Криница

                  Масленица
  После возвращения из байкальского путешествия Алексей до весны приходил в себя, отлёживался на палатях, ездил с другом Михаилом  в  ближний  лес за дровами, ну и помогал отцу по хозяйству: где дровишек наколет,  стайки за коровами и телятами вычистит от навоза, воды привезёт  из криницы на  Гнедке, запряжённом в легкие домашние сани.  И только к масленой недели он отогрелся, и в первый день масленицы, наевшись блинов со сметаной, пошёл  на улицу. Там молодёжь собиралась на лужке. Слышались  девичий смех и громкий говор парней. Алексей  пошёл к кампании. Здесь друзья Мишка и  Колька травили какую то байку, а  девки весело смеялись на каждую  их шутку.
-- Здорово ночевали, станишники! – приветствовал всех Алексей.
--Здорово,  здорово, коль не шутишь! – отозвались друзья и девки.
--Алёха, мы вот собираемся нынче  с Халзан-горы кататься на санях. Пойдёшь с нами?

-- Конечно!--  весело ответил Алёша – А давайте прямо сейчас и пойдём!.
--Да вот незадача. – Саней крепких нет.
--А я  видел у деда Захара на  заднем дворе новые конские сани..
-- А как их взять? – спросил Миха.
-- Может быть вечером?—предложил  Колька.
  Но девки так  весело смеялись и  кокетливо улыбались, и ребята решили идти за санями прямо сейчас.
  Подойдя из-за гумен  и перемахнув через невысокий, но плотный забор, они быстро пробежали по снежному огороду и оказались у высокого заплота, отделявшего огород от заднего двора.
--Ну, где твои сани?  -- Прошептал Миха.
-- А вон  там под стрехой коровника.—ответил Лёха.
  --Как будем мы их брать то, ить собака злущая у деда Захара! Вы ж знаете! --  жарко зашептал Колька.
--- А ничего, возьмём! – подумав решительно сказал Лёха. – Ты  , Миха, иди,  зайди за баню и отвлекай собаку на себя, а мы в это время и провернём захват саней!
  Так и сделали и уже через полчаса вся весёлая кампания  с песнями под гармошку и девичьим смехом каталась на Халзане.
  ---И всё таки нехорошо это на ворованных санях кататься—сказала  кареглазая Катюшка, племянница деда  Захара.
-- А мы их вернём! – успокоил её Лёха. – Вот накатаемся и вернём. Правда, хлопцы?
-- Конечно! Да не печалься ты Катюха! Эх! – и Алексей  лихо обнял девушку и они  упали в сани, а за ними и вся кампания! Взглянув в озорные карие  глаза Катюши, Алексей на мгновение вспомнил голубые глаза байкальской красавицы. И ему показалось, что  сейчас это он её обнял, и они летят с горы на санях…  Так  в куче-мала  они скатились в очередной раз с горы вниз  на берег замёрзшей реки. А надо сказать здесь, что на лето  село огораживалось вокруг изгородью, чтобы скот не травил посевы пшеницы и ржи на полях вокруг и вдали станицы. Поэтому парни и разгородили один из пролётов изгороди чтобы,  съезжая с горы на скорости, попадать в этот прём и дальше катиться до самого  льда!
  Однако, в этот   день  широкой масленицы покататься  на санях решила и другая кампания парней и девчат. И вот когда  кампания Лёхи катилась со всего маху с горы, в проёме вдруг оказалась другая кампания молодёжи со своими санями.
-- Убегайте! Караул! Ой! – неслось с саней летевших с горы.
  А там, внизу, в проёме вначале остолбенели и лишь перед сам приближением саней успели лишь только и отскочить.
--  Ба-бах!—раздался треск и... вдруг наступила тишина…. Когда же все очнулись и пришли в себя, то перед взором обеих кампаний предстала  следующая картина боя. От двух лошадиных саней не осталось  ничего целого -- лишь груда  сломанных полозьев,да досок, да соломы.А вокруг всего этого врассыпную лежали в разных позах парни и девки.
--- И чо это было, а?... Ой, батюшки, курмушку порвали!  А у меня все глаза в соломе и снегу! – слышались возгласы – А хде мои ичиги?
--Ну держитесь, с…! – воскликнул кто то из  собиравшейся, но так и не прокатившейся  кампании. И понеслась... Парни  сошлись врукопашную, а девки только визжали, да подбадривали своих парней.
--Дай ему, дай, Васюха! --- кричала  своему милёнку Грунька зазноба
-- А ты не боись, Миха!—подбадривала Катюха.

