Нарисуй мне свет

Я жду кого-то
Кто найдёт меня и станет
частью меня;
Я жду тебя,
Чтобы ты пришёл и освободил,
убив меня.
Я жду этого человека.
Elena Siegman



Зарисовка 1.

  …А как бы ты нарисовал свет?...
  Это уже не важно. Сейчас её нет.
  Странное чувство, когда тот, кого ты видишь каждый день, с которым общаешься, гуляешь, смеешься, грустишь – уходит. Нет, не уезжает.
  Уходит куда-то далеко.
  Она была мне больше, чем друг.
  А теперь я стою в осеннем лесу, который растёт на старом кладбище. Стою в стороне, потому что не хочу приближаться к этой толпе народа у её гроба. Все уже простились. Теперь туда, в крышку, забивают гвозди.
  Теперь уже нет шанса вернуться.
  Я просто не мог на это смотреть. Не мог признать.
  Кулаки в моих карманах сжаты чересчур сильно, но боли я не чувствую. По моему лицу текут слёзы, но никто этого не видит. Хоть здесь и можно, но Яне хочу, чтобы люди это видели, поэтому и стою спиной ко всем.
  - Витёк,- я вздрогнул и быстрым движением вытер слёзы,- горсть земли кинь.
  Я  обернулся и увидел Стаса. Он выглядел не лучше, даже красные дорожки от слёз бросались в глаза.
  - Хорошо,- кивнул я, подошёл к горке с землёй и провёл этот ритуал.
  - Пошли,- сказал мне Стас. Он, как я, держал руки в карманах.
  - Можно мне ещё постоять?
  - Тебя ждать?
  Я кивнул. Он ушёл, оставив меня один на один с человеком, к которому я уже привык как к самому себе. Родители уже постояли у могилы и ушли. Остался я один. Будто бы единственный во всём мире. Раньше мы вдвоём считали, что одни на земле. Теперь уже я. Один.
  Я подошёл к фотографии и сел на лавку.
  - Зачем? Зачем ты это сделала? Должна же быть причина, правда? Ведь ты так всегда говорила. Где же здесь причина? Где?!
  С фотографии на меня смотрела улыбающаяся девушка с голубыми глазами. При жизни я не отрывал от них взгляд. Сейчас уже не то. Её красивое лицо с тонкими губами, аккуратным носом, голубыми глазами и каштановыми волосами смотрело на меня. Оно застыло в какой-то эмоции, и уже не скажет ничего. Ни слов. Ни улыбки…
  Я подошёл к Стасу через десять минут. Он дождался меня, за это я его всегда уважал.
  - Как думаешь,- начал он,- зачем она это сделала?
  - Я не знаю. Она же ни разу не проявила суицидальных мыслей, всегда весёлой была. Причина никому не понятна.
  - Может, поговорить с кем?
  - Сейчас нельзя. У всех и так горе, а ты решил добить ещё этим вопросом. Нет, плохой вариант.
  - Нужно же попытаться понять! Она не спроста съела две пачки этих таблеток. У неё и проблем в жизни не было.
  - Если она не говорит о проблемах, это не значит, что их нет.
  -  Надо будет в её комнате посмотреть. Потом,- он увидел мой гневный взгляд,- когда-нибудь потом.
  Она была на полгода младше меня.

Зарисовка 2.

