Закупоренность сосудов, инсульт, кровоизлияния, рак. Чаще изнашиваемость органов. Как в механизмах. Сердце стареет, легкие уже не те, мозг совсем иной. Можно ли это описать формулой?
- А обновление клеток?
- Что с этим?
- Я прочитал, что если бы увеличить частоту обновления или же продлить этот процесс, то человек стал бы жить чуть дольше.
- Вы подводите все смерти под одну причину?
- А разве не так? Все естественные причины можно описать и этим. Люди умирают из-за того, что клетки не успевают облновляться. Сердце можно обновить. Всё можно сделать иначе. Новым.
- А неестественные причины?
- Кости срастаются. Плоть заживает. Даже раны на органах затягиваются со временем.
- То есть, вы хотите сказать, что если бы клетки обновлялись бы чаще и работали бы быстрее, то человек… жил бы вечно?
- Получается, так.
- Формула бессмертия. Интригует. И она зависит от клеток. От такой мелочи. А вы гениальны, молодой человек. Но можно ли вывести формулу обновления клеток?
- Вы можете описать процесс смешивание адреналина с кровью и усиления физических способностей! Разве это будет сложно?
Он усмехнулся и поправил очки:
- Заходите через неделю. Я посмотрю, что можно сделать.
3.
Мой организм будто бы стал сильнее, быстрее, выносливее.
Я стал бегать по утрам и делать простую зарядку. Энергии было очень много.
В парке, где я бегал, были и другие люди. Натренировавшись, можно было их различать. Например, люди/пары – однодневки. Их хватает минимум на неделю. Любое погодное условие или невысыпание может изменить их точку зрения о пробежке или вообще, о смысле утреннего спорта в целом.
Были здесь и люди, тренирующиеся дольше меня. Например, женщина в белом. На вид ей было под сорок, но она обладала телосложением молодой девушки. Она постоянно бегает в белой спортивной форме, умудряясь её не испачкать. Её тёмные волосы собраны в хвост. Я бегаю уже две недели, и мы стали кивать друг другу.
Один раз, после пробежки, днём, когда был обеденный перерыв на работе, я увидел эту женщину. Она сидела в строгом рабочем костюме. Ни намёка на утренние пробежки.
Я записался в спортзал. И ещё на борьбу. Надо улучшать себя. Бессмертие даётся не каждый день.
4.
Сегодня я избил человека. Он не был хорошим парнем, хотя уверенности в этом нет.
Просто двое решили напасть на нас с Ксюшей, когда мы возвращались ночью домой.
Они подошли сзади, ударили меня под колени, отчего я сразу упал, и один из них начал меня избивать ногами. Второй схватил Ксюшу и прижал её к дереву, пытаясь взять её за руки.
- Ну же, красотка, расслабься,- приговаривал он,- некоторым даже нравится.
И он засмеялся. Мне стало ужасно противно. Я ненавидел себя, потому что не мог её защитить. Мне нужно было быстро придти в себя.
- Да успокойся ты,- крикнул ей парень, и ударил головой по носу. Она тихо вскрикнула и застонала.
Я слышал каждый её всхлип. И это стало последней каплей.
Я поймал ногу бьющего меня уже на ударе, крепко схватил её руками, и со всей силы зарядил ему стопой в промежность. Он вскрикнул и согнулся пополам. Затем я подсёк его, не вставая с земли, и, вдовесок, ударил со всей силы ногой по нему лежачему сверху, целясь в нос. Хруст подтвердил, что я попал в цель.
Я быстро поднялся и направился ко второму. Ему хватило двух секунд, чтобы осознать ситуацию, и ещё одну, чтобы достать выкидной нож.
- Ну иди сюда,- сказал он.
Стоило ему подойти ближе и замахнуться, чтобы сделать выпад вперёд с ножом, я отпрыгнул назад, и на удар ответил контрударом – нога пролетела по дуге, отводя нож в сторону. За промежуток меньше секунды я оказался ближе, и стал наносить удары в нужные места на теле – рёбра, а точнее, селезёнка и печень. Пара сильных ударов, и его дыхание стало тяжелее, он наклонился немного вперёд. Я ударил сверху в область почек несколько раз, а затем, наклонив его сильнее, дал ему с колена в нос. Дёрнул его за шиворот вперёд, и он упал. Я перевернул парня и стал, что есть сил, бить его по лицу. Удар за ударом. Руке было немного больно, но да это и не важно.
