Американская мышеловка

дверь.
Пока из ванной доносились шлепки, хлопки, кряхтение, стоны, повизгивания и сдавленный кашель, Жека с Вадимом сидели на кровати, иногда кидая недовольные взгляды на дверь ванной, а Дэн стоял у окна, допивая очередную банку пива. Это одно из его любимых занятий на досуге или когда он чего-то ждёт, как сейчас – смотреть на ночной весь в огнях город из окна.
– Сколько твоему сыну? – Спросил Жека у Вадима.
– Двенадцать.
– Уже, наверное, о своих правах человека тебе напоминает? – Улыбнулся Жека.
– Не то слово. Иногда хочу его так отделать по-взрослому, а потом вспоминаю, какой жестокой сволочью был сам в его возрасте.
– Да уж. Мы были ещё теми козлами. – Покачал головой Жека, и они засмеялись.
– А жена? – Спросил Жека.
– Отсюда.
– Ты что женился на американке? – В шутливом упрёке свёл брови Жека. – Они же не красивые.
– А она и не американка, а бразильянка.
– Ого. Это которые отпадно крутят смуглыми попами на карнавале в Рио?
– Ага. – Улыбнулся Вадим. – Ты прямо в точку. Она была участницей карнавала пять лет подряд. Красотка писанная.
– Да, брат, губа не дура. – Отметил Жека правильный выбор Вадима.
– Ну, так! – Гордо задрал подбородок Вадим. – Если красть, то миллион, а любить, то королеву. Забыл?
– Это точно. – Ответил Жека.
– Ага. – Отозвался Дэн у окна с ухмылкой. – В Жекином случае …э-э-э… королеву страны глухих.
– Ой, да пошёл ты, Дэн! – Кинул Жека мягко без агрессии в тоне.
– Та ладно, друг, на правду …э-э-э… не злятся. – Сказал Дэн спокойно.
– О чём это он? – Спросил Вадим.
– Я с девчонкой познакомился, а она глухой оказалась. – Рассказал Жека. – Такие дела.
– Бывает. Любовь зла. – Сказал Вадим. – Слыхал такое?
– Я не уверен, что это прямо любовь. – Жека потупил взгляд в пол. – Сейчас я думаю, что из-за неё я так влип. Но с другой стороны я хочу её вытащить из этого гомна и сам выбраться.
– Если она тебе не безразлична, если хоть иногда думаешь о ней, хочешь помочь ей, а не просто трахнуть, то это уже не просто сексуальное влечение, а что-то большее. – Подбодрил Жеку Вадим, как порядочный и опытный семьянин.
– Воистину, брат. – Отозвался Дэн, поднял банку пива вверх и отхлебнул, как будто Вадим произнёс тост. – Ты …э-э-э… моего батю щас напомнил. Он тоже из прописных истин любит …э-э-э… изобразить философскую теорию.
– А как твои родители, Жень? – Спросил Вадим.
Дэн посмотрел через плечо на реакцию Жеки, который всё также пялился в одну точку на ковре с живописными завитками.
– Погибли. – Ответил Жека. – Разбились в поезде.
– Ого. Жесть. – Нахмурился Вадим. – Сочувствую, брат.
– Ага. Спасибо. – Жеке явно была не по душе эта тема разговора.
Дэн сделал ещё один большой глоток и снова уставился в окно. Из ванной продолжали доноситься такие звуки, словно там церковные катакомбы святой инквизиции «радуют» своей гостеприимностью новоиспечённых еретиков.
– А помнишь Ивана Петровича на мопеде? – Вдруг оживился Жека, в надежде за разговором о приятных школьных воспоминаниях отвлечься от угнетающих мыслей. Сейчас после упоминания о родителях, ему почему-то вдруг вспомнился поезд, где он прятался от полиции в ящике под койкой и явление голоса мамы. Что это было? Сон. А может это обострилось чувство нужды в материнском тепле и заботе из-за такого количества навалившегося дерьма? Загадка.
– Конечно, помню. – Засмеялся Вадим.
Из ванной послышалась матерщина из уст Димы, а затем последовал удар в дверь чем-то большим и не твёрдым. Видимо Смит оказался не таким уж и жидким на расправу, и Дима решил его харей дверь протереть от пыли. Жека с Вадимом резко обернулись и посмотрели на дверь, даже Дэн не остался безразличным и оторвал взгляд от окна.
