Мурзиком проводила время на охоте. Было замечено, что кошка ведет себя странно во время еды — так выяснилось, что у нее почти нет зубов, только клыки два сверху, два снизу и те неразвитые. Приходилось мелко резать ей пищу или вообще жевать.  И тем не менее для меня она была самая красивая и самая умная кошка. Родные не понимали, что такого особенного я вижу в этой глупой кучке шерсти. Бабушка звала ее Мотька. Маркиза не обижалась и с готовностью отзывалась на оба имени.
  Потом у них с Мурзиком были котята, но недолго. Самой кошке было меньше года, роды были преждевременными, малыши не прожили долго. Да и сама новоиспеченная мамаша так и не поняла — кто это и что им от нее надо? Она не пыталась их кормить или греть, предпочитала держаться подальше. Так что матери из Мотьки-Маркизы так и не вышло. Зато с Мурзиком у них была полная идиллия! Они всегда отдыхали вместе, других кошек ему было ненужно, ведь Маркиза — его королева!

  Так продолжалось с год, осенью она пропала. На подмосковных дачах в то время это было частое явление — то воровали кошек, то запирали где-нибудь в сараях, чтобы чужая кошка погоняла надоевших мышей. Ведь куда проще поймать чужое животное, чем завести свое. А ее отвезли в город, это выяснилось потом. Но видимо провезли только половину пути, потому что весной она появилась опять, только к нам уже не вернулась. У нее хватило ума вернуться назад, найти путь, а вот жить там где раньше жила она не стала. Наш участок был для нее проходным. Мне кажется она просто перестала доверять людям. И причин остаться у нее больше не было — Мурзика не стало. А так как он, ее никто не любил.

  Он был супер-крысолов. Когда в первый раз принес травленную добычу чуть не издох, еле-еле откачали — молоком отпаивали, лечили. Но природный инстинкт берет свое, этого не отнять. Вторая отравленная крыса стала для него фатальной. Где он ее раздобыл гадать было не нужно — осенью и зимой всюду травят крыс и если крысиную отраву кошки встречают редко и у большинства из них хватает сообразительности ее не трогать, то отравленного грызуна они распознать не могут. Во второй раз яд видимо был сильнее. Время действие яда дольше и рядом никого из людей вовремя не оказалось. Уже окоченевшего Мурзика нашли в парнике, рядом лежала задушенная им крыса. Он принес ее хозяевам, чтобы показать — вот, мол, смотрите...

  Было дико жаль, чудовищно и несправедливо! Он хоть и полудикий, царапался, но НАШ, с малых когтей выкормленный, как ребенок. Погиб при исполнении, что называется. Вот такие жертвы они приносят...
  Наш Мурзик прожил всего три года. И таких, как он, больше не было.









* Рахит – это заболевание, связанное с дефицитом витамина D и нарушением минерального обмена в организме.