Произведение «Американец» автора Филипок

А еще в 90 годы появились первые частные школы, частные детсадики и частные ВУЗы. О самом факте возникновения данного явления написано огромное количество и книг и статей. Спор о том, какое образование лучше, частное или государственное, начался как раз в девяностые. И будет идти еще долгие годы. Я не буду в этой маленькой зарисовке вставать на ту или иную сторону, тем более, что вопрос не однозначен. Просто, в силу сложившейся ситуации, мне пришлось быть свидетелем становления одной такой маленькой частной школы, но школы не обычной, а Вальдорфской.
Так как первая Вальдорфская школа была создана еще в 1919 году основателем Вальдорфской педагогики Рудольфом Штайнером и получила большое распространение не только в Европе, но и на других континентах. И открытие школы в нашем городе явился незаметным, но значимым событием для Вальдорфского движения в России, так как по стране таких школ было открыто буквально единицы (в настоящее время их порядка двадцати двух).
Итак, время1992 год. Наша знакомая, пройдя курсы вальдорфской садовницы и стажировку в Германии, решила в нашем городе открыть сначала садик с вальдорфским уклоном, а затем и школу. Естественно помощь от властей города никакая. Как же, захотела открыть школу, пожалуйста, вальдорфскую, а что это такое. Нет, девушка, вы уж сами.
Нет интереса – нет и помощи. А спонсоры появились, только зарубежные. Вот о зарубежных гостях мне и хочется поведать несколько историй.
Во времена союза поездки за рубеж для обычных граждан только по путевкам, в турпоездки по соц. странам. А в кап. страны, даже и не мечтали, да и что делать в стране с тридцатью долларами, столько меняли в то время туристам. А чтобы иностранные граждане, да из капиталистической страны приехали запросто в гости или по делам в наш категорированный город об этом не то что мечтать, даже представить было не возможно. Поэтому к гостям с Запада в начале девяностых было просто благоговейное отношение.
Приехал в школу как-то иностранец, то ли с проверкой то ли по обмену опытом, толком не понятно, до него уже перебывало несколько представителей, но они все были так сказать из Европы, а этот господин приехал из Америки. Американец, честно скажу, до этого я, лично видел их только в кинофильмах. А тут живой. Вы думаете, это был господин во фраке, в цилиндре, и с тросточкой. Ошибаетесь.
В целях экономии на представительские расходы, гостей обычно размещали у сотрудников школы. Меня попросили отвезти важного гостя вечером, вместе с его переводчицей на квартиру к одной учительнице, проживающей в центре в, довольно большой квартире. То кого я увидел, по моим понятиям на американца никак не тянул. Здоровый, конопатый рыжий детина, одетый в какие то серые парусиновые брюки, в свободной на выпуск рубашке, соломенной шляпе на голове вместо цилиндра и большой деревянной палкой, видимо для того чтобы отбиваться от русских медведей, которые по видимому, по их представлению, бегают по улицам всех городов России. На лице недельная, рыжая щетина, с которой он расставаться, явно не спешил. По виду помесь бойскаута с бродягой местного пошиба. Как потом выяснилось, на его родине в США, у него был личный вагончик или автомобильный фургон, в котором он и жил. Возможно, он и преподавал в какой-то вальдорфской школе, какого-то там штата, но был ли это его основной заработок, и было ли это его делом всей жизни сказать трудно. И каким ветром занесло его к нам – непонятно. Всем своим видом он смахивал на проходимца, и, если бы не личная переводчица, кто ему ее выделил, история умалчивает, но в тайне она надеялась, что он заберет её с собой в свою Америку, то отношение к нему не были бы столь сердечными. Однако в то время встретили, обхаживали его, как очень важного гостя. А на выходные решили организовать выезд на природу. Озеро Увильды - жемчужину Челябинской области.
Выехали двумя машинами. Колин, так звали американца, со своей переводчицей Василисой и я со своей женой на Москвиче-412, а директриса школы с супругом, тоже на москвиче, только грузовом, в простонародии «каблучок» загруженным палаткой, настоящим самоваром, и другой пикниковской утварью.
