жизнь, судьба тому виною, что жизнь прожил, словно зря…» – Не ври! Я много силы приложил к самовоспитанию и очищению своей души. Я зло искоренял… Никто не может мне сказать: «Ты, парень, - дрянь!»
- Ах, ах, ах, какие песни! Какая речь! Какие тексты!.. Ты даже те стихи, которые тебе надиктовали мы, в порядок привести не можешь. А всё – лень! Она в душе твоей – приказчица.
Указывает ей, душе твоей, что делать, что читать… Но больше всё-таки – лежать и дурака с утра до вечера валять. Да самоедством заниматься… Судьбу и время проклинать во всех грехах, что в жизни совершили вы на пару с ней…
Лень – твоя мать, и радость, и беда!
А сколько в Сферах работы было с душой твоей! Чтоб свет принёс ты людям, заблудшим истины открыл. Ну, словом, переделал этот алчный Мир, которым правят группы тщеславных и властолюбивых душ.
- Псы ненасытные, так что ли? Давай, ещё поиздевайся! А что же ты, моя судьба, не помогаешь мне? Возьми за шкирку, тресни лбом об стену, да так… Быть может, я в сознанье и приду. И стану выполнять заданье, с которым послан я сюда. Открою истины, зажгу огни – и люди полетят, как мотыльки, на свет небесной истины и станут добрыми, и веру обретут, которую с годами потеряли…
- Ты вспомни! Сколько раз я говорила: хватит причитать! Пора за дело приниматься в предназначении своём. Ведь нужно сколько дел свершить, а ты привык вольготно жить. И начал ты завидовать другим: «Вот это судьбы! Вот это жизнь! Мою же даже проживать не стоит».
- Смотри, гром грянет, не перекрестится мужик, – и молния судьбу твою сразит. Не станет у тебя – меня, и лень тебя раздавит, как клопа! И Сферы не придут к тебе на помощь.
Таланты Бог не раздаёт напрасно. И тех, кто выбрал лень, наказывает страшно!..
* * *
ЭДГАР, ПРОСНИСЬ! ТЫ ВЕСЬ в поту! Мечешься по постели, - щипая за руку, старалась разбудить Эдгара Камилла. – Ты не заболел? Ещё не хватало, чтобы…
Эдгар открыл глаза, восстановил дыхание, посмотрел на Камиллу. Огляделся вокруг. Вздохнул и спросил Камиллу:
- Я что – кричал?
- Ты весь мокрый. Может, тебя продуло там, у реки, вчера, - спросила она потрогав потный лоб Эдгара. – Нет, вроде ты холодный.- И она засмеялась от своих сказанных «неуклюжих» слов. – Вернее, температуры у тебя нет.
- Мне сон приснился. Странный сон. Моя судьба меня обвиняла в том, что я – лентяй. Что в Сферах мною недовольны. Она ругала меня за то, что я не делаю того, что должен…
- Эдгар, странный сон. Но он, я в том уверена, является продолжением того, о чём с тобой мы говорили в кафе «Восточный дворик». О духах, о судьбе, о Сферах, о тебе…
- Возможно, любовь моя.
- Эдгар, уже светает. Ты много написал стихов, ты помогаешь людям и творчеством живёшь…
- Я так же думаю! Но сон, по крайней мере, странен.
- Всего лишь сон. Иди умойся и в постель вернись. Я буду ждать тебя. Ты понял? Забудь про сон и вспомни обо мне. Я буду ждать. Скорее приходи!.. Иди, иди…
* * *
УТРОМ ЗА СТОЛОМ ОНИ СИДЕЛИ и говорили о Ромео и Джульетте…
- Ах, милый! Отошёл ты ото сна? Всего лишь сон. Забудь о нём, а я весь день писать картину стану. А чем займёшься ты?
- Поеду выполнять заданье Сфер, пока они ещё благоволят ко мне, а то накажут страшно… Во сне мне говорила так судьба моя…
- Как страшно!
- О, полевой цветок мой! Мне скоро уезжать, ты не забыла? Проводишь ты до поезда меня, а там в вагон зайду я сам. Ты будешь ждать меня. Я ненадолго, лишь друга верного поздравлю, обниму…
- Как не люблю твоих отлучек я! Как я тоскую, если нет тебя! Порой болезни на меня находят, когда твой дух и тело где-то бродят!
- Вернусь я скоро. Ты ж не унывай, пиши картины, есть не забывай. Дильнара за тобой присмотрит, и если что – подруга мне позвонит. Двадцатого числа мне нужно ехать, уже подходит срок, любовь моя!
