Грустная какая-то история

             

Петя  проснулся от того, что ему очень захотелось винограда. Зелёного такого, с крупными ягодами, в которых косточек нет. И  чтобы обязательно  - сладкий, без кислинки совсем. Глянул за окно, где прямо напротив всю ночь сиял фонарь, и на фоне его жёлтого, жирного света увидел, как снег валит прямо хлопьями, как рваная вата, словно на небе кто-то старый ваточный халат распотрошил. И дальше потрошит: вату, слежавшуюся, чуть даже желтоватую от времени, клочьями выдирает и, не глядя, куда упадёт,  швыряет по сторонам и себе за спину.
А вкус винограда так и не исчезал во рту.
Встал Петя, закурил и пошлёпал босыми ногами на кухню. Сел там у окна, опершись локтями на подоконник, и снова стал на улицу глядеть. Потому что снег – это тоже хорошо было. Не как виноград, конечно, но – красиво.
И вдруг телефон зазвонил. Интересно, кому же это ещё не спится в три часа ночи.
- Алло… слушаю…
Незнакомый абонент помолчал несколько на том конце провода, а потом сказал голосом Тани, который Петя десять лет не слышал после развода, но сразу же узнал:
- Это я, Петя… здравствуй… А я знала, что и ты не спишь, потому и не спрашиваю, не разбудила ли. Ну, как ты живёшь… и жил все эти годы, пока мы не виделись?
И вовсе не показался ему странен этот вопрос. Он ведь и сам не раз мысленно задавал его Тане, представляя их случайную встречу где-нибудь на улице или в метро.

Они прожили вместе десять  лет. Всё было совершенно «как у всех», а, значит, было нормально. Хороший устоявшийся быт. Два раза в год поездки к тёплым морям. Детей, правда, не нажили. Но выяснять, кто из них тому виной, даже не стали, потому что оба  не очень-то и хотели обзаводиться потомством. Даже собаку, которую однажды от скуки в дом принесла Таня, через два года отдали «в хорошие руки», потому что она требовала к себе постоянного внимания, прогулок два раза в день, правильного кормления. Кроме того, нужно было её всё время куда-то пристраивать на время поездок. Одним словом, отдали без сожаления и без грусти. Петя, кажется, забыл даже, как её звали.
Скука от такой стабильности в быту, да и в жизни вообще, становилась всё гуще и гуще. И так продолжалось до тех пор, пока однажды, придя с работы, за ужином, Таня, равнодушно ковыряя вилкой в тарелке и не поднимая на мужа глаз, вдруг предложила:
- Послушай, а давай разведёмся? Мне как-то надоело всё это, что называется семейной жизнью…
Петя даже не испугался. И не удивился. А, совсем вяло пожав плечом и тоже не глядя на жену, ответил:
- Давай, если хочешь…
Ещё дня через два Таня предложила пойти и подать заявления на развод. И тут Петя согласился. Пошли и подали.
Через положенный месяц развели их в загсе, сотрудница которого сонно и вежливо привычно действовала за столом и даже не задала ни одного вопроса, касающегося причин развода.
Развелись они, стало быть, а ещё через месяц жили уже в разных квартирах, на которые разменяли свою большую, хорошую и в центре.
Когда в последний раз виделись по необходимости, а потом расставались, Петя сказал «пока». Она, кажется, даже не ответила. Просто развернулась и пошла. По тому, как она поправила волосы на голове, он понял, что Таня уже о нём забыла в этот самый момент своей жизни.
И Петя забыл. Так ему казалось, по крайней мере.
Все эти десять лет он ничего не знал о ней. И вдруг нынешний телефонный звонок среди ночи. Хотя, если честно, он тоже не стал потрясением. Так, любопытство лишь лёгкое вызвал.

Петя держал трубку возле уха, смотрел на продолжавший падать за окном снег и ответил, чуть помедлив:
- Нормально жил. И живу. Только вот проснулся от того, что захотелось винограда, зелёного такого и сладкого.
- А я его ем сейчас. Стоит на столе  целая ваза.
И снова – пустое молчание в трубке. Ситуация была похожа на балетный спектакль, когда после нескольких фрагментов танца партнёры замирали в какой-нибудь красивой позе, словно обдумывая: что же танцевать дальше. Потому Петя в свой черёд и спросил у трубки:
- А ты-то - как? Как  жила все эти годы?
Она опять, длинно, «по-балетному», молчит, потом отвечает:
- Как жила, спрашиваешь? Нормально жила, даже, можно сказать, почти радостно. Замуж сходила на три года. Теперь вот, скоро год как – «полвдовы»…
- В смысле? Что ты имеешь в виду, говоря «полвдовы»?
- Всё на удивление просто, Петя, почти пОшло. Автомобильная катастрофа. Муж погиб сразу же, за рулём. А у меня – компрессионный перелом позвоночника. Теперь вот разъезжаю по богадельне в инвалидном кресле. Стало быть, я – получеловек со статусом «вдова». Чтобы короче – «полвдовы»
- Что за богадельня?
- Это здесь, за городом, недалеко. Иванова Роща. Знаешь?.. Вот, прямо в роще и стоИт наш дом престарелых, ну, и инвалидов, заодно. Я как из больницы выписалась, сразу же сдала нашу с мужем квартиру. Она  шикарная, просторная и в центре! Денег, которые я получаю за  аренду, вполне хватает, чтобы здесь у меня были отличные условия. Живу одна в комнате с телевизором и холодильником.  Сразу за окнами – лес. Хватает даже на виноград зимой, как видишь. Ты всё ещё не расхотел винограда? Зелёного, без косточек? Если приедешь утром, то я тебе оставлю…
Петя нажимает кнопку отбоя, а сам смотрит за окно, в сильный-сильный снег, и уже понять не может, хочется ли ему винограда…