Ярослав Кауров. Юродивый нашего времени. Повесть

сторону дома ещё и «грады» обрабатывают. Противотанковые управляемые ракеты (ПТУР) их бьют снарядами: от кумулятивных, до термобарических.

Один дом так отработали – перешли на другой. Если точка «ожила» – снова все скопом в один момент бьют по ней. Так заходят и в город, и в горы.

– А как мы будем этот город оборонять? – спросил полковник.

– Первое, нужно, чтобы туда не прошли танки, а если прошли, то пожалели. Распределяем противотанковые заграждения – «звёздочки», или их еще называют «ежи» (объемные шестиконечные кресты в виде буквы «Ж»). У танка есть ребро наклона. «Звёздочка» должна быть ниже этого ребра, но выше клиренса, тогда его разворачивает или просто проламывает даже дно. И никуда он с ежа не денется. Как на якорь встал. А если его разворачивает – так это ж просто мечта какая-то. Идеальная мишень. Тот же «Леопард» – у него лобовая броня бешеная, около 1200 мм, а бортовая броня не защищает даже от 30-миллиметровой пушки. Особенно задняя часть башни уязвима и две трети корпуса задней части. Броня, как у бронетранспортера, уязвима. А там боеукладка. А ещё используют дроны типа «Ланцет» и «Герань». Но «Герань» выпускается целым роем, по семь-восемь. Причем летит он от Донбасса и до Львова. «Ланцет» несёт 20-25 кг взрывчатки, бьёт в движении одной ракетой в одну технику. Он работает от 5000 метров.

Муромцев оказался из инспекторской группы «Инженерный поиск России». Он вывел Евстигнеева на полковника Романа Евгеньевича Чирова.

– Тебя как зовут?

– Юра.

– А зачем это тебе, Юра? – спросил Чиров.

– Что зачем?

– На войну тебе зачем?

– Как зачем? Привычка. Я всю жизнь на войне. У меня казачий род.

– Понятно…– полковник сказал это так, как будто слова о казачестве сразу всё объясняли.

– Ты извини, на занятия ты больше не пойдёшь. Будешь сам учить.

– Но минно-взрывное дело хотелось бы освоить.

– Хорошо. Это посещать будешь.

Так Терминатор освоил минно-взрывное дело. По минированию знания оказались обширными, по разминированию – посредственные, не хватило времени.

Пока Юра был в «учебке» снова преподавателем, его два раза пробовали представить к офицерскому званию. И хотя всё командование полка было за решение этого вопроса, все же – не прокатило, звание не дали.

После «учебки» Юру вернули в прежнее расположение, а там на него «повесили» «нарушение субординации»:

– Ты перепрыгнул через голову начальства!

* * *

Дальше в конце сентября через Таганрог попали на Украину.

Еще на станции зашли в кафе. Взяли по порции борща. Спутники Юры дёрнулись заказать второе. Евстигнеев уговорил их не торопиться: «Сначала съешьте, потом закажете, если сумеете». Густого ароматнейшего борща принесли такую порцию, что её одну доесть надо было ещё постараться. Запах чудный. Цвет самоцветов. Мясо не свинина, но в бульоне меленькие кусочки сальца плавают. Конечно, с одного борща все наелись. А что вы хотите – юг России.

В лесополосе раздали патроны. Юре очень не понравился автомат АК-12. Собирать его гораздо дольше.

Дальше посадили в автобусы. Сказали, чтобы вещи с собой не брали – их доставят отдельно.

Минуточку! Это Юра уже проходил. Он наваливает себе на спину три своих безразмерных мешка и садится в транспорт.

Как выяснилось, он был прав. Машины отстали, спальников ни у кого нет. Используя свои дополнительные бушлаты, Терминатор, как минимум, взвод уложил спать. Устроились в одноэтажном саманном домике в две комнаты. Саман – кирпич из глины с добавлением соломы. Здесь на юге домов из такого кирпича много. Поскольку Юра негласно был командиром, то проверил личный состав.

Вот там Юра впервые и увидел, как ракета бьёт беспилотник «Байрактар». Зрелище его впечатлило и порадовало.

