Повесть "Я иду искать" Глава ДВА

к подъезду, Света сказала:  
   - Твой-то, небось, на работе? И чего ты всё дома сидишь, от людей прячешься?  Так только хуже. Приходи в гости,  мой  ща  на службу уйдет, хоть потреплемся обо всем.

    Лариса кивнула и пошла домой. Посидев в любимом кресле и почувствовав, что снова начинает щемить грусть, она накинула плащ и решительно вышла из дома. «А может, права Светка, хватит прятаться».
    Дверь ей открыла хозяйка, с неизменной сигаретой в зубах. Светка была уже чуток навеселе:
   - Проходи, раздевайся, ты как раз вовремя, хорошо,  что пришла,              - тараторила она,  убегая на кухню.
    Лариса нерешительно прошла в комнату, её подтолкнула в спину Светка, влетевшая туда с бутылкой пива в руках.
    - Проходи, проходи, представляешь,  я только вошла, а тут и ребята приехали, хорошо-то как, а то в выходные от тоски сдохнуть можно.
   За столом в комнате сидели трое незнакомых  парней, повернув головы,  они смотрели на Ларису.
    - Ну,  проходи же, мой Колька уже крабов варит, сейчас с пивком так покатит! А впрочем, можно и водочки! - она игриво хихикнула и как-то лихо вильнула задом.
    - Свет, извини,  я ведь не знала про гостей, пойду я.  
    Подойдя к двери,  Лариса почувствовала чужую руку на своем плече. Один из парней,  оказывается,  пошел за ней следом, прищурившись,  он осмотрел её с головы до ног:
    - Ну как же такую красаву отпустить можно? Прошу к столу, но  сначала я помогу тебе раздеться, - он протянул руку и медленно расстегнул ей две верхние пуговицы.
    Лариса стояла,  безвольно опустив руки,  а в голове крутилась одна мысль: «Старые разговоры не улеглись, теперь еще и это, наверняка все уже знают,  что тут гости,  и я припёрлась,  очень вовремя всё».

    И вот тут, первый раз за всё это время, Лариса заплакала. Выглянувшая в прихожую Светка что-то заверещала, парень отшатнулся, непонимающе, слышались только Ларисины всхлипывания. В прихожей появился второй гость, соседка,  заметно протрезвев, стала говорить о том,  что про Ларису гадости зря говорят и что у неё,  наверное, истерика. Лариса подняла заплаканные глаза, мужчина, лет сорока, внимательно рассматривал её своими голубыми глазами, - выше среднего роста, крепко сбитая фигура - всё это принадлежало спокойному, сильному и уверенному в себе человеку. Одет был неброско, но то,  что все вещи дорогие и фирменные,  не вызывало сомнений. Мужчина улыбнулся и протянул Ларисе носовой платок, а потом смешно подмигнул, и она непроизвольно улыбнулась. А незнакомец чинно поклонился и представился:
     - Олег.
     Лариса неожиданно даже для себя сделала шаг к комнате. Из кухни выглянул муж Светы:
     - Олег Владимирович, можно вас на минутку?
    Тот проводил Ларису за стол и вышел к нему. За столом один из парней умело перебирал струны гитары, они с тем, вторым, о чем-то говорили. До Ларисы долетела фраза: «Север всё сделает по уму, не парься, ему не впервой. Грев дойдет без запала, братва будет подогрета». Посмотрев на Ларису, парни оборвали разговор. В комнату вернулся Олег, сел рядом с ней. Муж Светланы, уже одетый в форму прапорщика, тоже присел к столу, выпив полстакана водки,  он стал обстоятельно закусывать.
    - Колька, на службу не опоздай!  - напомнила Светка.
     И тот,  сунув в пакет бутылку водки  и палку колбасы, ушёл. Олег ухаживал за Ларисой, налил ей какого-то терпкого, приятного на вкус вина. Узнав, что она ещё ни разу не была в отпуске, покачал головой.
     - Хотите, я расскажу вам, какой сейчас Владивосток? - он говорил спокойно,  взвешенно, в  меру шутил.

