«Моя первая большая любовь» (рассказ певицы)*

Сбежав от родителей, которые выступали в бродячем цирке, я стала тоже бродить по Франции. Я пела.
Но сбежала не потому, что мне больше нравилось петь, а просто потому, что хотела свободы. Конечно, родители не очень мною занимались да и не очень искали меня, когда я пропала…
Я, возможно, и считала те песенки школой для будущей карьеры певицы, однако жизнь моя была такой скудной и прозаичной, что мечты о славе с ней не ужились бы... Нет, я тогда не мечтала: задача была выжить и не вернуться к родителям.

Я давала концерты в казармах. Плата за вход была низкая, солдаты шли. И эти немудреные концерты здорово помогали мне «держаться на плаву». Я к ним уже привыкла как к части своей работы…
Как-то я попробовала обратиться к полковнику легионеров, не разрешит ли он мне спеть для его солдат. И была удивлена, что он не просто сразу же согласился, но и выказал очевидную радость в ответ на мое предложение. Потом я объяснила себе: да я ведь своими песенками помогаю ему занять солдат в их свободное время и делаю суровых и недоступных легионеров более управляемыми, вот он и рад.
Я брала деньги у входа в столовую – мои концерты проходили в солдатских столовых. Вдруг передо мной возник очень красивый солдат и сказал, что у него нет денег, но он готов расплатиться поцелуем. Он сказал это тоном мужчины, который уверен, что женщина не может отказывать ему в такой пустяшной просьбе. Я кивком показала, что он может пройти.
Красивые мужчины были в то время моей слабостью: я приходила в какое-то завороженное состояние, когда сталкивалась с ними. И моя молодость тут играла свою роль, но, думаю, что не только в этом было дело: мне и сейчас иногда приходится переживать состояние оцепенения при встрече с мужской красотой, однако никто об этом не узнает…
Поскольку я была не только юной, но и угловатой, в общем – далеко не красоткой, рассчитывать на роман с таким красавцем не приходилось (правда, он при своём великолепном сложении был маленького роста, но и мой рост был невелик). В общем, я была уверена, что ничего больше не будет.
…После концерта он подошел ко мне.

Наш роман начался сразу и бурно. Он что-то рассказывал мне, но для меня всё это было не важно, потому что я была без ума в него влюблена и ни о чем не думала.
Встречались каждый раз, когда у него появлялась возможность вырваться из казармы. Часто мы сидели с ним рядышком и строили планы.
Однажды я пришла на проходную, чтобы перекинуться с ним несколькими словами… Да это так только говорится – мне просто захотелось повидаться с ним!
На проходной ответили… что он уехал. И не добавили ни одного слова (наверное, уже обсмаковали банальный финал романа их штатного красавца с молоденькой певичкой…).
Мир вокруг стал серым – из всех его красок осталась только серая… Я повернулась и ушла.
Я, конечно, понимала, что на военной службе всякое бывает: неожиданная поездка, приказ, перевод… Однако чутье женщины подсказало: это – всё. И я не ждала ни писем, ни телеграмм. Может быть, в глубине души у меня к тому времени уже пряталась мысль, что у такого красавца не может быть долгого романа с такой совсем не красавицей, какой была я.

Потом было много всякого в моей карьере. Мне горячо аплодировали и надо мной смеялись, со мной не хотели разговаривать и задавали злобные вопросы… Но главное – я пела, меня уже знали…
Однако, чтобы стать популярной певицей, надо было выделиться из массы других талантливых девушек. Еще и с лучшей школой, чем у меня. Прежде всего, для этого нужен был собственный репертуар. У меня таки появился свой автор, однако «моих» песен всё еще было мало: их не хватало и для пальцев одной руки.
Я вспомнила о моём маленьком легионере, о котором больше ничего не слышала да и не собиралась узнавать – зачем?.. Рассказала эту историю моему замечательному автору, и на следующий день он принес мне еще одну песню (очевидно, она была сделана за ночь). Мы совсем не думали о названии: «Маленький легионер» – чего тут выдумывать!
Это был мой первый шлягер – звучал по всей Франции. Я иногда мечтала: герой моего сердца должен тоже его услышать…

После одного из концертов ко мне подошел небритый мужчина, весь какой-то помятый. Это был он. – «Дай 10 франков». – В моей голове возникла мысль, что, может, он считает эти 10 франков своим маленьким гонораром за сюжет шлягера... Я вынула деньги, он взял их и ушел, даже не попрощавшись.
Подкарауливал он меня или же случайно увидел и разрешил таким образом какую-то проблему своего нетолстого кошелька – этого я не узнаю никогда.
И я больше никогда не воображала, как он слушает песню о себе.