Пестрые яйца или Путешествие на Ночном экспрессе

фруктов, приправленной чесноком еды, человеческого пота, поездной смазки и еще многого, чего Вероника не разобрала. По перрону сновали цыганки с шустрыми детьми, и мать боялась, что Веронику украдут, крепко держала за руку.

На следующий день вид из окна закрыли горы, громадные – до самого неба, темные, поросшие непроходимыми лесами. Они стояли так близко к полотну, что Вероника опасалась – как бы они не преградили путь поезду.
Перед самой Одессой горы расступились, открылся пляж, и создалось впечатление, что состав двигался по песку, на котором  совсем рядом лежали и стояли раздетые люди. Вдали, где кончался желтый песок, начиналось что-то огромное, голубое, от края до края заполнившее картинку.

Она не сразу догадалась, что это море. Никогда его не видела и очень удивилась размерам. Раньше представляла, что море – это большой пруд, чуть пошире того, что располагался за их дачей. Летом она плескалась там на мелководье с детьми других дачников. Взрослые купались отдельно, где поглубже, и вода не взбаламучена.
Находились смельчаки, которые добирались до другого берега и победно махали оттуда – мол, получилось! Вероника обожала плавать и мечтала тоже когда-нибудь переплыть пруд. Думала, что море тоже можно переплыть, если очень постараться, но  не предполагала, что оно такое огромное.

Море – это другая половина суши. Оно никогда не стоит спокойно как пруд, оно набегает на берег, будто хочет захватить его кусочек, но отступает, чтобы тотчас попытаться еще раз. И еще. И до бесконечности. Кто заставляет его двигаться? Здесь маленькая Вероника пофантазировала и решила – подводный монстр: сидит на дне и вздыхает, тогда образуются волны, а когда он разбушуется – получается шторм.

И хорошо! Вероника обожала волны. Качаться на них, надев резиновый круг, или без круга – подождать, когда водный валик приблизится к берегу, прыгнуть, чтобы обязательно попасть в журчащую пену и ощутить как возвращающаяся вода тянет за собой. Вероника наступала на нее, пытаясь задержать, но волна огибала ногу и утекала обратно в море. Плавать где поглубже не решалась, боялась — подводный монстр на дно утащит.
Три раза в день они ели в столовой, там подавали вкуснейший борщ – густой, красный со шматком белой сметаны, Вероника иногда заказывала его два раза, на обед и ужин.

В тот год в Одессе произошло интересное природное явление, которое тоже запечатлелось в памяти — нашествие божьих коровок. Они летели стаями, густо оседая на всем, что попадалось – на стенах частных домов, столах, скамейках, лежаках, висели гроздьями на деревьях. Невозможно было шага ступить, чтобы не раздавить кучку насекомых. Из них вытекала оранжевая кровь, вонючая и едкая, если попадала на одежду, не отстирывалась.
Прежде, чем окунуться в море, следовало разгрести качавшуюся сплошным красным ковром стаю божьих коровок. Три дня они тиранили отдыхающих, а потом исчезли так же внезапно, как появились. Причины того феномена остались неясны…

В Милан прибыли с опозданием, что не удивило — в принципе, нормальное явление, нормальнее, чем преждевременный отход. Вероника с Симоном поспешили к международным кассам, покупать билеты в Голландию.
Оказалось это не так просто. Кассирша в строгой форме — голубой рубашке и синем пиджаке, только погон не хватало, предложила три варианта.

Первый: отправляться на самолете.
Отклонили – дорого: у Вероники в кармане сто долларов, у Симона – то же в гульденах,  хватит на полтора билета.
Второй: отправляться с пересадками, на поездах и электричках, через другие страны, например Францию и Бельгию.
Тоже отклонили — путешествие займет чуть ли не три дня из десяти, полученных Вероникой на пребывание в Европе. Вдобавок будет стоить дороже самолета, если считать с едой и ночевками.

Третий: воспользоваться прямым поездом – без пересадок и ожиданий на вокзалах. Поезд комфортабельный, скоростной, назывался романтично «Ночной экспресс». Следовал он по широкой дуге, которая охватывала две страны Восточной Европы, Швейцарию и Германию, в каждой поезд останавливался минимум один раз, и уже на следующее утро прибывал в Амстердам.

Обрадовались: вариант — лучше не придумать, тем более сейчас, когда вечер на дворе, вернее уже ночь.
Рано радовались. Ожидал их сюрприз, не слишком приятный. Кассирша билеты продала, а потом на ломаном английском сообщила, что не-европейской гражданке требуется получить транзитную швейцарскую визу, так как страна – не член Шенгенского договора.
Огорошила! Кроме того, что поезд отправляется меньше, чем через полчаса, время нерабочее и вообще позднее, к тому же – суббота. Транзитную визу не удастся получить ни при каких обстоятельствах.

Вот еще один итальянский парадокс: билеты на руках, поезд вон стоит, а удастся ли им воспользоваться – вопрос. Вероника собралась впасть в панику: все пропало, в Голландию ей не попасть. Симон сейчас уедет, а ей придется десять дней сидеть в чужой стране, дожидаясь обратного рейса, на который уже куплен билет.
Симон сохранял спокойствие, во всяком случае – на лице. Оставил Веронику при сумках, сам отправился уточнять информацию, выданную кассиршей, может, она коряво объяснила, или он не так понял? Поспрашивал у работников в униформе, которые прогуливались по перрону: что бы они посоветовали? Не первый же раз возникает подобная ситуация.