* * *

Пока личный состав отдыхал, Юра начал вспоминать свои прошлые приключения на Донбассе. Воспоминания накатывали не подряд, а фрагментарно, цепляясь не за время, а за похожесть сюжетов и яркие фигуры людей.

Вспомнилось, как сбежав из госпиталя после контузии, он в очередной раз попал в переделку. Евстигнеев прибился к какой-то части.

– Ну, куда тебя можем назначить? Вот командовать ПТУР. Только командир у них уже есть и неплохой. Доброволец из России.

– Раз есть, то и не о чем говорить, – буркнул Юра.

– Ну, тогда вторым номером на пулемёт, на «Корд» (российский крупнокалиберный пулемёт с ленточным питанием).

Юра согласился.

Со стороны Песок перед блокпостом ушли в сторону. И напоролись на колонну «укропов». Длинная колонна техники. Только танков около двадцати штук. Сбоку стояла пятиэтажка. Спрятались за неё. Из-за пятиэтажки вышел танк.

С пикапа пулемёт бил точно и передвигался шустро. Команда прикрывала пулемётчика с позывным «Рома Танк», почти двухметрового дядю, специалиста по сжиганию танков.

Бойца послали в лесополосу по ходу движения с РПГ-18 «Муха» (реактивная противотанковая граната).

Танк выдвинулся, и ему зарядили из пулемёта в заднюю звёздочку, толкающую гусеницы. Крупнокалиберные патроны из КОРДа порвали звездочку в клочья. Гусеница сползла. Танк повернул башню и навёл дуло на пикап.

«Пожил, и будет», – подумал Юра о себе в это мгновение.

Из лесополосы по колонне ударила «Муха». И вся колонна жахнула по лесополосе. В падающее дерево попадало несколько снарядов. Там царил ад.

Рома перенёс огонь на техническое отверстие в середине танка. В этом месте под бронёй была карусель, подающая снаряды. Сдетонировал боекомплект и танк был выжжен изнутри в одно мгновение. Башня ушла вверх метров на сто. Продолжения пикап ждать не стал и рванул вбок.

Колонна с полминуты постояла и ушла обратно в Укропию. Потом эту колонну накрыли «Грады». Никого не осталось.

Как выжил боец с позывным «Тетерев», бивший из лесополосы из «Мухи», никто понять не мог. Когда его спросили, он всерьёз ответил:

– Вот, как Астерикс и Обеликс бегают, только быстрее.

Поехали в Дмитровку. Ехали на фургоне типа «Хлеб». Юра в кабине вместе с водителем. По ходу движения русский и украинский танки затеяли дуэль, метров с трёхста. Первый выстрел – и оба промазали.

Из машины служивые посыпались как картошка.

Вторые выстрелы – танки тоже промазали. С трехсот метров!!!

Между танками шёл дед. Просто так, с авоськой, может, в магазин. Под выстрелами дед не дрогнул. Он Великую Отечественную прошёл. Ему – пофигу. Юра подумал, что танкисты из-за него и мазали.

В результате наш танк всё-таки выиграл, поджёг «укропа» и уехал. Все опять погрузились в фургон.

Доехали до Димбровки.

Снова неразбериха. Подразделение уехало, и остались вдвоём Юра и его старый знакомец и ученик «Заяц». «Заяц» уверен, он с любимым командиром, с которым прошёл в прошлый раз «Крым и Рым». Легли спокойно «ждать у моря погоды». Вдруг пришло сообщение, что «укропы» прорвали фронт и с большими танковыми силами прут сюда.

Хозяйственный Юра припас 2 РПГ-26, которые 600 миллиметров брони жгут. Юра решил дождаться «укропов» и вооружение использовать, а после уйти в леса, благо граница России была недалеко.

Вдруг останавливается машина, выходит сам «Рязань» – удивительно способный и везучий командир, с которым Юра прошёл не одно сражение.

– Вы чего здесь делаете? А ну, поехали со мной! – таким командирам, как «Рязань», лучше не перечить.

Приехали обратно в Дмитровку, а там личный состав. А у Рязанских бойцов Евстигнеев был в авторитете после того, как с двумя пистолетами натворил дел.