- Молиться стану я. И ждать тебя, мой милый, мой жених. Помолвлена с тобой, - она склонила голову, - мой ангел, сударь мой…
- А я с тобой – до самой смерти. Ну вот, поговорили…
- Ах, милый! Стихами мы с тобой заговорили. Не кажется тебе, что дух Шекспира сейчас присоединился к нам? Здесь, где-то рядом он…
- Возможно, милая, он служит всем богам, а этим утром заглянул и к нам…
- Так оставляешь ты меня, Ромео мой?
- Джульетта, ненадолго, и не спорь…
Они расхохотались. Больше смеялась до слёз Камилла, не ожидая такого, что они заговорят стихами.
- Эдгар, что это было? Я говорила с тобой стихами, соблюдая при этом средневековый этикет и сопровождая свои слова жестами. Как уникально у нас с тобой всё вышло. Скоро начну писать пьесы!..
- А я – картины, - добавил он.
* * *
ПРИБЛИЖАЛСЯ ДЕНЬ ОТЪЕЗДА Эдгара в г. Волгоград на 80-летний юбилей поэта Геннадия Андреевича Дементьева. Эдгар и Камилла часто ездили в зону отдыха погулять вдоль реки Псекупс – вдоль набережной. Подышать свежим воздухом, Камилле явно это шло на пользу. Эдгар готовился к поездке. Камилла писала заказы, читала книги.
Ездили в гости к Лидии Александровне. Пили кофе у Юры, брата Эдгара, вместе с его семьёй. Разговаривали о жизни, о планах. Камилле понравилась собачка Юли, дочери Юры, Лекса. И Камилла сказала Эдгару, что хочет купить такую же, когда Эдгар вернётся из Волгограда. Юля сказала, что собачка такой породы стоит 60 тысяч рублей, но если Камилла подождёт с полгода, то они подарят ей щенка.
Заезжали на кладбище на могилу отца Эдгара. Камилла положила большой букет цветов на мраморную плиту отца своего жениха…
Словом, жизнь шла своим чередом. Вот и сегодня, двадцатого октября, они гуляли вдоль набережной.
- Эдгар, ты хотел ехать двадцать второго числа. Почему ты изменил своё решение?
- Хочу приехать раньше, Камилла. Ещё до юбилея познакомиться с поэтами, с авторами литературного объединения, и сразу после юбилея уехать.
- Ты собирался пробыть в Волгограде неделю.
- Скажем так, что я в этом году уже перевыполнил план. И хочу заняться литературными делами. Нужно готовить новый альманах, поработать с рукописями, с автобиографической повестью, за которую я давно уже не брался… Короче, доделать творческие дела до Нового года. Да и на письма читателей нужно ответить. Мы встретим Новый год, отметим твой двадцатипятилетний юбилей, и я перееду к тебе.
- Ура! Вот это – самая хорошая новость: переехать ко мне. За это я голосую обеими руками.
Они пошли в часовню. Камилла поставила свечу. Вышла и сказала: «Я поставила свечу за скорейшее твоё возвращение. И, конечно, благополучное».
- Я тебе не говорила, дорогой, что звонил утром папа и поздравил с выставкой в Краснодаре.
- Он же уже поздравлял тебя, - удивился Эдгар.
- Но они с мамой получили ваш фильм, по три диска. И папе, и маме фильм очень понравился. И как он снят, смонтирован и, конечно, тексты и моё интервью видеостудии «Феникс». Всё им понравилось. Теперь они увидели всё своими глазами. Вот под этим впечатлением он и позвонил. Посмотрел на то, как я выступаю, как веду себя. Сказал, что гордится мной…
- Больше он ничего не говорил? (Пауза.)
- Сказал, чтобы я готовилась к переезду. Но я ему ещё раз напомнила мой ответ…
- Ясно. Поедем домой. Становится прохладно. И надо подготовиться к отъезду. Поезд на Волгоград в 18.00. Телеграмму Дементьеву я уже послал. Они встретят меня на машине, и сразу начнётся культурная программа. Утром поедем на Мамаев курган - и так далее.
- Я тебе приготовлю еду. Чтобы ты в поезде не попрошайничал! – пошутила Камилла.
- Хорошо. Но туда ехать – не месяц. Всё равно – спасибо.
