Благословенный. Глава 18.

боли и ярости.

- Понравилось, шваль? Понравилось с ним трахаться? Я отобью в тебе охоту, похотливая сучка... Воет она по нему, скулит, рыдает... тварь... Его жена она теперь, видите ли... Я покажу тебе, чья ты жена, напомню, раз забыла! Забыла меня... я тебе напомню...

Кэрол закричала, не в силах больше терпеть боль, поняла, что он ее сейчас убьет. Забьет до смерти. Даже Кейт не била ее с такой жестокостью, с такой беспощадностью.

- Джек! - взмолилась она, не выдержав.

- Не любишь меня больше, да? Не хочешь? Строптивая какая стала, дерзкая, посмотрите на нее! Я выбью из тебя спесь! Напомню, перед кем ты должна раздвигать свои ноги, раз забыла! И мне плевать, хочешь ты или нет!

Кэрол расслышала в его голосе боль, уловила в нем дрожь, и бросила на него удивленный взгляд.

- Убью тебя! Сдохни, тварь! - кричал он, не замечая, как по щеке его медленно катится слеза.

- Папа! Папа! Не надо! Остановись! - вдруг раздался рядом испуганный голос Патрика.

Мальчик бросился между ними и обхватил его руками, сжав со всех сил.

- Пожалуйста, папа!

Джек попытался его оттолкнуть, но мальчик вцепился в него мертвой хваткой. Кэрол тем временем распласталась на полу, тихо постанывая. Бросив на нее взгляд, Патрик оторвался от Джека и, упав на колени, обнял ее.

- Мам... мамочка! - он вдруг расплакался, порывисто сжимая руки вокруг нее. Потом повернул перекошенное лицо к отцу.

- Не смей ее трогать! Не смей! - прорычал он не своим голосом, низким, хриплым, злым. - Или я убью тебя!

Джек ошеломленно застыл на месте, смотря на него.

- Рик... я не хотел... я просто разозлился... сильно разозлился...

- Уходи! Уходи! - Патрик вдруг вскочил и, наклонившись вперед, стал наступать на него, угрожающе, решительно, стиснув кулаки и оскалившись от ярости. Казалось, еще мгновение, и он набросится на него и начнет рвать зубами, как дикий зверь.

Джек непроизвольно отступил, изумленно смотря на него. А Патрик протянул руку и, схватив ремень, дернул, пытаясь у него его вырвать. Джек разжал пальцы, позволив ему это. Тогда мальчик с отвращением отшвырнул ремень в сторону и, отвернувшись, наклонился к Кэрол.

- Вставай, мам, не бойся, - он снова обнял ее, пытаясь поднять с пола. - Что ты сделал... что ты сделал, посмотри! Она вся в крови, у нее же еще те раны не зажили... Мамочка, тебе очень больно?

Кэрол почти удалось встать, но в глазах потемнело, и она почувствовала, что падает. Патрик закричал, судорожно вцепившись в нее в попытке удержать. Потом она почувствовала удар о пол, и сознание ее окончательно покинуло.



Доктора не звали. Хок сам обработал ее раны и перевязал.

Патрик не отходил от нее, держал за руку, с жалостью смотря влажными глазами.

- Не бойся, мам. Он больше не тронет. Я не позволю ему. Я сказал, что если он еще раз поднимет на тебя руку, мы опять от него сбежим.

- Ничего, сыночек, все нормально, - Кэрол улыбалась, счастливая от того, что он снова с ней и больше не сердится. - Ты все еще любишь меня? Не ненавидишь?

- Нет, конечно, скажешь тоже! Не переживай. Я люблю тебя. Ты же моя мама. Лучшая мама в мире, - он погладил ее по голове. - Я подумал... и решил, что папа сам виноват, он же первый начал. А кто первый начал, тот и виноват. Если бы мне изменила жена, я бы тоже ей изменил, в отместку. Я ничего ему не сказал. И не скажу, не бойся. Но на Рэя я все-таки сержусь.

- Он так расстроился...

- А как он хотел? Я могу понять тебя, почему ты так поступила. А его понять не могу. Он не должен был.

- Сынок...

- Мам, я не хочу сейчас говорить об этом. Давай не будем, - он ласково гладил ее волосы. - Мне нравятся твои новые волосы. Они такие красивые.

- Папа сказал перекрасить. Ему не понравилось.

