Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.
Мать Кирилла, Лидия Тимофеевна Митрофанова была ещё не старой женщиной. Где-то около 53 лет. На лице сохранились остатки былой красоты. Да и сама старалась поддерживать её. Видно, что волосы подкрашивала, чтобы не заметна была седина. Да и за лицом ухаживала. В меру подкрашивала ресницы, брови. Глаза были серые, большие. Они очень внимательно вглядывалась в собеседника, словно хотели просчитать внутренний баланс, чего в человеке больше дебета или кредита.
Давно уже работала в этом колхозе главным бухгалтером. Она была очень требовательна к себе и к специалистам. Казалось, что ни одна копеечка колхозная не ускользала от её цепкого взора.
Председатель ценил её, как специалиста, как человека, как женщину уважал, и сам никогда не принимал финансовых решений, не посоветовавшись с ней.
Казалось, что всё у неё хорошо: сын возглавлял отрасль механизации, его так же ценили и уважали не только в колхозе, но и в районе. Они с сыном построили себе большой просторный дом, в котором было буквально всё, что нужно для комфортного проживания. Денег также было достаточно. Мать складывала излишки на сберегательную книжку для будущего своего любимого Кирюши.
Сама она своё счастье проглядела, и теперь строгим глазом следила, чтобы мимо сына это счастье не проскочило.
А случилось так, что после техникума, её направили в колхоз бухгалтером. Только не в этот, а в другом районе находился.
Девушкой она была видной, и женихи начали слетаться к ней, как мухи на мёд. Но Лида помнила наказ матери:
-Не спеши доченька, выходить замуж. Присмотрись. За тракториста всегда успеешь выскочить, а вот министра не упусти.
Она так себя и повела. На всех колхозных парней смотрела с презрением. Но, как водится, в колхозе министрам делать нечего. Особенно к ней часто заглядывал тракторист Василий Михайлов. Умный паренёк был и довольно красивый. Только и его отшила Лидия, а зря она это сделала. Парень заочно окончил академию, получил диплом инженера и пошёл по партийной линии. Вскоре он оказался в столице, где и по сей день работает какой-то важной шишкой.
А она, чтобы не остаться одной в старости, решилась, в конце концов, и вышла замуж за какого-то ревизора, который неоднократно делал у них в колхозе ревизии. Был он не молод. И не знала, что прикладывался частенько к рюмашке. А в результате был болен каким-то тихим помешательством. Только прожив с ним пару лет, Лидия заметила, что он всё время чего-то боится, всё присматривается, т.е. была у него мания преследования.
И однажды это плачевно закончилось. Ехал он с очередной ревизии, и померещилось, что какой-то мужчина, как-то подозрительно на него посмотрел. Когда вышли из автобуса Илья, так звали мужа Лидии, подошёл и спросил у мужчины, почему тот за ним следит?
Мужчина, не говоря ни слова, отшвырнул плюгавенького ревизора и пошёл свое дорогой. А Илья так и остался до утра лежать на земле, видно ударился головой, никого не оказалось поблизости. Стояла зима и он окоченел.
Не плакала Лидия на похоронах. Не жалко его совсем. На память о замужестве остался дорогой подарок: сын Кирюша. Вот в нём она души не чаяла. И теперь, когда ему уже около тридцати, никак не могла смириться с тем, что сын должен будет жениться и делить любовь не с матерью, а с какой-то….
Нет! Уж, если и разрешит жениться, то только на той девушке, которую выберет она сама. А то, как он сам-то? Нет, нет, и ещё раз нет!
Сама она редко ходила на субботние посиделки, но всегда была в курсе, кто кого провожал, кто с кем танцевал. Знала она слабость своего Кирюши к женскому полу. Знала, что частенько увозил на своей «шестёрке» то одну, то другую девушку. И возвращались они уже под утро. Однако это её нисколько не тревожило. Раз не с одной, значит, не серьёзно. Но это спокойствие продолжалось до поры до времени.