- Камилла, что это за платёж на столе лежит? Пятьсот долларов…
- Пострадавшим от наводнения на Дальнем Востоке. Люди потеряли всё. Представляешь, Эдгар? У меня в банке «Первомайский» валютный счёт. С Интернета я скачала бланк со счётом, куда надо отослать деньги. Организаторы всё сделали - удобно. В банке «Первомайский» девчата всё выполнили быстро. Перевели деньги…
- Благородно, с твоей стороны… Впечатляет. В советское время мы тоже так делали.
- Эдгар, я перевела деньги от имени литературного объединения…
* * *
ОНИ СТОЯЛИ НА ПЕРРОНЕ. Эдгар занёс вещи в вагон. В купе с ним оказались молодые люди, ехавшие из Сочи домой, в Москву. Эдгар и Камилла стояли, обнявшись. Эдгар наставлял её: «Хорошо питайся, пиши, но не по ночам, отдыхай днём. Я буду звонить. Через четыре дня, максимум через пять, я приеду. Жди. Почему ты молчишь, Камилла?» - спросил Эдгар.
- Эдгар, как я не хочу, чтобы ты ехал (пауза), если бы ты знал! У меня даже ком в горле, дышать мешает. Вот не хочу – и всё!..
- Камилла! Это у тебя так всегда, когда я уезжаю. Я ещё рядом с тобой, а ты уже…
- А нельзя отменить?
- Поездку? Солнце моё, ради всех святых, я столько раз обещал Геннадию Андреевичу и тёте Любе… И если я не приеду в этот раз, в день его восьмидесятилетия, то с моей стороны это будет свинством. Ты же не хочешь, чтобы я был…
- Раз всё так далеко зашло… Но это ведь в последний раз? Да, Эдгар?
- Да, полнолуние моё.
Объявили посадку. Они поцеловались, и Эдгар заскочил на подножку медленно набирающего ход поезда.
Помахал любимой рукой. Сделал воздушный поцелуй, и проводница захлопнула дверь вагона, который всё больше и больше набирал скорость и всё дальше и дальше увозил от Камиллы её любимого. «Помни, Эдгар, - мы помолвлены. И возвращайся быстрей», - сказала вслух Камилла. Она поцеловала крестик. Поезд скрылся за поворотом…
Но Камилла стояла и стояла, смотрела на уходящий поезд. И сколько бы ещё стояла – никто не знает, если бы ход её мыслей не нарушила Дильнара.
- Подруга, извини! Опоздала, - переводя дух, оправдывалась Дильнара. – Старалась не опоздать. Эдгар уехал? Да ты плачешь? Камилла, пойдём домой. Поговорим. Вспомним наше детство. Да перестань ты плакать!
- Почему, - тихо ответила Камилла. – Посмотри на людей – сколько их плачет. Кто от радости встречи, кто от разлуки. Это такое место, Дильнара. Сколько раз я наблюдала за этим, сидя вон на той скамейке, за этими слезами. Хочу написать картину об этих слезах, но никак руки не доходят. Заказы…
- Ну, а ту картину, которую ты не показывала Эдгару, ты закончила? – поинтересовалась Дильнара, - которую закрываешь простынёй от него.
- Да, подруга. Идём. Посмотришь, что получилось. Мне кажется, что это – лучшая моя работа.
- Посмотрим, посмотрим! – обрадовалась Дильнара.
Они обнялись и пошли – две подруги, которые помогали друг другу в трудные времена, заботились друг о друге, советовались, делились секретами, словом, ничего не скрывали друг от друга с самого детства.
* * *
НА ВОКЗАЛЕ В ВОЛГОГРАДЕ Эдгара встречали Геннадий Андреевич и тётя Люба. Они крепко обнялись, Геннадий Андреевич даже прослезился…
- Пять лет мы тебя ждали в гости, Эдгар! Наконец ты приехал. Ты нам как сын. Всё помним, как ты встречал нас, показывал город, организовывал выступление Андреевичу. Теперь мы тебе всё покажем. Ну, думала, - сказала тётя Люба, - если не приедешь на юбилей, обида будет кровная.
Они приехали домой. Поднялись на пятый этаж. Позавтракали.
Эдгар рассказал им о последних творческих встречах, о поездке в Ейск, Майкоп. О том, что познакомился с художницей, приехавшей из Магадана жить в Горячий Ключ. Что он её любит и она его. Что она моложе его. О ЛИТО, об авторах, которых он знал, и о новых, только вступивших в литературное объединение. Передал письма, адресованные ему, от поэтов