– А ведь Иван Петрович мог тогда покалечиться и даже разбиться насмерть на этом долбаном мопеде. – Продолжил Жека. – Но мы об этом даже не думали. Нам просто было весело и надо было сделать Ивану Петровичу какую-то подлянку.
– А училку по биологии помнишь? – Вадим поднял брови и с улыбкой ткнул пальцем в Жеку.
– Вера Константиновна по кличке Колбочка. – Закивал Жека. – Конечно, помню. Бедная Колбочка. Но мы же не были самыми отъявленными мудаками по отношению к ней. Был ещё Валерка Портнягин. Помнишь? Тот вообще, то платье ей собачьим дерьмом обмажет, то земли в портфель насыплет, то гондон использованный подкинет.
– Помню, помню. Меня всегда бесил этот сучёныш.
– Прикинь? Так вот этот сучёныш замочил своих родителей, а потом пошёл в супермаркет и устроил там кровавую баню. – Серьёзно выложил Жека.
– Ни хрена ж себе! – Вырвалось у Вадима.
– Кукушка съехала. – Отозвался Дэн, постучав пальцем по виску.
– И что его посадили? – Спросил Вадим.
– Завалили при задержании. Но он успел отправить на кладбище 19 человек и ещё семерых в больничку. – Сказал Жека. – 19 семей из-за какого-то долбанутого урода лишились родных. Вот где оно зло таится. – Жека показал пальцем на свою голову, а потом на грудь в области сердца. – В наших мыслях и сердцах.
– Да уж! Неисповедимы пути мозга нашего. – Словно прочёл отрывок молитвы Вадим, но только на свой лад.
– Ты что верующий? – Спросил Дэн.
– А это плохо? – Повернулся к нему Вадим.
– Нет. В твоём положении …э-э-э… это выглядит притворно. У тебя …э-э-э… калаш и всё такое.
– Да я верю в бога. И по воскресеньям хожу в церковь. Будешь смеяться? – С упрёком в голосе спросил Вадим.
– Да нет тут ничего …э-э-э… смешного. – Вздохнул Дэн. – Это твои проблемы. Твоя жизнь. Твоё …э-э-э… воскресное время. Просто не похож ты …э-э-э… на верующего. Да и на доктора …э-э-э… тоже не смахиваешь.
– Так и есть. Я похож на русского эмигранта. – Сказал Вадим, повернувшись к Жеке.
– Точно. – Дэн щёлкнул пальцами. – А я стою, ищу …э-э-э… подходящее слово, каким тебя обозвать можно.
– Он сейчас серьёзно или подкалывает? – Спросил Вадим у Жеки.
– А его теперь фиг поймёшь. – Ответил Жека с улыбкой.
Дэн усмехнулся и снова отвернулся к окну. Жека встал с кровати, подошёл к входной двери номера, украдкой выглянул в обе стороны коридора, закрыл дверь и добавил. – В отеле все будто вымерли.
– А как же? Это Америка, брат. Тут все запуганные терроризмом, радикализмом и прочими неполиткорректными словечками на «изм». Чего только стоил тот случай, когда коп негра придушил на улице. Тут же целая гражданская война началась. Мы с женой собирались уже валить из Штатов. А теперь ещё и это. – Вадим показал большим пальцем через плечо в сторону окна и тут же обратился к Дэну. – Что там видно, Дэн?
Дэн медленно обернулся с подёрнутыми бровями и важно выложил:
– Дэн я только для близких …э-э-э… друзей. А для русских эмигрантов – Денис Владимирович, заместитель …э-э-э… начальника ай ти отдела национального коммерческого банка. Будьте любезны. – Добавил Дэн, демонстративно и громко с причмоком отпил из банки и опять повернулся к окну.
Жека с Вадимом живо переглянулись и рассмеялись.
– Вот это ты вы-ы-дал! – Протянул Жека. – Так что там за окном? Ты ж у нас в окно смотрящий.
– Да ничего там. Вижу, …э-э-э… вдалеке пожары бушуют. В одной части города …э-э-э… света вообще нет. Людей поблизости не вижу. Где-то далеко стреляют.
Тут от удара распахнулась дверь ванной так, что ручкой ковырнула отделку на стене. Из ванной вышел Дима, вытирая разбитую в кровь руку полотенцем.
– Фух! Умотал меня, тварь. – Первое что сказал Дмитрий.