  Пасмурное утро. Это уже не может сулить что-то хорошее. В школу идти просто не хотелось. Все начнут спрашивать, узнавать. Подобное мне не нужно.
  Но пойти надо. Ведь жизнь не кончена. Моя жизнь.
  Я постоянно себе это говорил в пути. Самовнушение не действовало, но губы уже автоматически повторяли эти слова. Я сжал кулак настолько, что  остались красные полумесяцы от ногтей.
  Сегодня школа не выглядела приветливо. Она вообще приветливо не выглядит никогда, но сегодня выглядела действительно странно.
  - Здорово,- крикнул мне Стас в коридоре. Он был одет в белый свитер и синие джинсы. По сравнению с моим чёрным одеянием он был довольно ярок. Неужели смерть одноклассницы никак на него не повлияла?
  - Здорово,- я пожал притянутую руку.
  - Что кислый такой?
  Стаса я никогда не понимал.
  - Не очень смешная шутка.
  - Ты о чём?
  Я пошёл к нашему кабинету, а он на пару шагов обогнал меня и продолжил болтать:
  - Да что случилось-то с тобой, может, скажешь?
  - Стас,- я остановил его перед дверью,- давай определимся уже: если тебе плевать на её смерть, то меня не доставай этим, ладно?
  - Какая смерть?- он действительно убедился,- ты о чём? Кто умер?!
  - Пошёл на хрен!
  Я вошёл внутрь. У людей был обычный день. Будто никто и не скорбил по поводу смерти одноклассницы. Будто бы все равно, кто когда и как. Вот оно – наше современное пофигистическое общество.
  Со мной поздоровались, и я сел за парту.
  - Витёк.
  - Не садись со мной, ладно, Стас. Меня эта перспектива не радует.
  Он кивнул и молча сел за другую парту. Одноклассница что-то у него спросила и показала на меня. Он пожал плечами.
  Звонок разорвал эту ожившую тишину, будто бы пытаясь сказать своё слово.
  В класс вошёл учитель. Все встали, поприветствав его и сели.
  - Кого нет?- спросил он.
  Ада была наше старостой, но теперь её нет. Не знаю, кого выберут вместо неё, но это явно буду не…
  - Виктор,- сказал учитель,- может, назовёшь уже отсутствующих?
  Я удивился:
  - Давно меня старостой сделали?
  - Года два назад.
  - Что? У нас же старостой Ада была.
  - Кто такая Ада?
  Я не знал, что мне делать – гневаться, печалиться, сломать какой-нибудь канцелярский прибор.
  - Это не смешно,- сказал я,- это ни хрена не смешно.
  - Ты о чём?
  - Вы с ума сошли? – я уже кричал, встав с места,- это шутка что ли? Ни смешно ни капельки. Если на то, что она умерла вам плевать, то хоть не показывайте это, ладно?
  Уже весь класс смотрел на меня удивлёнными глазами.
  - У тебя кто-то умер?- спросил учитель.
  - Дайте журнал,- сказал я, пытаясь сдержать злобу.
  Он протянул его, я и буквально выхватил из рук. Пробежал глазами по списку учеников.
  Её не было.
  Я полистал журнал и нашёл другой предмет. И там нет.
  В конце журнала ведь всегда есть список учеников. Я посмотрел его, но и там не увидел её фамилии. Может, журнал уже поменяли? Нет, уже третья четверть. Глупо было бы.
  - Мне нужно выйти.
  Я шёл по пустому коридору, пытаясь привести мысли в порядок. Только мои гулкие шаги эхом разносились по пустому коридору.
  Когда не обращаешь внимания, то не особо и замечаешь. Мне кажется, что вокруг стало меньше людей. Будто бы вместе с ней умерла и часть этого мира. Глупо, конечно, но выглядело это именно так.
  И почему её никто не помнит?
  Ответ можно найти только в одном месте.

Зарисовка 3.

  Дверь мне открыла пожилая женщина.
  - Здрасьте тёть Лен,- я попытался улыбнуться.
  - Мы знакомы?
  Мама Ады меня не помнит?! Да мы каждый день ходим то к ней, то ко мне в гости. А теперь складывается ощущение, что и не было её.
  - Я… волонтёр. Сейчас помогаю нашему ЖЕУ. Не могли бы впустить меня?- хоть какая-то ложь. Ничего, пройдёт. Я и внешне очень солиден в школьной форме (обычном костюме).
  - А вам сколько лет, молодой человек?
  - Двадцать,- я даже не соврал.
  - Ну проходи, волонтёр.
  Я вошёл внутрь, разулся и сразу пошёл к двери в комнату Ады.
  - Вы куда?
  - Замер помещения.
  Я открыл дверь.
  Здесь была спальня. Даже не намёка на интерьер её комнаты. Всё другое. Абсолютно.
  Я пошёл в другую комнату. Во все.
  - Дети у вас есть?
  - Да, сын. Данила.
  Я обернулся и посмотрел на неё. Неужели её вообще нигде нет? Не может же человек просто исчезнуть из жизни, будто бы его и не было.
  - До свидания.
  Я вышел из квартиры, оборвав её вопрос на полуслове.

Зарисовка 4.

  Её могила была на кладбище. Без фотографии и имени. Но могила была. Значит, доля разума у меня осталась.
  Я сел на лавку.
  - Что происходит? Тебя нет, и ответ ты мне уже точно не дашь, как раньше. Ты единственная, которая могла мне что-то объяснить. Дать понять. Как теперь? Такое чувство, будто бы не ты, а часть меня умерла. В душе пустота, которую не заполнить уже ни чем. Ты же рисовала. Художница наша. И зачем творческому человеку так поступать с собой? Что тебя побудило?
  Я провел рукой по кресту.
  - Тогда, давно уже, ты задала мне вопрос. Как можно нарисовать свет. Есть ли на него ответ? В любом случае света мне уже не видать. Мой мир погрузился во тьму. А у меня нет даже твоей фотографии. Из телефона всю информацию словно стёрли. И никто о тебе не вспомнит. Неужели и я забуду?