- Врет! Все ему понравилось, я видел, как он на тебя смотрел весь вечер. Ты все еще ему нравишься, очень. Я бы понял, если бы ты ему не нравилась больше... а так я не понимаю, зачем ему нужна была тетя Даяна. Я у него спросил, но он что-то пробубнил себе под нос, я так и не понял. В общем, он не захотел со мной об этом говорить. Прости его, мам... он просто взбесился. Он мне пообещал, что больше так не будет. Я наблюдал за ним. Он все время такой грустный. Наверное, потому что думает, что ты его больше не любишь. Это все из-за Нола. Скажи ему, мам, скажи, что ты его любишь, что тебе, кроме него, никто не нужен. Что ты была с Нолом только ради того, чтобы спасти ему жизнь. Я ему говорил, но он мне не верит. И злится. Очень злится. Мне даже страшно. Я никогда его таким не видел.

- Я тоже. Но он не поверит нам, сынок. Не надо тебе пытаться ему что-то объяснить. Он уверен, что я сумасшедшая и просто забила тебе голову своими бредовыми идеями. Не дай бог, еще подумает, что и с тобой что-то не так. Бросится тебя лечить, как меня. Не надо, сынок. Молчи. Мы сами разберемся. Съездим к Луи... Я что-нибудь придумаю. Давай скажем, что тебе просто захотелось во Францию, что тебе понравилось там, когда ездил с дедушкой. Возьмем с собой Хока и Шона, чтобы он не боялся, что мы сбежим.

- Ну... можно попробовать так. Только надо, чтобы он успокоился. Пока он такой, он никуда нас не отпустит.

- Тогда подождем.

- У нас не так много времени, мам. Нол жив. Как только сможет, он придет. Оба они придут. И тогда мы не сможем спасти папу. Лучше бы Нол умер, - добавил мальчик с горечью. - И почему он такой живучий?

- Рик, не надо так говорить, пожалуйста. Он же стал твоим другом.

- Какой он мне друг, он же хочет убить папу. Нет, мам, он наш враг. И Исса тоже. Хоть они мне и нравятся, - мальчик грустно помолчал.

- Рик, на этой неделе истекает срок пребывания Дженни в пансионате. Мы должны оплатить счета и забрать ее. Иначе ее вернут тете вместе со счетом из пансионата, а та наверняка отправит ее в приют.

- Я помню, мам. Когда ты пропала, мы с Тимом ездили к ней один раз, все рассказали, объяснили. Я уже отсюда ей звонил, рассказал, что ты нашлась, что мы теперь здесь... Я обещал ей, что мы ее заберем. Но... я говорил с папой. Он отказался, - в голосе мальчика послышалась неприкрытая обида. - Наотрез. Я так просил его. Умолял. Говорил, какая она хорошая, красивая, даже показал ему ее фотографию. И знаешь, что он сказал мне? Что в моей жизни будет еще много красивых девочек. А с дочерью маньяков и психопатов лучше не связываться. Что это он из своего личного опыта знает. Это он тебя имел в виду, да, мама? То, что Элен была маньячкой и психопаткой, а ты ее дочь?

- Да, наверное. Кого же еще? - Кэрол пожала плечом. - Не проси его, Рик. Это бесполезно. Он никогда не согласится взять в свой дом, в свою семью дочь Мэтта. Он его ненавидел.

- Я обиделся на него. Очень. Я думал, он не будет против. Что ему жалко, что ли? Чем она ему помешала бы? У нас такой большой дом. Он даже не захотел с ней познакомиться. А ведь если бы он только ее увидел, она бы ему сразу понравилась, обязательно бы понравилась, несмотря на то, что она дочь Мэтта. Он бы увидел, какая она хорошая и согласился.

- Не думаю, сынок. Не рассчитывай на это.

- Но что же нам тогда делать?

- Сходи к Рэю. Он знает о Дженни, он уже ей помог. Если бы не он, ее бы уже не было в этом мире. Он не откажет. Попроси, чтобы он ее забрал, чтобы пока она побыла у него.

Патрик нахмурился, явно недовольный ее предложением.

- Не хочу я к нему идти... а тем более просить, - процедил он сквозь зубы.

- Даже ради Дженни? Позволишь, чтобы ее забрали в приют? После того, как мы ей обещали, что будем о ней заботиться? Ей нельзя в приют с таким сердцем...

- Ладно, я схожу к Рэю. Ради Дженни.

Кэрол улыбнулась.