Авторитет у Юры был серьёзный. Мало того, что он выжил в тылу у «укропов», когда его забыли на посту и уехали, изведя боекомплект миномётов; мало того, что он ездил на Донбасс из года в год, Юра ещё умел зачищать наиболее надоевшие блокпосты противника. Стрелял Евстигнеев с двух рук изумительно, но кроме того имел актёрский талант. На войне жалеть противника нельзя. Смекалка военной поры максимально жестока.

С его тогда еще отяжелевшей фигурой, с больными ногами, перемотанными всё время эластичными компрессионными бинтами, старческую походку Юра мог и не изображать. Худое лицо, перекошенное многими переломами носа, возраста не имело. Он отращивал хиленькую бородёнку, одевался как бомж. Из штанины постоянно выбивался и волочился по земле бинт. Нещадно хромая, Юра без всякого грима изображал полубезумного старика. Так, задавая идиотские вопросы, он попадал на блокпост. В этот момент товарищи Юры начинали по ту сторону фронта шуметь. «Укропы» отвлекались, и от Евстигнеевских пуль не уходил никто.

Юра тогда организовал для бойцов секцию по рукопашному бою и стрельбе с двух рук.

Шёл 2014 год. Под Дмитровкой «укропы» применили химию, но не учли, что подряд шли дожди. После этого ни из каких колодцев пить нельзя было – тут же диарея начиналась. И русские и «укропы» попросту дристали, как на реактивной тяге.

Ещё один случай всплыл у Юры в памяти. Казаки, пять человек во главе с Юрой, шли возле опушки леса. Без всякого камуфляжа, в папахах-кубанках с красным верхом. Появились «укропы». От казаков метрах в пятидесяти встают, начинают рыть лёжку под снайпера. Не маскируясь. То ли с похмелья, то ли как. Казаки залегли, подползли поближе. Навели автоматы по секторам. «Укропы» не реагируют. Сколько можно сидеть ждать! Юра кашлянул – реакции нет. Юра громко выругался.

– Э-эй! Трам-ти-ра-рам, – и далее нехорошими словами шесть этажей.

«Укроп» обернулся:

– Да, пошёл ты!

Возникла немая сцена.

Тогда у Юры появился пистолет ПМ с глушителем.

«Укропов» приняли, привезли, попили с ними чайку. Оказались снайпера Кировоградского спецназа. Они начали рассказывать, что никогда из винтовок не стреляли. Винтовок не видели.

Потом приехали «смершевцы» и пленных забрали.

Сидение в окопах продолжалось. Химия действовала безотказно. Понос был у всех. Каждые двадцать метров были выкопаны отхожие ямы, а до них ещё добежать надо. Жара за сорок градусов. Вонь стояла невыносимая.

Привозили пятилитровые пластиковые бутылки с водой для питья, по две на бойца. Пока пили из бутылок, диарея отступала. Но сколько можно терпеть! Вода кончалась – снова пили местную…

Ночью случилось новое происшествие, развлёкшее личный состав. От позиций в сторону укропов шла лесополоса. Сначала её заминировали сами «укры», затем наши, затем с российской территории зашли сапёры суперпрофессионалы и заминировали третий раз. На каждом метре по две мины. По этой лесополосе идёт мужичок – пьяное чудо. Причем идёт, падает, поднимается и снова идёт. Дошёл до окопов. Два раза дали в рыло, оказалось, идёт с российской территории. Поссорился с женой, ушёл из дома. Пришёл за Родину воевать.

Дали ему самозарядный карабин Симонова (СКС), он его тут же, в первом бою, у «укропов» махнул, не глядя на автомат, и жизнь наладилась.

С позициями Евстигнеева граничила полоса выжженной земли. Когда-то, ещё до приезда Юры, её организовала машина, которая везла боеприпас для «Градов». Одна машина прошла, а вторую – «укропы» разбили.

По этой земле ползали три украинских танка Т-64, очень мешали. Они кстати и машину с «Градами» взорвали. Когда попыталась прорваться гражданская легковушка, «немцы», а так часто называют «укропов», эту легковушку подожгли, прямо с женщинами и детьми.

Вообще, то что «укропов» постепенно стали называть просто немцами