Ехали по Челябинскому тракту с ветерком. То, что в девяностые на дороги не обращали внимания это мягко сказано, их просто не замечали. Денег, с постоянно растущей инфляцией, не хватало даже на ямочные ремонты.
Однако, на скорости сто- сто десять километров на москвиче, с его рессорной подвеской, некоторые ямки можно было игнорировать, а некоторые вовремя объехать, и постараться не попасть в следующею, что не всегда удавалась.
Я посмотрел на Колина. Тот сидел рядом со мной, весь бледный и судорожно сжимал ручку на дверях автомобиля. Я весело обратился к нему.
- Ну как, вам машина?
Переводчица перевела. На что он с трудом ответил. Василиса перевела.
- Он говорит, что машина - хорошо. Дороги - плохо.
- Это тебе не в Америке,- подумал я. И весело подмигнул гостю.
Зато на озере, дорожные неудобства окупились великолепной природой, теплой водой, чаем из большого медного самовара и задушевными разговорами.
Но что меня сразу удивило, так это то, что по прибытию мы начали разбивать палатки, а Колин, отойдя метров на тридцать от нашего лагеря, поставил свою палатка, а жрать пришел к нам, и к общему столу ничего своего не выложил. Сразу видно, не русский. Первый же волдырь, вскочивший на его белой коже, после укуса комара, аккуратно смазал, какой то мазью, приговаривая:- Москиты, москиты.
Хотя нас эти москиты, тоже стали покусывать, но наш, дорогой американский друг, даже не попытался предложить воспользоваться своей мазью нам. Скорей всего у него даже и в мыслях такого не возникало, ведь свои проблемы каждый должен решать сам. Какую помощь школа ожидала получить от этого американца, я так и не понял.
Утром мы потеряли Колина. А оказывается, Колин пошел любоваться красотами озера Увильды. Места действительно замечательные. Вышел на берег недалеко от лагеря, кругом никого. Вдруг видит, мимо лодка проплывает, в ней отдыхающий, опухший от отдыха и возлияний:
- Мужик,- обратился он к американцу,- у тебя закурить есть?
Колин, улыбнулся, пожал плечами, сделал вид, что я, не понимаю вас.
- Мужик, ты че улыбаешься, я спрашиваю, закурить есть?- уже более сурово спрашивает незнакомец.
- Ноу, ноу,- американо. – сказал Колин, почти все слова, которые знал по-русски.
- Ты что, американец?- удивлению, мужика в лодке не было предела, он чуть не задохнулся от осознания, что перед ним стоит американец, - Ты правда, американец.
- Ес, ес,- обрадовано закивал головой Колин.
- Мужик, ты стой, никуда не уходи, - засуетился отдыхающий, разворачивая лодку, - я сейчас своим скажу, ты стой только, не уходи, а то никто не поверит, я сейчас, я быстро.- И, торопливо загребая веслами, приговаривал про себя,- Надо же живой американец, здесь, да мне никто не поверит. Ну дела.
Мужика можно понять. Каких-то лет пять назад встретить американца в этих местах, это из области небывалой фантастики. Хорошо что его обнаружила переводчица Василиса, и увела обратно в лагерь, а то новые знакомые, так бы его «узнакомили», так бы его угостили, он бы точно, запомнил бы этот день на всю жизнь.
Все девяностые годы проходили в знакомстве… Мир, узнавал русских, а русские познавали мир. Подобострастие к иностранцам в начале девяностых, было удивительным, но не в плохом смысле этого слова, а скорее в силу национальной черты, а именно гостеприимства, но в гиперформе. На иностранцев, люди, которые до этого вообще с ними не общавшиеся, смотрели, как на людей с другой планеты, с другого мира, да они и были из другого мира.
Помню, на одно предприятие приехала иностранная делегация, директор распорядился обед организовать на границе Европа - Азия, в двадцати километрах от города. Обед то организовали, а они не поехали. Дождик пошел. Уральская погода капризная, подстать тем бизнесменам. Но о бизнесе не будем, не моя тема, там другие правила, там другая жизнь.
Ну, а Колин, вскорости укатил со своей переводчицей, и мы его больше не слышали и не видели. Честно говоря, если бы он сейчас появился, никто бы его на озера, не повез, ни за какие деньги. Времена не те.