Вскоре в колхозе появилась девушка, которая зарекомендовала с первых месяцев работы себя, как прекрасный знающий специалист. Председатель не мог нарадоваться. Да и Лидия Тимофеевна своим бухгалтерским глазом вычислила, что благодаря ей, значительно улучшаются показатели в животноводческой отрасли.
Казалось, что беспокоиться Лидии не стоит. Красотой эта Милованова не отличалась. В колхозе девушки были значительно красивее. Однако, вскоре ей стали доносить и нашёптывать о том, что Кирилл на субботних посиделках, так сказать, не выпускает Милованову из рук. Он танцует с ней почти все танцы подряд, а тут даже пошёл провожать. Главное, что не повёз на машине, а пешком пошёл, а потом через какое-то время забрал машину от клуба.
И тогда она начала вести исподтишка атаку на сына. Ежедневно говорила о каких-то недостатках девушки. О том, что вот столько тут живёт, а ни разу к ней никто не приехал из родственников. Кирилл только пожимал плечами и отмалчивался.
Тогда Лидия зашла с другой стороны, стала говорить, что надо же какая эта Евгения не красивая, сказала бы даже, что почти рыжая.
Кирилл улыбнулся и поправил мать:
-Мама, скорее золотая, а не рыжая. Присмотрись хорошенько к ней, сколько она денег в колхоз принесла?
И голова у неё явно смышленая – золотая голова.
Тут любящая мать совсем приуныла. Видела, что запал её сынок на эту девку. И чем только она взяла сына: ну, не красотой же! И показалось матери, что Женя даже уродливая. Она всё время выискивала в ней то, отрицательное, чего в девушке никогда и не было.
И однажды, когда её мучила очередная бессонница, а она была всегда, когда сына вечерами долго не было, обвинила девушку в колдовстве. Ну, не могло тут обойтись без этого! Точно – это рыжая ведьма заколдовала её сыночка!
Утром, с больной головой, придя на работу начала исподтишка выспрашивать у своих работниц о новостях. А они не стали и скрывать с усмешкой поведали о том, что скоро у Лидии Тимофеевны появится в доме сноха. Её, как варом облили. Она, как рыба то открывала рот, то закрывала. Женщины напугались, подали стакан с водой. Потом валидолом отпаивали. А в конце концов, помогли бухгалтеру дойти до дому. Никто не знал причину сей болезни. Знала только сама Лидия, что виновница всему этому – зоотехник. Это она приворожила её сына, а на неё навела порчу. Теперь эта мысль занимала все её мысли. Решение пришло ночью: нужно искать «противоядие» раз она навела порчу, значит, и на неё надо соответственно навести. Знала Лидия одну такую старуху, которая занималась чёрной магией. Не пожалеет никаких денег, только чтобы помогла избавиться от этой рыжей бестии.
Глава 8.Колдунья Степановна.
В том колхозе, где пришлось Лидии Тимофеевне начинать свою карьеру бухгалтера, жила тогда ещё не совсем старая женщина. Имение никто толком и не знал, а все звали ей просто Степановна. Это попахивало панибратством, но по-другому она и не соглашалась. Многие девушки обращались к ней за советом, а может и за каким зельем. Об этом, они не рассказывали ни под каким предлогом. А женщины часто ходили к ней по разным поводам: то корову подлечить надо, то мужа от соседки отвадить, а то и от беременности избавиться. Денег говорили, что не брала за свои услуги, а брала продукты. Кто кусок сала принесёт втайне от мужа, кто пару колец колбаски домашней, то яиц десяток, другой. А летом и овощи шли в ход. Самой Степановне недосуг было заниматься огородом и животными.
Короче всем было хорошо. Вот и решилась Лидия проехать за несколько десятков километров к этой Степановне. Благо транспорт общественный в ту пору ходил исправно. Председателю сказала, что уезжает в районную поликлинику. А Николай Иванович был уже наслышан о её болезни. Даже хотел выделить свой служебный УАЗИК. Но Лидия Тимофеевна категорически отказалась. Мол, не настолько она пока беспомощна, что должна лишить председателя транспорта, чтобы самой им воспользоваться.