Зарисовка 5.

  - Ты когда-нибудь уезжал за город?- спросил я Стаса.
  Ещё один день в школе.
  - Зачем? Мне и тут хорошо.
  - Никто из нашего класса даже за город не выезжал. Никто не покидал это место.
  - И что?
  - Просто это… странно.
  Стас лишь улыбнулся.
  - А тебе не кажется, что мы старшие для школы?- вновь задал я вопрос.
  - Почему старшие?
  - Ну мне двадцать. Женьке, вон, двадцать один.
  - И что?
  - Не должно ли после школы быть что-то другое?
  - Например.
  - Я не знаю! Но это странно. Я в школе с семи лет, и шестнадцатый класс это явный перебор.
  - Классов всего двадцать.
  - Ты считаешь это нормальным?
  - Мне сравнивать не с чем.

Зарисовка 6.

  - Ты не обращал внимания, что наша школа будто бы сошла с детского рисунка?
  Мы вышли из школы и держали путь домой.
  - С чего ты это решил?
  - Ну перекос в одну сторону. Крупные кирпичи. Странные окна.
  - И что?
  - Не знаю. Поедешь со мной за город?
  Стас даже остановился:
  - Зачем?
  - Там ответы.
  - Там нет ответов, Вить. Послушай, ты многое вообразил, придумал. Это самый обычный мир, и если ты собрался искать ответы там, где их нет, то удачи.
  - А если они есть?
  - Так. Пойдём, дойду с тобой до автобусной остановки. Тебе вечно что-то кажется. Ты ищешь ответы на незаданные вопросы. Ты во всём видишь что-то странное. Ищешь везде знаки, обращённые к тебе. Думаешь, это нормально?
  - Искать то, чего нет?
  - Именно. Слушай, я не держу тебя. Просто попрошу, если ты найдёшь ответы – расскажи их. Какими бы они не были.
  Мы стояли на остановке.
  - Ты смиришься?
  - Да,- он кивнул.
  - Как с тем рисунком?
  - Каким?
  - Точно. Ты же не помнишь. Ада, моя подруга нарисовала тебя, стоящего на мосту, и меня чуть поодаль. Мне рисунок очень понравился, но ты был не в восторге. Тем не менее принял этот рисунок как подарок.
  Подъехал автобус.
  - Как найдёшь ответы,- сказал он, протягивая вчетверо сложенный листок, знай – не всё так, каким ты хочешь это видеть.

Зарисовка 7.

  Автобус остановился у больницы.
  - Конечная,- сказал водитель.
  Я вышел и посмотрел на жёлтое здание больницы. Это и есть ответы?
  Я развернул листок. Там был нарисован Стас, стоящий на мосту, и я немного вдали. Неужели он знал? Я перевернул листок и увидел надпись:
  «Этаж 4, палата 16. Лиза А.»
  Я вошёл внутрь.
  - Вы к кому?- ко мне сразу подбежала медсестра.
  - Лиза. Палата 16.
  - Понятно. Лестница там.
  Я поднялся наверх и подошёл к двери. Войти и узнать правду или жить как и раньше?
  Ведь всё не просто так.
  Я открыл дверь и вошёл.
  Внутри сидела девочка лет семи. Её большие голубые глаза были переполнены печалью. Её каштановые волосы обрамляли лицо.
  На столе, как и на кровати, лежали десятки рисунков.
  - Ты?!- она даже привстала.
  - Я. А что такого?
  Она бросилась ко мне и обняла:
  - Ты приехал!
  - Девочка… Лиза, может, объяснишь?
  Она взяла один из рисунков и протянула мне. На нём был изображён я, идущий в школу. На другом тоже я, в обществе Стаса и остальных моих друзей.
  - Что это?
  - Это я тебя придумала. Придумала и нарисовала. А потом подумала, что тебе будет скучно, и придумала остальных.
  - Но я реальный. Не нарисованный!
  - Доктор сказал, что я просто бегу от болезни. У меня страшная опухоль тут,- она указала на голову,- и она всё время болит. Вот я и подумала, что смогу куда-то убежать.
  - Сюда?- я показал ей рисунок.
  Она кивнула:
  - Первым я нарисовала тебя. Как идеал. Как символ того мира.
  Я подошёл к столу и увидел