Жека с Вадимом осторожно, чтобы самим не ужаснуться от увиденного, заглянули в ванную и зрительно вкусили плоды творчества Дмитрия душегуба: Смит так же сидел в трусах, привязанный к стулу, но только его приоткрытый рот кровоточил, зубы прикусили на четверть вываленный язык, глаза закрыты и всё лицо, грудь, живот разукрашены кровоподтёками и пунцовыми пятнами, а голова просто свисала с плеч, как ненужный отросток. Такой себе пухленький американский сатанист в режиме стэнд бай.
– Он тебя умотал? – Последовало удивление от Жеки.
Дима обернулся на Смита, скомкал полотенце и швырнул его на голову американца. Полотенце в полёте раскрылось и укрыло под собой избитую голову Смита.
– Не хотел общаться со мной сначала, поэтому пришлось уговаривать. – Дима взял из бара пиво, пцыкнул открывалкой на банке и, не отрываясь, влил в себя несколько больших глотков. Дэн спросил:
– И каков результат?
– Я узнал много интересного, браток. – Продолжил Дима и подозрительно посмотрел на Дэна. – Например, о той заразной хрени на тебе, о которой ты нам не сказал, сука. – Дима раздражённо выругался и резко ткнул в Дэна пальцем.
Дэн, как без вины виноватый, посмотрел на Жеку с Вадимом, потом опять на Диму, что на психа, пожал плечами, выпучил глаза на Диму и спросил:
– А это сейчас важно?
– Конечно, важно, мать твою! – Крикнул Дима. – У этого придурка редкий штамм чумы, а он промолчал. – Пожаловался Дима Вадиму.
– То есть ты бегаешь …э-э-э… с калашом в людей стреляешь и не боишься, а это …э-э-э…, – Дэн кивнул в сторону своей подмышки, – тебя напугало?
– Я не стреляю в людей. – Крикнул Дима. – Во всяком случае, по своей воле. И стрельба в других не даёт мне понимание, что я сам скоро сдохну. Просто у меня нет выбора.
– Ты же вообще собирался …э-э-э… уйти, когда мы с тобой говорили …э-э-э… по телефону. – Вспомнил Дэн. – Тогда ты показался мне …э-э-э… спокойным, а сейчас орёшь, как …э-э-э… неврастеник.
– С тех пор многое изменилось. – Сказал Дима.
– С каких пор? – Ухмыльнулся Дэн. – Это было …э-э-э… меньше недели назад.
– А ты, по-моему, ещё неделю назад не экал, а сейчас разэкался, как умственно отсталый. – Не унимался Дима.
– Ещё раз так скажешь, зубы выбью. – Чётко и внятно пригрозил Дэн, сомкнув челюсти и раздув ноздри.
Дима умолк, напрягся и сжал ладонь в кулак.
– Вы лучше успокойтесь оба. – Вмешался Жека. – У нас с Дэном такая же история. Нет выбора. – Заступился Жека за Дэна. – Дэн тоже не по своей воле заразился.
Вадим растерянно посмотрел на Дэна, потом на Жеку, его мозг мгновенно включил режим самосохранения, подал импульс мышцам и Вадим на автомате отступил на шаг назад, упёрся в кровать, с обречённым видом сел на неё и спросил у Жеки:
– Ты знал?
– Да знал.
– И что? – Задёргался Дима. – Как это передаётся? По воздуху? Через кровь? Со слюной? Как? – Он опять стал переходить на крик, а на вопросе – как? – его голос даже сорвался в верхние октавы ближе к фальцету.
– Подожди ты, Дима, не ори. – Негромко и совершенно спокойно попросил Вадим. – Мы тут все в одной лодке. Верно? – Он с надеждой и мольбами во взгляде обратился к Жеке.
В отличие от Димы он очень быстро смирился с неизбежным фактом и вероятной перспективой заразиться чёрной смертью. Жека безмолвно кивнул и ответил:
– Передаётся, но мы точно не уверены как именно. Это же новый штамм, а не тот, который когда-то узнала средневековая Европа. И боюсь, что я тоже заражён.
– Но ты смотрю спокоен. – Сказал Вадим.
– Я уже много лет подумывал свести счёты с жизнью, так что мне это даже льстит. Мне не привыкать думать о смерти.
– А я подумываю пожить ещё. – Прикрикнул Дима. – Как быть с этим?
Жека передёрнул верхней губой и, сдерживаясь, чтобы не влепить Диме по морде, сквозь зубы процедил:
– Хватит уже ныть. Возьми себя в руки, Дима. У Вадима вон вообще семья, но он же не истерит, как сука недотраханная либералами. Давай вместе выбираться из этой страны. Иначе,