Сыну сказала, что уехала решать производственные вопросы и заодно заглянет в поликлинику.
Она часто уезжала, и поэтому Кирилл не придал никакого значения её отсутствию. Тем более, что молодой человек был влюблён и строил планы насчет женитьбы. Правда, перед ним стояло огромное препятствие в лице матери. Но тут он решил действовать напролом. Хватит! Он уже не маленький мальчик и сам знает, как ему жить. А мать покричит, повозмущается, на том и успокоиться. А если что …так жить можно пока у Жени. А там председатель подсуетится, и построит молодым новый дом. Ну, к тому времени, может, и мать одумается.
Итак, Лидия решительно переступила порог дома Степановны. Дом был старый, но в нём царил порядок. В прихожей стоял мягкий диван для посетителей. Там уже сидело несколько человек. Среди них двое мужчин, лет около 60, женщина с ребёнком, и видимо, девушка. Девушка вела себя как-то непонятно. Она, то вставала и выходила, поглядывала на часы, потом снова присаживалась. Может, торопилась куда, а может просто заботы одолевали, или волновалась. Лидия присела на стул, который стоял ближе к столу. Продукты с собой не везла, чтобы не бросалось в глаза. Она взяла с собой достаточно денег. Не сможет отказаться Степановна от той суммы, которую положит ей Лидия. Так в раздумьях прошло около двух часов.
Вот уже и девушка выскочила из другой комнаты, вся аж пунцовая, то ли от радости, то ли от злости? А вот и её очередь подошла. Поздоровалась. Степановна пристально посмотрела на неё и указала на стул, который стоял напротив.
Молчание почему-то затянулось. Лидия уже открыла рот, чтобы начать излагать свою просьбу, но Степановна её перебила и сама начала говорить.
-Дорогая, а ты уверена в том, что делаешь всё правильно?
У бухгалтера чуть глаза на лоб не вылезли.
-О чём это вы, Степановна?
-Я о том, что ты хочешь помешать женитьбе твоего единственного сына. Не так ли?
У Лидии затряслись поджилки.
-Да..но…я бы…. - лепетала она, как ученик перед наставницей.
-Да, ты говори уж прямо.
-Да! Эта девица совсем не пара моему сыну. Скорее всего, она приворожила его. Недаром волосы у ней рыжие. – так и сыпала Лидия словами, черня девушку, которая ни сном, ни духом не ведала того, в чём её сейчас обвиняют.
Степановна ухмыльнулась, но опровергать эту ложь не стала. Она, как на ладони уже видела судьбы всех троих. И судьбы эти сейчас зависели от неё, от Степановны. Она может согласиться, и тогда всё пойдёт так, как она сделает. А если не согласится? Если не согласится, то найдётся ещё кто-то…..ведь есть такие колдуны, это она знала точно.
И пока Степановна думу думала, Лидия вытащила из лифчика изрядную кучу свёрнутых денег и положила перед ней на столик.
Это и решило их судьбу. Алчность сыграла свою роль. Деньги тут же исчезли в бездонных карманах колдуньи. Она встала, подошла к серванту, постояла в раздумье, а затем достала бутылку с каким-то тёмно-коричневым зельем и протянула Лидии.
-Значит так: попробуй отговорить словами сына, а если не поддастся, тогда влей ему в чай, но смотри не переборщи. Влей только три столовых ложки. Но не более двух раз. У нас также есть свой закон, который гласит: «Не навреди!». И еще. Будешь добавлять ему в чай, постарайся класть в него поменьше сахара. Сладкое сильно усиливает его действие, а не дай бог мед, так вообще может навредить его здоровью.
Лидия с благодарностью уцепилась в бутылочку и поднялась на выход. Степановна попридержала её
Интересно написано!))