     Ларисе было интересно всё -  какие вещи носят, что есть в магазинах, что идет в театрах. Она сыпала вопросами, а Олег, на удивление, отвечал на них подробно. Он многое знал. Время летело незаметно. Лариса уже не смущалась, когда Олег в упор смотрел на неё, его взгляд не оскорблял, наоборот,  ей было уютно, она чувствовала, что рядом с ним с ней не случится ничего плохого. Олег рассказывал о городах,  в которых  бывал, о весёлых и забавных случаях.  В один из моментов, когда они оба молчали, в комнату заглянул один из парней:
     - Север, я к машине сгоняю, подарок Светке забыл.
     И лопнула тишина. Лариса моментально напряглась, в памяти всплыли слова - «Север сделает по уму», и Олег почувствовал это напряжение, взял её руку в свои,  и  тихонько спросил:
      - Что-то случилось, Лариса?
       Она убрала свою руку и, взглянув на него, ответила:
      - Север, это же кличка, а они бывают только у уголовников. Вы же знаете,  чья я жена, простите, мне нужно идти.
      Олег не стал ничего объяснять. Помогая ей надеть плащ, он сказал:
     - Лариса, может, мы никогда больше не увидимся, но я бы хотел, чтобы вы считали меня своим другом.
Лариса молча кивнула и, глубоко вздохнув на выходе, отправилась домой. Всё это время Олег задумчиво стоял у раскрытых дверей. Ни он, ни она не знали о том, что иногда в его жизни будут тихие, одинокие, спокойные вечера, когда он с улыбкой будет вспоминать эту молодую, случайно, на мгновение, встреченную им женщину…

    …Лариса, тряхнув головой, открыла глаза. «Хватит, хватит воспоминаний, скоро муж придет, и завтра  опять на работу»…
      «Интересно, а как там Андрей, температура держится или уже нет? - подумала она. - Надо будет у мужа спросить, за что его посадили... побег уже... во несёт меня...»
Ночной сон совсем не снял нервного напряжения, наоборот, Лариса проснулась с тяжелой головой. Ей снился огромный, залитый огнями город, она, нарядная,  как принцесса, гуляла по его улицам, и её сопровождали поочередно то Олег, то Андрей. Муж, как в тумане, появлялся на заднем плане и кричал: «Шлюха!». Она убегала от него, но его расплывчатая фигура появлялась снова и снова. Наконец, в особенно страшный момент, когда Михаил достал пистолет и стал целиться в неё, она закричала, и непонятно откуда взявшийся Андрей подхватил её на руки. Он нёс её в какое-то безопасное место, прикрывая своим телом. Он был такой большой и надежный, его руки такие сильные и нежные. Лариса прижалась к его груди и проснулась… «Приснится же такое». Но  чувство надёжных рук не проходило, и она даже улыбнулась. Выпив таблетку цитрамона, она отправилась на работу. Вчера вечером в стационар положили ещё двоих, и надо было самой пройти по палатам, до обхода врача. Новенькими оказались пожилые «дяденьки»,  кашлявшие так, что звенели окна, они называли Ларису дочкой и попросили полечить так, чтобы быстрее выписаться.  

     Пообещав вскоре вернуться с врачом, Лариса зашла в соседнюю палату, там лежал Шишкин. Андрей спал. Лариса остановилась в дверях, одеяло сбилось у Андрея в ногах, и она могла рассмотреть его накачанную атлетическую фигуру, рельефные мышцы на груди и руках, длинные сильные ноги. «Красивое лицо, молодой бог», - мелькнуло в голове, и тут же обрывки сна - он несёт ее на руках… Неожиданно Андрей проснулся, резко сел на постели и потянул на себя одеяло. Лариса очнулась и покраснела.
     - Я сплю… а вы зашли… и я... вот… - пробормотал растерянно Андрей.
     - Но я же медсестра, - почему-то шепотом сказала она.
     - Ну да, медсестра, - усмехнулся Андрей, - если бы вы знали, какая вы красивая. Вы мне снились сейчас, - неожиданно выпалил он, потом добавил: - Только не обижайтесь.
    Но Лариса и не думала обижаться, что-то шевельнулось в её груди, она заинтересованно спросила:
     - Сегодня?
     Андрей кивнул. Видя его неуверенное молчание, Лариса продолжала:
      - И что же вам снилось?
      Андрей провел языком по потрескавшимся губам и ответил:
      - Мы шли по какому-то городу, вы были очень красивая и маленькая. Я посадил вас на ладонь, - он поднял свою руку и посмотрел на нее, - вы были, как Дюймовочка,  и я не хотел вас потерять, я очень этого боялся.