- За то…
Удар. Хруст.
- Что ты…
Удар. Удар. Удар. Кровь.
- Её…
Удар в «фильтрум», в носогубную складку. Ещё больше крови.
- Ударил!
Я договорил, но продолжил бить. Слышал тяжёлое дыхание этого парня. Всхлипы Ксюши. Но я не мог остановиться. Что-то внутри меня заставляло бить вновь и вновь.
- Хватит,- сказала она,- перестать.
Но я продолжал…
- Хватит!- крикнула она.
Это было словно стоп – линия. Я замер с поднятым кулаком, к которого стекала чужая кровь. Ну и моя. В лёгкой концентрации и малом объёме. Но я уже знал, что разбитая кожа на костяшках затянулась.
Передо мной было уже не лицо. Дышащее кровавое месиво.
Это я сделал?
Я встал и отошёл от тела. Второй лежал, держась за сломанный нос.
На Ксюше уже не было свитера. Она сидела, оперевшись спиной на дерево, заслонив лицо руками. И плакала. Я подошёл к ней м взял за плечи. Она вздрогнула и закричала.
- Тихо-тихо-тихо,- шёпотом, - это я. Я.
Присел и обнял её. Она упёрлась головой мне в плечо и заплакала.
- Пойдём отсюда,- сказал я, поднимая Ксюшин свитер.
Мы встали. Я продолжал её обнимать и попытался накинуть на неё свитер. Она отмахнулась от него, как от ножа.
- Выбрось его! Выкинь!
Я взял свитер в руки, снял с себя рубашку и накинул на неё. Сам остался в лёгкой футболке.
И мы медленно пошли домой.
5.
- Ну,- Андрей поднял бокал,- за друзей.
Мы чокнулись и выпили. Ксюша решила пригласить наших знакомых, Андрея и Иру, на ужин. Через неделю после происшествия. Но мы решили всё забыть. А Ксюша стала меня как-то… побаиваться, что ли. За то, что я устроил тому парню. Но ведь за дело. И любой поступил бы на моём месте так же. Наверное.
Мой организм легко усваивал алкоголь. И я не пьянел. Сколько бы ни выпил. В отличии от остальных.
- Вот отличная вы пара,- сказала Ира,- постоянно вместе. Прикрываете друг друга. Заботитесь. Прям загляденье.
- И вы…
- Да что там мы,- Ира не дала Ксюше закончить,- пойдём на кухню. Я покурю. Мужчины, мы вас оставим.
Девушки встали из-за стола и удалились.
- Что у вас происходит?- спросил я, когда они ушли.
- Ты о чём?- спросил Андрей, наливая себе.
- Она сняла кольцо, которое ты ей подарил. Думаю, это что-то серьёзное.
- Да ладно. Бабы они и бабы. Поскандалят и успокоятся. ПМС этот их.
- Что случилось?
- Ром!
- Андрей! Мы давно общаемся. Почему ты не хочешь сказать?
Андрей выпил:
- Тебя, я слышал, повысили. Почему?
- Да одна история.
- Расскажи.
- Расскажешь потом свою?
- Она личная.
- Моя тоже.
6.
- Ром.
- Чего?
- Тебя к нашему заму.
Я посмотрел на своего коллегу по работе. Он стоял с кофе из автомата и смотрел на меня.
- Зачем?
- Не знаю. Иди.
Я встал и побрёл к кабинету. В этой фирме мой рабочий стаж меньше года, и из начальства мне знакомо лицо лишь директора. Зама я не видел никогда. И чего мне стоило ожидать – неизвестно. Организм обновляется, не умирает. Но чувства остаются. Смятение, страх. Всё здесь. Со мной.
Я постучал в дверь.
- Заходите,- женский голос.
Наш зам – женщина? Первый раз слышу!
Я открыл дверь и вошёл в кабинет. Он был довольно просторный. Около двух параллельных стен стояли шкафы. А почти посередине стоял письменный стол, за которым сидела… женщина в белом. С пробежки. Она посмотрела на меня и улыбнулась:
- Вы ведь не знали, что я с вами работаю?
- Нет. А давно?
- Я здесь лет десять уже. Присаживайтесь,- она указала на стул, стоявший боком к полузаваленному бумагой столу.
