На следующий день, с утра, друзья отправились изучать окрестности: надо же знать, что творится вокруг тебя и твоего дома! А дом Кузьмича они уже стали считать своим.
Окрестности им очень понравились. Да разве есть на свете такой человек, которому бы не понравился смешанный лес средней полосы летом в солнечную погоду? Вот и я говорю — нету.
Машулька, как всегда, мимоходом угощалась одуванчиками. Полкаша гонялся за бабочками, перелетавшими с цветка на цветок, а Василий пребывал в задумчивости, размышляя о перспективах комплексной модернизации хозяйства Кузьмича. Именно в это время им и повстречалась медленно бредущая старушка с охапкой хвороста.
В силу возрастных показателей старушка слегка смахивала на бабу Дусю, чем вызвала сначала у Василия, а потом и у всех членов компании, определённую симпатию.
Выяснилось, что бабульку зовут Марфа Петровна, что она собирает хворост для печи и что живёт недалеко в деревне, в которой, кстати, проживает приютивший друзей лесник Иван Кузьмич, которого бабулька хорошо знает с детства.
Друзья предложили ей помочь донести хворост до дома и старушка с радостью согласилась. Вязанку взвалили на спину Машутке и она с гордостью несла её, успевая изредка ущипнуть листочек-другой одуванчика. Полкаша и Василий, пока была возможность, собирали по дороги сухие хворостины и прибавляли их к Машуткиной вязанке. Так, не спеша, они подошли к дому бабули и сложили принесённый хворост под навесом у курятника.
Бабуля была очень рада новому знакомству. Она приглашала друзей в горницу попить чая, хотела их как-то отблагодарить и, наконец, предложила им несколько свежих яичек из под курочек.
— Я вам сейчас яичек поищу! — Сказала она. — Если только лиса-безобразница их не съела. Повадилась, рыжая, каждую ночь приходить.
Повозившись в курятнике, бабуля извлекла наружу десяток свежих яичек, которые положила в полиэтиленовый пакет и вручила Машульке.
— Так Вы говорите, бабушка, что лиса из курятника яйца таскает? — спросил Василий.
—А иногда даже и курочек! — пожаловалась хозяйка. — Я несколько ночей караулила её, даже ружьё с собой брала. Только плохой из меня караульщик – я на посту быстро засыпала, так всю ночь и спала в курятнике.
— А давайте мы ночью в курятнике устроим засаду и отучим лису от воровства? — предложил Василий, который после вчерашней победы над браконьерами чувствовал себя защитником слабых и обездоленных.
Старушка очень обрадовалась и пообещала дать им для острастки охотничье ружьё. Только предупредила, что ружьё старое и давно не стреляет, да и патронов у неё к нему нет.
— А мы, Марфа Петровна, животных никогда не убиваем, и стрелять бы всё равно в лису не стали. Но ружьё возьмём для солидности. — Сказал Василий.
Перед ночным дежурством друзья решили поспать часок-другой. Потом Марфа Петровна накормила их ужином, и, когда стемнело, друзья, прихватив ружье, отправились в курятник.
Поначалу, куры встретили их враждебно, так как решили, что пришли очередные грабители. Но Василий доходчиво объяснил им цель своего прихода и попросил соблюдать тишину и порядок. Покудахтав, куры успокоились.
Хочу заметить, что многие считают кур глупыми птицами. Но это совсем не так. Глупых животных вообще не бывает. У каждого из них столько ума, сколько требуется для выживания в своей среде обитания. Так, у курицы ума столько, сколько ей нужно для жизни в курятнике. У карася – сколько нужно для жизни в пруду. У зайчика – для жизни в родном лесу. Даже у жучков, мух и паучков есть свой собственный ум — они знают, где искать еду, как вести себя при возникновении опасности, как выращивать свое потомство и т.д. Поэтому, курочки поняли, что от них требуется, притихли и расселись по своим местам на насесте. Дольше всех успокаивался петух Петр Петрович – он считал себя самым главным в курятнике и требовал к себе уважительного отношения.