Вокруг него сразу собралась кучка, и началась эмоциональная итальянская дискуссия – с жестами и на повышенных тонах, похожая на пьяную ссору.
Кто-то пожимал плечами, всем видом показывая: не знаю, не сталкивался. Кто-то, не понимая по-английски, стоял за компанию, прислушиваясь, стараясь догадаться – о чем разговор. Наиболее информированные сошлись в одном: без визы ехать опасно, швейцарские пограничники снимают нарушителей с поезда без долгих разговоров.
Дискуссия закончилась, участники разошлись по своим делам.  Симона их выводы не устроили, стоял в замешательстве, оглядывался – у кого бы еще спросить.

Заметив растерянного пассажира, подошел пожилой служащий, полный, с небрежно закатанными рукавами рубашки, с круглыми, слезящимися глазами, как у больной собаки. От него исходил свет доброжелательности и желания помочь. Он по-отечески внимательно выслушал проблему и, мешая английский с итальянским, что-то проговорил, Вероника не разобрала. Для пущей ясности сделал успокаивающий жест ладонями вперед, хлопнул Симона по плечу и махнул рукой, мол, езжайте, не бойтесь.

Решили рискнуть, тем более, что до отправки экспресса чуть ли не пять минут осталось. Если на него не попадут, придется ночевать на вокзале, потому что на гостиницу финансов не хватит. Ночевать как бомжи — наихудший из вариантов, подхватив сумки, поспешили к своему вагону.
Едва успели — только вступили внутрь, поезд тронулся. Проводник, стильно подстриженный, молодой парень в зеленой рубашке с цветастым галстуком-бабочкой, в коричневой жилетке  и таких же брюках, показал места, пожелал приятного пути и удалился. В тот вечер Вероника его больше не видела.

Уселись рядышком на мягком диване купе, отдышались, перекусили купленными ранее бутербродами, запили из стоявших на столе бутылочек с фруктовой водой. Темно-фиолетового цвета напиток был в меру сладок и пах натуральными ягодами — ежевикой, судя по этикетке. Бутылочки предназначались для пассажиров в качестве приветственного подарка от компании — хозяйки поезда. Спасибо ей за заботу и щедрость, вода высшего качества.
Бутылочек три, значит, ожидался еще один человек. Обсудили возможность его появления. В Милане не сел, в другом городе? Или вообще не придет? Хорошо бы никто к ним не подсел, все-таки, вдвоем ехать удобнее. Но загадывать ни к чему – будущее покажет.

Подкрепились, изнеможенно откинулись на спинку дивана. Симон взял Веронику за руку, ободряюще пожал, она ответила неуверенной улыбкой.
В общем, все идет по плану, одна забота – транзитная виза, вернее, ее отсутствие. Заморачиваться о том у Вероники не осталось сил. Устала смертельно. Ее день начался полпятого утра и состоял из одних переездов, перелетов и переплывов: на машине до Шереметьево, на самолете до Венеции, на автобусе до города, на водном трамвае до вокзала, на электричке до Милана, теперь вот на «Ночном экспрессе»… Довезет ли он ее до Голландии? Надежда подсказывала – довезет, и ей хотелось верить.

До границы со Швейцарией ехать пару часов, а пока расслабиться. Огляделась. Интерьер «Ночного экспресса»    соответствовал названию. Две короткие шторки на окне и одна длинная на стеклянной двери в коридор — из темно-синей ткани с золотыми звездами. Велюр на сиденьях той же расцветки с добавлением комет и падающих звезд с хвостами. Шторы новые или недавно постиранные – еще не помялись. Велюр  незатертый, мягкий, теплый на ощупь. Стены цвета дерева сияют чистотой. Уютно. Ухоженно. Наверняка тот щеголеватый проводник постарался.
Ход у поезда ровный, не то, что у родных, которые раскачиваются, как сумасшедшие, особенно, если едешь в последнем вагоне. Порой когда кажется — еще немного, и он слетит с рельсов. «Ночной экспресс» не сходил с ума и двигался  так, что можно красить ресницы без опасности заехать щеткой в глаз.

Сытный ужин и уютное тепло купе умиротворили Веронику. Еще осознание, что не одна, что есть кому о ней позаботиться. Придвинулась поближе к спутнику, положила голову на плечо.
Сегодня они увиделись во второй раз, первый был полтора года назад в Варшаве, куда виза не требовалась ни ей, ни ему. В недорогом отеле со смешным названием «Какаду» Симон забронировал номер на троих — Вероника приезжала с сыном. Там и встретились.

В жизни он выглядел точно, как на фотографии, которую прислал. На восемнадцать лет старше Вероники, но совершенно без морщин, ежик белых волос, очки с темнеющими на солнце линзами, роста невысокого, одет хорошо. Что еще надо не избалованной мужским вниманием женщине? Показался чуть ли не принцем.
Провели вместе четыре замечательных дня, просто сказочных. Много гуляли по шумным площадям и тихим улочкам, ходили в зоопарк, хотели посмотреть на местного слона, но в кассе сказали, что он недавно умер.
Повезло с погодой, умеренно-теплая сентябрьская температура позволяла ходить с коротким рукавом. Повезло с едой, она напоминала русскую – простую и сытную. Пару раз ели голубцы, и Вероника признала, что их ресторанные ничуть не хуже ее самодельных.

А главное, в чем повезло — Симон и Вероника понравились друг другу, решили продолжить знакомство, с серьезными намерениями.
На обратном пути она лежала на полке в поезде и, вспоминая эти четыре дня, не верила, что у нее что-то получилось — впервые за десять лет сплошных невезений.
И вот получилось во второй раз. Ну… почти.
Симон взял ее руку, положил себе на колено, накрыл теплой ладонью, и Вероника ощутила легкое