Я сел. Никакого дискомфорта в кабинете уже не чувствовалось. По крайней мере для меня.
- Давно вы бегаете?- спросила она.
- Три недели. А вы?
- С института. Подруга подсадила на это. Ты бегаешь меньше меня, но пробегаешь дистанцию в разы больше моей, не выдыхаясь. Есть секрет?
- Нет. Организм крепкий.
Она улыбнулась:
- Знаешь, у нас сейчас на повышении кандидатуры. Я настаиваю на твоей.
Давно она перешла на «ты»?
Женщина потянулась за листочком, который лежал ближе ко мне. То есть, тянулась она через весь стол. Только сейчас я заметил, что на её рубашке расстёгнуто чуть больше пуговиц, чем надо.
Я сглотнул ком в горле.
Она посмотрела на листок, что-то черкнула в нём, а затем отложила в сторону. Потом встала, подошла к двери (она была одета в чуть удлинённый вариант мини-юбки, а на ногах были туфли на высоком каблуке), и закрыла её на ключ.
Твою ж налево! Мне захотелось свалить! Уйти. Убежать. Закрыть глаза и думать о Ксюше.
Первые две секунды.
Женщина села передо мной на стол и закинула ногу на ногу:
- Говоришь, выносливый организм?
Что со мной такое?
Я встал со стула.
Это действительно я? Настоящий я?
7.
Я рассказал Андрею. Умолчав, конечно, о той части с закрытой дверью.
- А,- сказал он, по знакомству. Не плохо.
- Да. Совсем неплохо. А твоя тайна?
Он выпил ещё одну рюмку. Во время рассказа Андрей перешёл на водку.
- Ира беременна.
- Поздр…
- Я настаиваю на аборте.
- Но…
Девушки вернулись и сели на свои места.
- О чём болтаете?- спросила Ира.
- Да всё о том же,- ответил я, - а вы?
- Девичьи тайны. Ксюш…
- Погоди,- сказала она,- только один человек может называть меня так.
И она кивнула в мою сторону. Улыбка расплылась по моему лицу.
Мы посидели ещё с час, болтая обо всём, что можно придумать. Затем гости стали уходить, а мы пошли их провожать. До двери.
- До встречи,- помахали нам Ира и Андрей.
Мы помахали в ответ и закрыли дверь. Я приобнял Ксюшу, но она тут же оттолкнулась от меня.
- Что случилось?
- не подходи ко мне?
Она знает? Догадывается?
Я подошёл ближе и схватил её за руки. Она попыталась вырваться, но тщетно.
- Отпусти!
- Извини,- я ослабил хватку, и она отошла от меня.
- Вот об этом я и говорю. Ром, ты изменился. И я боюсь тебя.
- Ксюш.
- Оксана! Зови меня Оксана!
8.
Я, наконец, решил зайти к профессору в институт. Посмотреть на его формулу.
Осторожно постучал в дверь и зашёл внутрь. Никого. Я подошёл к столу, проходя мимо грязных парт от пролитых кем-то химикатов.
На столе стояли какие-то пробирки, колбы, горелки. Лежал журнал. Я решил подождать профессора здесь. Судя по записям, сегодня его пары.
Я стоял, облокотившись на стол, и смотрел на пустую доску. Может, он в лаборантской?
Я открыл дверь и замер на пороге.
На полу лежал профессор. И из его груди торчала рукоять ножа.
Часть Четвёртая.
1
Я подбежал к телу и, не касаясь ручки ножа, попытался прощупать пульс. Ничего. Его коричневый пиджак окрасился кровью.
Люди умирают. Становясь бессмертным, на это как-то не обращаешь внимания. Но, столкнувшись с этим, будто тычут носом, становится жутко.
Формула. Если он её вывел, то она должна быть в его пиджаке, на листочке бумаги. Он всегда носил так записи, даже самые обычные.
Я прощупал его пиджак, но карманы были пусты.
Если бы это было кино, то данный момент стал бы обычным и вполне ожидаемым. Но это жизнь, и когда сидишь на полу, моля Бога, что бы никто не вошел, с горячим чаем входит лаборантка. Секунды две мы смотрели друг на друга: она, держа горячую кружку с чаем двумя руками; и я, нависший над телом профессора.
И тут я сказал полнейшую чушь. Вставая, произнёс:
- Это не я! Он был уже мёртв, когда…
Лаборантка