План у трёх друзей был несложный: задержать рыжую воришку и провести с ней воспитательную беседу. Вася с ружьём устроился против лазейки, которую лиса прокопала в прошлый раз, Машуля и Полкаша – с обеих сторон от неё.
Удобно разместившись на мягкой соломе, друзья стали ждать. Правда, не все. Не привыкшая к ночным засадам Машуля быстро заснула и изредка тихонько посапывала во сне. Дежурство несли только закалённые бойцы, которым к ночным бдениям было не привыкать: Полкаша по ночам охранял дом бабы Дуси от возможных воришек, а Василий - от нападения мышей.
И вот, уже ближе к рассвету, в лазейке раздалось шуршание, сопение и из неё высунулась симпатичная лисья мордочка. Она покрутила носом, и протиснула в лазейку переднюю часть своей тушки. В этот момент Полкаша набросился на незваную гостью, схватил её за шиворот и, рыча, придавил к земле левой лапой. Вася, в свою очередь, направил на лису ружьё и закричал:
— Лапы вверх! Стрелять буду!
— Ой-ой-ой! Караул! Убивают! — Закричала лисичка, пытаясь вырваться.
От крика проснулись куры и петух Петр Петрович. Увидев лису, они все вместе стали невероятно громко кудахтать и суматошно бегать по курятнику, создавая мощные турбулентные потоки воздуха, которые поднимали в воздух во множестве валявшиеся на полу куриные перья и носили их по курятнику, словно при урагане.
Шум стоял невообразимый, он не мог не разбудить Марфу Петровну, и она тоже пришла в курятник, предварительно вооружившись ухватом, которым доставала чугунные горшки из своей печи.
Поскольку в таком шуме проводить с лисой воспитательную беседу не представлялось возможным, а летающие перья непрерывно лезли в глаза и в нос, вызывая дружное чихание у всех присутствующих, то было решено перейти в избу к Марфе Петровне. Кур с собой не взяли, на что Петр Петрович страшно обиделся и пригрозил понизить яйценоскость у курочек в два раза. Но, увидев кулак, который ему показал Полкаша, быстро передумал.
В избе лису посадили на табуретку в центре комнаты, вокруг неё полукругом уселись судьи. Председателем суда единогласно избрали Василия, который, при бабе Дусе, частенько смотрел по телевизору хронику происшествий «112» и «Следствие вели …» с Леонидом Каневским. Секретарём назначили Марфу Петровну. Поскольку Полкаша и Машуля были неграмотны и юридически не подкованы, то им выделили роль народных заседателей.
Вдруг Василий вспомнил, что судебное заседание должно начинаться с выступления общественного обвинителя, которого у них нет. За неимением достойной кандидатуры, после долгих пререканий, на эту роль пригласили Петра Петровича, чему он был очень рад и очень гордился.
Василий встал на задние лапы, откашлялся, расправил лапкой усы, придав им боевое горизонтальное положение, постучал алюминиевой ложкой об эмалированную кружку и, попросив тишины, предоставил слово обвинителю Петру Петровичу, который откуда-то вынул найденные им третьего дня около сельпо чьи-то очки с треснутым стеклом, для солидности нацепил их на свой клюв и обратился к присутствующим:
— Уважаемые судьи! Перед Вами находится похититель яичек и безжалостный убийца курочек! Сколько трагедий принесла она в наш курятник! А сколько ещё принесет, если останется на свободе! Её необходимо изолировать от общества и судить по статье за бандитизм со взломом! А ещё лучше, казнить через повешение, как военную преступницу!
Петя закончил речь и гордо огляделся вокруг.
От этих слов судейская коллеги впала в некоторое замешательство, ибо каждый из её членов представил себе повешенную лисичку. Зрелище было явно не для слабонервных, особенно оно впечатлило Марфу Петровну и Машулю.