- Тогда мне нужно будет позвонить ее тете и договориться, чтобы она отпустила Дженни с Рэем. И Рэю позвонить. Надо будет, чтобы ты выпустил меня или принес телефон сюда.

- Это без проблем.

- Но как ты достанешь ключ от моей двери? Вряд ли его оставляют в дверях.

- Стащу. Если понадобится, даже из кармана папы. Что же, Исса зря меня учил воровать и чистить карманы? - мальчишка озорно засмеялся. - Я знал, что такие навыки никогда не помешают!

Кэрол тоже рассмеялась и с любовью потрепала его по густым темным волосам.

- М-да, бедный Рэй, - вздохнула Кэрол. - Сделали мы из него няньку. Спихнули на него лисят, теперь еще и Дженни приправим.

- Ну, он же всегда ныл, что ему одиноко, тоскливо, вот пусть теперь развлекается, - Патрик усмехнулся. - Это же на время. У нас просто другого выхода сейчас нет. Не переживай по этому поводу, мам.

- Я так тоскую по лисятам.

- Потерпи, мам. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Все разрулим, вот увидишь. И я поговорю еще с Луи. Может, он сам сможет сюда приехать, раз у нас не получается. Он поможет нам, вот увидишь.

Они долго еще разговаривали, потом Патрик ушел, а Кэрол осторожно повернулась на бок, морщась от боли в избитом теле, и уснула.

Ее разбудил щелчок замка.

Открыв глаза, она приподняла голову, сонно смотря на дверь.

Увидев Джека, с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Сердце заколотилось от страха. С досадой она ощутила, что с момента их последней встречи храбрости в ней значительно поубавилось. Невольно взгляд ее скользнул на его руки, проверяя, нет ли в них ремня. Нет, ремня не было, но был какой-то пакет.

- Что? Что тебе опять нужно? - прошипела она, не сумев сдержать ненависти.

- Как это что? - с притворным удивлением отозвался он. - Что еще может быть нужно мужу от жены ночью?

- Что? Ты издеваешься? Да на мне живого места нет!

- Сама виновата. Надо быть с мужем ласковее. И сейчас ту же самую ошибку допускаешь. Урок не подействовал?

- Ошибку я допустила, когда замуж за тебя вышла.

- Вышла, значит терпи.

- Опять издеваться пришел? Только я тебя все равно не боюсь! Хоть убей!

- Убил бы, с удовольствием, да не могу. Сына жалко. А вот поиздеваться я не против.

Кэрол сидела на кровати, подтянув ноги к груди и встревоженно смотря на него большими глазами.

- Да ладно, расслабься, - он улыбнулся в темноте, но Кэрол совсем не понравилась эта улыбка. - Не бойся, я мириться пришел.

Кэрол не поверила ему, ни на миг.

- Ты врешь, - отрезала она.

Он засмеялся.

- Нет. Правда пришел. Видишь ли, мне совсем не нравится, как на меня смотрят Шон и Хок, с таким осуждением, обидел, видите ли, бедную беззащитную женщину! Патрик вообще надулся и не разговаривает. Не нравится мне, что ты у нас жертва несчастная, а я монстр этакий. А еще не нравится, как ты себя ведешь, нагло, демонстративно меня ненавидя. Ты меня унизила, оскорбила, и продолжаешь это делать таким своим поведением. Я твой муж, ты должна меня уважать. И обожать.

Кэрол вдруг рассмеялась.

- Разве у кого-то есть сомнения, что я тебя обожаю? Как не обожать, особенно после того, что ты со мной сегодня сделал! Да любовь и счастье из меня так и плещут, разве не видно?

- Вот и хорошо, - он кивнул и подойдя к кровати, сорвал с нее одеяло. - Тогда сделай своему обожаемому мужу приятно.

Кэрол метнулась в строну, попытавшись соскочить с постели, но он поймал ее и с силой швырнул на спину.

- Не смей, слышишь, потаскуха, не смей! - прорычал он, запрыгивая сверху.

- Я не потаскуха!

- Потаскуха! И трахать я тебя буду, как последнюю шваль! И только попробуй рот свой открыть, дрянь!

Кэрол отчаянно сопротивлялась, а потом, обессилев, застонала.

- Мне больно... пожалуйста... Джек... ты делаешь мне больно!

- А мне какое дело? Мне тоже больно, дрянь, еще как больно и сейчас, и до этого. Терпи, не скули!

- Уйди! Не трогай меня! Рик!

Его ладонь тут же зажала ей рот, а другая стиснула