Новый 1961 ретро. Мымра! В тылу врага

На первом этаже нашего дома расположен овощной магазин. Мы (Вадик, Аркашка, я и еще две девочки), играем на брошенных тут же деревянных ящиках. С из помощью выстроен шалаш. Из дома вынесены куклы со всей игрушечной утварью, устроен дом и мы изображаем семью. Почему-то нравятся не большие моргучие куклы с длинными волосами, а пластмассовые маленькие пупсики и опять же маленькие резиновые негритята. Негритят мы одеваем в пышные белые пачки, как у балерин (шьем сами).

Сначала пупсиком, как не странно, обзавелась Ирка, несмотря на то, что она взрослая. Я молча завидовала и мечтала о своем. Наконец, куколку купили и мне. Новенькую, блестящую, не то что у Ирки со стершимися от времени глазами. Радости не было конца! И вот тут Ирка говорит: «Дай твоего пупсика, я поиграю, они будут близнецы!». «Бери» – разрешаю я. Вечером Ирка возвращает моего пупсенка. Я хлопаю ресницами и никак не могу понять, что произошло: у моего новенького блестящего кукленка погнута голова! «Что это?» – кричу я, -это не мой пупсик!», «Твой! Что тебя не устраивает?» «Но мой был с целой головой!». «Хочешь с целой? На!» – дает мне пупсика с не помятой головой, но старого. Я задыхаюсь от возмущения: «Мой был новый!!!». «Пожалуйста!» – спокойно говорит Ирка и протягивает мне нового, но с погнутой головой. Я в шоке. Я в трансе. Я ору так, что сбегаются взрослые. Они никак не могут понять, что я хочу получить обратно своего нового пупсика с целой головой! «Бери любого на выбор,» – щедро предлагает Ирка: «Старого с целой головой, либо нового с погнутой». Мы никогда не поймем друг друга. Я не смирюсь с тем, что моему драгоценному новому пупсику наглым образом испортили голову. «Нечаянно», - признается хитрющая Ирка. Примиряет нас Иркина мама, тетя Тамара, она дает слово, что завтра будет куплен новый пупсик (глядит на Ирку), два новых пупсика! «А сейчас марш по своим комнатам!».

Но я не закончила про магазин, который в нашем доме. Мальчишкам наскучило играть с нами в куклы, они предлагают более рискованное занятие. «Сейчас мы будем тренировать в себе силу воли и смелость» – говорит Аркашка. «Как в тылу врага в фильме про шпионов. Ставка дала нам задание: проникнуть в овощной магазин под видом простого покупателя (четырехлетнего!), смешаться с очередью и незаметно стащить что-либо из овощей, лежащих на прилавке. Задача ясна? Сверим часы! (Которых нет!)».

Естественно, первым на дело отправляется Аркашка. Его нет очень долго. Мы заглядываем в большие, на всю стену, окна и думаем, как будем выручать попавшегося друга. Но опасения напрасны. Из двери выныривает Аркашка. Карманы его оттопырены от добычи. Из них появляются по очереди: лист гнилой капусты, картофелина с глазками, головка лука и несколько смятых виноградин. Аркашка торжествует, снисходительно оглядывая нас. Мы проникается восхищением.

Вадик быстро скрывается за дверью и возвращается. Его добыча скромнее: мятая слива и зонтик укропа. Настает моя очередь. Я боюсь. Вся моя душа противится таким действием. Я не хочу в тыл врага и на задание. Мне бы в куклы…. Но труба зовет. Враги не дремлют. Деваться некуда. С тоской и страданием вхожу в магазин. У прилавка очередь. Бойко идет торговля. Пристраиваюсь в конце. Маюсь, каюсь, топчусь. Вздыхаю. Очередь движется медленно, вот уже надоело, я успокаиваюсь, и почти забываю, зачем пришла. Оглядываюсь. На прилавке выставлены овощи. Я, будто машинально, отрываю прозрачную зеленую виноградину, прячу ее в ладони и кидаюсь вон, на улицу…. «Служу Советскому Союзу!» – звучит в ушах.

Архиповна зовет обедать. Пришла Ирка. Я все еще дуюсь за пупсика. Вспоминаю, как на летнем отдыхе на море нам купили надувные мячи: Ирке большой и красный, а мне маленький и синий. Обида вновь захлестывает меня: я тоже хочу большой, и тоже красный, все лучшее – детям! А Ирка – лошадь здоровая! «Мымра!» – кричу я Ирке. «Ах, мымра?!» – хватается она за веник и гонит меня вокруг стола, стоящего посередине большой комнаты. Я визжу, увертываясь. Разнимает нас Архиповна.

После обеда Ирка идет к своей подружке Таньке. Она тоже живет в нашем подъезде, на одном этаже с Вадиком. Ирка с Танькой могут часами шушукаться про женихов (Я подслушивала). Архиповна велит Ирке взять ребенка (меня, то есть) с собой. Ирка отнекивается: «Нам уроки делать надо!» (Знаем мы их уроки!). Архиповна, как всегда, непреклонна, и я отправляюсь в гости.

Мне никто не рад. Танька с Иркой плетут паутину интриг. «Марусенька, выйди на минутку в спальню» – ласковым голоском просит Танька. Слушаюсь (Я вообще девочка послушная). Время идет. В большой комнате, где остались взрослые девчонки, тишина. Я волнуюсь, минуты летят, ни звука…. Заглядываю в зал. На диване, вповалку, без движения лежат Ирка с Танькой. Глаза их закрыты, ресницы неподвижны. Мне кажется, они не дышат… Я дико ору, долго вожусь с замком входной двери, пугаюсь, что она захлопнулась навсегда, все-таки умудряюсь выскочить на площадку. От моего дикого вопля открываются одна за одной двери, появляется бабушка Вадика. «Там! Там!!!...» – кричу я, показывая на Танькину квартиру. В нее вламываются соседи…..
…На диване мирно сидят Ирка с Танькой и листают журнал «Огонек». Они удивленно взирают на вбежавших, орущих и перепуганных. Немая сцена. Занавес.

Ирке здорово попадает. Она под домашним арестом, изнывает от скуки. И просит прощенья у травмированного морально ребенка (у меня), и обещает устроить кукольный театр, если ребенок замолвит за нее словечко. Ребенок согласен.

И вот мы опять у Таньки. На один деревянный стул поставлен другой. С трех сторон домик, который получился из ножек верхнего, занавешен чем-то темным, а внутри горит настольная лампа. На этой маленькой чудесной сцене движутся куклы и разговаривают измененными голосами Ирки с Танькой. Да, в них пропадают великие актрисы! Мир восстановлен. Я даю слово больше никогда не называть Ирку мымрой.