Должен сказать, что Марфа Петровна всю жизнь честно горбатилась в сельском хозяйстве и когда ей стукнуло шестьдесят лет, она впервые поняла, что жизнь просвистела мимо, и что ей осталось совсем немного. Что дебетом всей её жизни является старый деревянный дом, построенный мужем после Великой Отечественной войны, список хронических заболеваний, свойственных труженикам сельской местности под старость, и сорок тысяч рублей сбережений «на похороны». Отношение к жизни и смерти, с тех пор, у неё сильно изменилось. Особенно к чужой. Причём не только к человеческой.
Соседи подшучивали над ней, рассказывая друг другу, что если у неё в доме оса или бабочка попадёт между оконными рамами, то Петровна не поленится открыть внешнюю раму и выпустить насекомое на волю. И это была истинная правда, потому как она понимала, что живое существо, прежде чем умереть, будет безвинно долго страдать от голода и жажды. В силу этих причин, Марфе Петровне не понравился предложенный способ наказания лисы.
Про Машулю и говорить нечего. Она от рождения была вегетарианкой, ела только траву, сено и зерно. За бабой Дусей жила, как за каменной стеной, а посему, характер имела исключительно добродушный и мягкий. Поэтому предложенные Петром Петровичем ужасы шокировали её.
В этот момент кто-то барабанной дробью начал стучать в окно. Это были десять худосочных лапок пятерых лисят, которые, не дождавшись в норе своей мамки, отправились на её поиски.
— Это ещё что? Это зачем? — спросил в замешательстве Председатель суда Василий.
Но всем уже было ясно: что это, кто это и зачем: лисята пришли выручать свою мамку!
— Спасайтесь! Скорее спасайтесь! Бегите в нору! – кричала лисичка малышам.
Но лисята и не думали слушаться. Они бросились к входной двери, вбежали в избу, кинулись к мамке и, с криками «Мама, Мама!», облепили её со всех сторон.
Эту картину мог выдержать не каждый! У Марфы Петровны на глазах навернулись слёзы и она, всхлипывая, стала тайком утирать их платочком. У Василия обвисли усы, которым он недавно придал боевое горизонтальное положение. Машуля, ангельская душа, навзрыд залилась горючими слезами. Только старый боец Полкаша крепился и не смог удержать лишь одну горючую слезу из правого глаза. Даже Петр Петрович, сняв свои очки, только и смог, что произнести: «Два года… Условно».
Первой из этого состояния вышла Машуля. Она подбежала к Василию, схватила у него со стола эмалированную кружку, используемую в качестве судейского звонка, быстро нацедила в неё козьего молока и протянула лисятам со словами: «Пейте, дети».
Второй раз предлагать молоко не потребовалось — не выпуская мамку из лапок, лисята мгновенно опорожнили кружку, и Машуле пришлось нацедить ещё одну, а затем и ещё, что она и сделала с большим удовольствием.
Марфа Петровна усадила лису с лисятами за стол и принесла им пирожки с грибами и картошкой. Когда рыжее семейство наелось, Марфа Петровна сказала, что в случае нужды лисята с мамкой могут прийти и Марфа Петровна всегда поделится с ними тем, что у неё есть. Машуля тоже сказала, что к ней можно приходить за молоком в избушку лесника Ивана Кузьмича (её все звери знают).
Петр Петрович быстро сбегал в курятник и принёс несколько яиц для лисят, Марфа Петровна не возражала.
Расстались все лучшими друзьями. Полкаша пообещал, что если кто лисичек обидит, то он тому так наваляет, что мало не будет. Василий ничего не обещал, а только расправил свои усы, придав им боевое горизонтальное положение.
Дома Иван Кузьмич отругал их, так как всю ночь переживал, не случилось ли с ними чего-нибудь, и успокоился только после того, как друзья