Вдоволь подравшись и насмеявшись молодёжь  начала успокаиваться и вдруг , как горм среди неба, раздался выстрел. Все бросились врассыпную. Лёха, убегая, успел заметить, что к ним на полном скаку летел на  верхом на Гнедке дед Захарий с дробовиком в руках.
-- Я вам, разбойники, задницу то изрешечу! Ишь чего удумали—сани хозяйские  воровать!—и он ещё раз выстрелил в воздух. Но подъехав к  горе    палок, щепок и соломы, и поняв что произошло, дед Захарий вновь вскинул дробовик и на этот раз выстрелил в ближайшую убегающую фигуру парня. Им оказался, да, конечно, наш Алёха.
  В это время он, убегая от  места аварии, вдруг почувствовал что то острое и горячее вонзившееся  множеством осколков в его ягодицы. Он упал и начал кричать и кататься по снегу.Но спустя некоторое время понял, что он живой, а вокруг него стоят парни и девки и смотрят на него.
    В это время к ним подъехал дед Захар
-- Ничего, до свадьбы заживёт! – пробасил он – Подумаешь  соль!
Тут все зарвались громким, весёлым смехом. Смеялись все: и дед Захар, и Алёха и, даже,... Гнедой!
  Так  молодёжь отметила один из дней  масленицы. И долго ещё вспоминали в станице этот случай, хотя подобного случалось до этого  и после, не раз, да ещё и похлеще.
  Нагулявшись и наевшись блинов и мяса,  в последний день масленицы, на прощёное воскресенье  сафоновцы  с утра  семьями , заложив  лучших лошадей в  кошевы и легкие сани ,  поехали в соседнее волостное село в церковь на воскресную службу.  Увязался с отцом, матерью и старшим братом и Алексей. Ещё подъезжая к белоснежной церкви, стоящей на  горе, Алексей залюбовался золотом крестов и куполов, горевших на первомартовском солнце. И радость, и беспокойство обняли душу парня. Он заметил, что и  родные приутихли, до этого шумного разговаривавшие и певшие старинные песни и частушки под гармошку Михаила, ехавшего на соседних санях с родными.
  Подойдя к Храму, все остановились, мужчины сняли шапки и перекрестились три раза на кресты церкви. Неторопясь вошли,  взяли в  лавке свечи и прошли    к алтарю.Но  к нему не дошли, так как народу в церкви было уже полным-полно. Отец поставил свечи Николаю угоднику, Христу спасителю нашему, Божьей матери, Матроне, Пантейлимону .. . Образа с этими  православными святыми  сегодня выглядели по особенному строго. И свечи  около них горели тоже строго – пламя не колыхалось. Прощёное воскресенье. Все пришли просить у Бога прощение за грехи, содеянные волей или неволей за прошедший год. Алексей , стоя перед образом  Иисуса Христа, молился, слушая молитвы  батюшки и пение церковного хора. Пение раздавалось откуда то сверху, словно с небес.
--Прости меня, господи, за грехи мои! – молился парень—Прости , что я не послушал отца и пошёл в неизвестность..Прости,  и…благослови меня на встречу с той, ну ты знаешь, из постоялого двора..—Алексей замолчал – Прости, Господи!...Подойдя к Образу Николая Чудотворца, в честь которого назван приход, Алексей и у него попросил прощения и .. благословения на новое путешествие..Но это никто не слышал, так как  парень молился очень тихо, творя молитвы  в своей грешной горячей душе...
  А впереди были весна и лето и снова осень. Алексей, выйдя из церкви, решил:  пока, не спешить  ехать на Байкал, а помочь отцу вспахать пашню, засеять рожь, посадить картошку, убрать сенокос и урожай, а потом уж вновь он тронется в путь…
--- Может быть и Миху сумею уговорить --- подумал Алексей засыпая вечером после того как он вернулся с улицы, где он    попросил прощения у всех родных, друзей, соседей .  И дома они все:  отец, мать, братья и сестры похристосовались и попросили друг  у друга прощение за грехи и обиды.
--Прости меня, ради Бога!
-- Бог простит и я прощаю! И ты меня прости, ради Бога! – стояло в ушах, засыпавшего с улыбкой на лице, Алексея.
Впереди была новая  жизнь с  вечными  заботами, с надеждой на лучшее, с верой в  себя, во Всевышнего, с любовью к ближнему, с любовью к родной станице…