Мы, – со своими простейшими играми, кострами и «зарницами», кроссами пересечений и эстафетными передачами, сбором металлолома и шествиями под махание кумачами ильичей, скромными советскими запросами вообще, – выглядим на современном фоне анахроническими амёбам, и в том не только прагматический прогресс повинен, вызывающий у ностальгирующего, из духа противоречия, ворчуна желчное отторжение к покупной полноте пользования жизнью как электронной игрушкой. В ответе и калиброванные россыпи искусственной звёздной пыли, возникшей словно ниоткуда и засыпавшей тлеющие традиции прошлого, низвергающей её, жизни, равноправность, её естество, её бесценность.
Детки нынешние любознательно весьма усидчивы – до некоторого даже остолбенения: им день и ночь без разницы – всё без помех цифровому существу вещей должно быть и без особенных трудов физических….
Шустрому ребёнку два-три года, и он уже знает, где и на какую кнопку у своего временно лучшего друга, ткнуть; взрастая, он меняет пиликающие электронные игрушки на «элитарные» игры – и в тех и в других смысл и цели: непременно убить соперника, выйти победителем…
Сосредоточие всего мира, всех его новых соблазнов и старых пороков – на столе, в детских ручках манипулятора, часто будущего хакера и скабрезного воришки. Анекдотически былинные плюшевые мишки и зайки, Ванькины печки и горбунки коньков, Мальвины и Хоттабычи, если они и заведены ошибкою, то вынесены мамами и бабушками во дворы забвения.
«Былые» мальчишки, в своей неспешной старине, машинками-самосвалами и «космическими» кораблями довольствовались – управляли, строили, гудели и жужжали ими, убывая в земные рейсы и во вселенные. Автор, отнюдь не семи пядей во лбу, в десять лет сидел с телескопом за справочником по астрономии и бегал, вихрастый, вешними ручьями – гонял покуда бумажные кораблики, не зная часов и телефонов… И тому – тоже деятельному мальчику, не выходящему за пределы опутанной проводами комнаты, пускающемуся нынче с гиканьем и гиками вослед цифровым пузырям за ноутбуком – десять, да он не прочитал ещё ни одной книжки, и, возможно, не прочитает до конца дней своих. Даже учебники ему не нужны! не нужна ему и школа, и терпит он её только потому, что так надо, а то и не ходит в неё вовсе – исподволь аттестат куплен..
Что далее, и что такое «далее», вообще?
Приторговывающий дипломами университет или ларёк фуфла – как кому повезёт, у кого деньжат более, тот и в меду… Полицейский или «военный» с большими погонами, вынюхивающая выгод чиновничья рать, взятки ратифицированного продвижения… Он, сложения букв не знающий, досконально вершит цифрой: кому и сколько, и как, без риска, отделить себе – чтобы, продав умеючи и предав без укоризны, скакнуть, вползти и вылизать…! Вот где блага языковых возможностей!
Астрономия же (ха-ха!) – фантазёрам, прочие книжки – тоже, дуракам!
Сидит в замутневших от тоски диоптриях наблюдатель за сгоревшими в прошлые эпохи звёздами – с материнским средним или с сиротским высшим образов ваянием… отставленный за надобностью офицер, жертва «по выслуге лет» или инженер никому не нужного НИИ, бытуют за копеечную пенсию, – как им, ему, мне? Почему – мы – не прокурор, не судья, не директор рынка, не купец или чиновник… хотя бы таможенник или инспектор пожарной охраны? Потому что – глупец!
Детки! Не учитесь в школе! не зубрите мудреное и не грызите граниты, не грузите память! Кто больше даст и круче кинет – того и держите за ориентир и светоча! Не служите родине, а выслуживайтесь чинами и множьте капиталы! Не верьте постулатам и принципам, не совместимым с реалиями сегодняшнего дня! Честь и совесть – наказуемые пережитки прошлого!
Нет ничего более ценного и яркого, чем болотно-зелёный свет в твоих портмоне и на счетах, и нет лучшего учителя, верно излагающего уроки бытия, кроме сотенной от дедушки Франклина.
----------------------------------------------------------------------------
Свободно, честно, остро и больно!