Чистюля

          -  Дело  верное,  -  говорил  Павел  двум  приятелям.  -  Живет  она  одна.
Денег  много.   За  жизнь  и  свободу  выложит  немало.
          -  Боязно  как-то,  -  возразил  один.  -   Черная  ведьма  все-таки.
          -   Глупое  суеверие,  и  только,  -  отмахнулся  Павел.  -  Выиграла  битву
магов  два  года  назад.   Учитывая  количество  дураков  в  нашей стране,  
денежных  заказов   получила  немало.  Есть,  что  взять.
          -   Ну,  получим  деньги,  отпустим,  а  она  полицию  наведет,  -   занервничал
другой.    
          -  А  кто  сказал,  что  отпустим,  -  усмехнулся  Павел. -   Кто  ее  искать  
будет?
          - Это  без  меня,  -  поднял  руки  первый,  а  другой  лишь  кивнул  в  
поддержку.
         -  Ладно,  -  согласился  Павел. -  Сам  решу  вопрос,  но  тогда  мне  половина,
а  вам  по  четверти.
       Те  согласились.
        Даша  очнулась  в  незнакомом  месте.   Незнакомой   комнате,  незнакомого
дома,  предположительно,  за  городом.    Память  возвращалась  туго.   Какой
дрянью  ее  отравили?    Возле  подъезда  подошел  мужчина   и  спросил,  который  
час.   Не  хотелось  отказывать  в  пустяковой  просьбе,   лишь,   взглянула  в
айфон,   как  перехватило  дыхание,  и  навалилась  тьма.
         Правая  рука   прикована  наручником  к  дужке  кровати.  
«Никелированная», -  щелкнула  первая  мысль,  и  клубок  легко  размотался.
Теперь  понятно,  что  делать.
         В  комнату  зашел  знакомый  по  встрече  у  подъезда  мужчина.  Тридцать
Четыре  года,  но  выглядит  старше.   Сила  и  агрессия.  Возможно,  большая
обида  с  детства.   Как  просто.   Все,  что  последует  позже,  еще  проще.
         -  Не  будем  тратить  время,  -  начал  знакомый. -  Мы  знаем  кто  ты  и
что  можешь  дать.    Немного  поделишься  и   отпустим.   Только  не  лги,
что  бедна.
         -  Не  буду,  мальчики,  -   подошли  еще  двое. -  Есть  кое-что.  Дома  сейф,
за  картиной.  Код  скажу.   Ключи  мои  уже  у  вас.   Езжайте,  проверьте.
Только  бардака  не  наводите.   Патологически  люблю  чистоту.
        -   Проверить,  -  распорядился  главный,  -  потом,  сюда.
       Обоих,  как  ветром  сдуло.    Слушаются.
        -  Что  еще  скажешь? -  спросил,  когда  остались  одни.
       Какой  прямой  взгляд,  дай-ка  загляну.   Мути-то   сколько.  Сейчас
будем  чистить.    Светлеет  помаленьку,  пустеет.    Восхитительные
прозрачные  глаза.
         -  Звать-то  как?
         -  Павел,  -   какой  замечательный,  мертвый,  безжизненный  тон.
Мой  ты теперь.   Но  спешить  не  стану,  растяну  удовольствие.
         -  Обкурился?
         -  Что?  -  встряхнув  головой,  приходит в  себя.
         -  Выглядишь  плохо.
         -  Будешь  помощь  предлагать?
         -  Не  могу,  не  умею.   Я,  ведь,  черная.
         -  Не  пугай,  -   отошел  и   осмелел,  -   неужели,  сама   не  боишься.
         -  Так  отпустите  же,   если  отдам.
         -  Конечно,  -  и  глаза  отводит.
Стыдно  стало.   Значит,  рано  его  еще.   Поживет  пускай.
        Вернулись  двое.
       -  Там,  в  сейфе  камешки  какие-то,  косточки,  перья,  порошок  серый, -
Старается  точно  перечислять.  
       -  Артефакты,  -  добавляет  другой.
      -   Сообразительные,  -   искренне  хвалю.
      -   А  деньги  где?  -   удивлен  Павел.
      -  Какие  деньги?  -  удивляюсь  в  ответ,  -   самое  ценное  для  меня  нашли.
Даже  бесценное.
     -   Почему  не  привезли?  -  рычит  на  приятелей.
     -  Мы  не  дураки,  -  оправдывается  первый,  -   чтобы  ей  источник  силы  
Привезти.    Она нас  тут  же  в  бараний  рог  согнет.
     -  Ладно,  -   отмахивается  Павел,  -   Глупость  неизлечима.  Так,  где  деньги? –
Уже  ко  мне.
     -  На  счету  в  банке,  конечно,  -  поясняю,  как  ребенку.
     -  Тогда,  давай  реквизиты, -  ишь,  чего  захотел.
     -  Дам,  конечно,  -   тяжело  вздыхаю,  -   Только  вот  беда.   У  меня  в  пяти  
местах   спазмы  мозговых  сосудов.  С  детства.    Ваша  отрава,  которой
усыпляли,  вообще,  могла  меня  убить.    То,  что  пока  жива,  большая  удача.
Для  всех  нас.
     Одного  затрясло,  другому  тоже  не  по  себе.  Побелели,  как  мел.