     Он замолчал, взгляд у него стал мечтательным. «А ведь он и правда, очень красивый, и, наверное, добрый», - подумала Лариса, и  ничего не сказав,  повернулась и вышла из палаты. Спускаясь в кабинет, она вдруг вспомнила, что так и не знает, за что сидит Шишкин. Терапевт уже пришла, доложив ей о состоянии больных. Они по традиции включили чайник, но тут в кабинет вошел начальник пятого отряда. Оказывается, это два его работника были новыми больными, ему нужен был план, и он попросил врача, по возможности, быстрее выписать их в отряд.
     - После обхода решим, - сказала Лидия Алексеевна и спросила: - А Шишкин вам для работы, что, не требуется?
      Капитан махнул рукой и сказал:
      - Пусть лежит, чем меньше его в отряде, тем лучше, на работе он только числится, такого никаким трудом не исправить. Да и боятся его, жестокий человек.
      Лариса, оторвавшись от записи в карточке,  спросила:
      - А за что его посадили, срок большой?
      - Восемь лет дали, но много неясного в деле, недоказанного, а статьи  - тяжкие телесные, попытка изнасилования, вроде и разбой был, - отрядник вздохнул, пожал плечами, - здесь в авторитетах числится, шестёрок вокруг себя собрал, они за него и план делают.
      Отрядник вышел, в кабинете было тихо. В голове у Ларисы мелькали обрывки разговоров: «Вы мне снились», «Дюймовочка», «недоказанные», «жестокий»...». Врач встала, взяла фонендоскоп:
     - Ну что, пойдем на обход?
     Ещё на подходе к палате работяг  был слышен душераздирающий кашель. Терапевт выслушала больных, назначила им рентген и сказала, что через пару дней повезут их в район на обследование. Выйдя из палаты, она хмурилась и бормотала себе под нос:
       - Только ТБЦ нам не хватало, по всем зонам цветёт, неужели и до нас добрался?
       В палате Шишкина было тихо и светло. Он вежливо поздоровался с врачом, сказал, что чувствует себя неплохо, только слабость и тошнота. Врач осмотрела его, Андрей сказал:
      - Вы такая внимательная, доктор, заботливая.
      Лидия Алексеевна хмыкнула:
      - Значит вы,  молодой человек, довольны моей работой? - с хитринкой в голосе спросила она.
       Шишкин что-то почувствовал, но ответил спокойно:
       - Да, конечно, спасибо вам, доктор.
       - А почему же вы,  Шишкин,  тунеядцем слывёте, работать отказываетесь, говорят о вас нелестно в отряде.
       Облегченно вздохнув, Андрей рассмеялся, и, махнув рукой,  сказал:
       - Да разве это работа? Рамы, плинтуса, косяки, двери, тоска одна. От такой работы только отупеть можно, для души-то – ничего.
        - Для души… - еще раз буркнула терапевт, и,  засунув руки в карманы халата, вышла из палаты.

После ухода медиков Шишкин задумался: «Старуху надо опасаться, придется поработать не только головой, но и руками. Вспомню детство и кружок «Умелые руки», надо продержаться хотя бы недельку, иначе всё обломится».
       На следующий день, не успели Лариса с врачом даже толком попить утренний чай, раздался тихий стук в дверь,  и вошедший Шишкин поставил на их стол маленькую изящную полочку под цветы. Лидия восхищенно ахнула.
     - Сам сделал? - недоверчиво спросила она.
     И этот здоровенный парень ответил:
      - Это для души, доктор, не шедевр, конечно, просто вам в кабинет, цветы поставить.
      - Да,  на такую игрушку эти банки и ставить-то стыдно, да и не выдержит она,  - врач со вздохом переставила полочку на подоконник.
      - И горшочки можно, и полочки для журналов, и ящик картотечный, - продолжил он.
      - Нам таких умельцев производство не даёт, план на первом месте, - пожала плечами терапевт.
      - Пока у меня здесь время