У  Павла  желваки  так  и  ходят.    Но  справился.  Сильный.
      -  И  что  означают   эти  подробности?
      -  Амнезия  у  меня,  -  поясняю,  -  частичная  потеря  памяти.  Особенно,  на
коды  доступа.    Да,  не  волнуйтесь,  -   вдруг,  пытать  решат.  Тогда  сразу  
придется,  а  мне  так  забавно,  что  хочется  тянуть  как  можно  дольше,  -
Ночью  не  донимайте,  дайте  нормально  поспать,  все  и  восстановится.
Деньги  получите  и  меня отпустите.
       Один  не  выдержал.   Вскочил  со  стула  и  на  воздух.   Стыдоба  заела.
      -  Мы  сейчас,  -  обещает  Павел,   и  оба  за  ним.   Весело  там  сейчас.
      -  Не  могу,  -   корчится  на  земле.
      -  Нельзя  так,  -  упрекает  главного  второй.
      -  Ах,  болваны,  -  злится  Павел, -  Раньше  надо  было  думать.  Теперь  поздно
поворачивать.  Разъясняю  перспективу,  если  кто-то,  после  того  как сделаем  
дело,  решит  пойти  с  повинной.    Я  свои  пятнадцать   честно  отсижу,  а  вас
на  зоне  кончат.   Сначала  лишат  мужественности,  а  затем  втопчут  в  грязь.
Не  важно,  сколько  дадут,  и  года  не  протянете.
       Притихли.   Оба  -  отработанный  материал,  а  с  Павлом  еще  можно.
       Вернулись.
       -   Тогда,  будем  укладываться,  -   подобрел  голос  старшего,  -   Я  здесь,
вы  в  соседней,  -   говорит  подельникам,  -   Утро  вечера  мудренее.
       Даша  закрыла  глаза.  Дышала  ровно.    Остальные,  слегка  пошебаршившись,
тоже  затихли.    
       Прошел  час.    «Паша»,  -   кольнуло  мозг  так,  что  тело  подбросило  на  
кровати.    «Иди  сюда»,  -  не  в  силах  сопротивляться  подошел  к  пленнице.
«Ближе»,  -  их  лица   были  почти  вплотную.    И  он   провалился  в  бездонную
пропасть   огромных  глаз.
          Очнулся  от  резкой  боли  в  колене.    Первое,  что  увидел,  открыв  глаза,
так  это  зрачок автоматного  ствола,  направленный  в  переносицу.   Ничего
на  помнил   о  вчерашнем  дне.     Правая  рука  намертво  сжала  рукоять  широкого
кухонного  ножа,   лезвие  которого  покрылось  почерневшей  пленкой  засохшей  
крови.     Оба  приятеля  лежали  в  соседней  комнате,  с  перерезанным  горлом.
В  доме  орудовал  ОМОН.    
         Дальнейшее  стало  долгим  кошмарным  сном.   Обвинение  в  убийстве  двух
человек,  следствие,  суд,  приговор -  20  лет.   И  страшный  ком  аномальной
неизвестности  за  спиной.
         Даша  устало  откинулась на  спинку   кресла.  Ноутбук  исправно  
прокручивал   события  победного сезона битвы  магов.   Не  было  там  серьезных
соперников.   Парочка  начинающих  неосознанных,  остальные  шарлатаны.
Никто не  обладал силой,  кроме нее.
       Сила  пробудилась  в  детстве.  В  детском  саду.   Посмотрела  со злостью
на  неприятную  девочку,  а  та  скорчилась  от  резкой  боли в  животе.  В  десять
лет  научилась  управлять  даром,  дававшем  неограниченные  возможности
причинять  боль  окружающим.  Чувствовать  и  давить  на слабые  места.
Черная  сила,  злая.    Росла  стремительно.   Достаточно  было дать  волю  
ненависти.    Для  толчка  хватало  легкой  обиды.
        Сначала,  лишь  причиняла боль.  После  шестнадцать  лет  поли  случайные  
жертвы.   Одной  из  них  стала  мать,  единственный родной  человек.
       Одиночество  отточило  дар.   Теперь  губила  осознанно  и  не  бесплатно.
Соперниц  в  любви.   Неверных мужей.    Кто-то   просто   кому-то    мешал.    
Много  было  заказов.  Очень.
       Но  сила стала  истощать жизнь.   Причем,  чем  слаще  работалось,  тем  
тяжелее  было  потом.    Последний  раз  принес  такое  удовлетворение,  что  стало
нечем  дышать.    Вокруг   чистота  и  порядок.   Гармонично настолько,  что  самой
хочется  застыть.  Ушла  жизнь.
         Дикий  крик  разорвал  тишину  спящего  барака.  Павел  вспомнил.  Два
дня  трясло в  лагерной   больнице   от  ярости  и  злости.     Потом  силы кончились,
 мозг  стала  свербить  неизвестная  комбинация  цифр.    Он  не  сразу понял,
что  это   счет  на  предъявителя  в  банке.    А  когда  осознал,  наступили
спокойствие   и  уверенность.
          Отсидел весь срок.  Вышел.    Пришел  в  банк  и  предъявил  счет.
Там   было  столько,  что  перехватило  дыхание.      Оно  так  и  не  вернулось.
Не  сдюжил осуществления  мечты.   Раздавила.