Куаныш

когда в стекло стучал каплями дождь, а ветер глухо выл за окном, девочка думала, что это демоны Полигона пришли за ней. И нет никого в целом мире, кто мог бы её защитить: ни дедушки, ни грозного соседского алабая. Демоны могут узнать её по голосу, поэтому надо молчать.
Куаныш и до этого считалась не очень-то разговорчивой, а тут совсем замолчала.
— Придется писать заключение и переводить в детский неврологический диспансер этого зверёныша, — сказала врач.
— Да, там хоть и психи, но дети. Что ей среди стариков делать? — Няня была бы рада не видеть ребенка, этот каждодневный укор в детских глазах.Оттого её взгляд был злыми колючим.
                                                      ***

Может она действительно не такая, как все? Ведь сегодня , опять, во сне или наяву ,снова была дочерью шаха.
Куаныш подняли на руках с трона, пересадили в  мягкие носилки и понесли по узким коридорам куда-то в глубь дворца. Сначала её накормили вкуснейшим пловом с фруктами, помогли переодеться в новое платье до пола,а новыми лентами перебинтовали ножки.
Все вокруг было очень красивым и ярким: мозаичный пол, стены, украшенные прозрачными тканями, пушистый ковер нежно ласкающий ступни.
Принцесса –  так называли её девушки помогающие одеваться.
— Я принцесса! – гордо произнесла Куаныш, но радости отчего-то не было. Напротив, незнакомая ей до сих пор тоска сжимала сердце. Она, прежде веселый ребёнок, совсем не хотела улыбаться и радоваться.
— Сбегу,— отчётливо поняла девочка. Правда здесь нет инвалидных колясок, как в интернате, но зато есть кони, вон,за окнами слышно их беспокойное ржание. Она попыталась вспомнить кто возил её раньше на лошади, но не смогла.
Молодые девушки шепотом переговариваясь переодели повелительницу. Они старательно отводили глаза, и на их юных лицах читалось недвусмысленное отвращение. Как-будто Куаныш была жабой или червяком. Принцесса, растолковав их, подошла к стене на которой висело странное зеркало из металла. В нём она была всё той же  маленькой девочкой с чуть кривоватыми от болезни ногами. Успокоившись, села опять на носилки, и услышала, как  смеются вслед : «Наша  карлица, лягушка».
-Ах, так! И жалости  не надо, пусть уж лучше боятся её!
Но сначала пришлось испугаться самой: огромные серые великаны с длинными носами и большими ушами стояли перед дворцом, на их спинах покачивались шатры.
К бокам боевых слонов приставили лестницу и  слуга, взяв принцессу на руки, поднял на самый верх, усадив в ворох подушек.
В полдень распахнулись резные ворота и на площадь выехала правительница.
Дочь шаха со служанкой и маг с чашей огня сидели в шатрах, каждый на своем слоне. Грозные животные внушали трепет простым горожанам. Бивни  закованы в медь, которая сверкала на солнце, как огонь. На ногах, подобным каменным глыбам — браслеты с шипами. Вокруг слонов стояла гвардия – «бессмертные», вооруженные луками со стрелами.
Врача, глухого старичка, привязали к веткам между двух склоненных верхушек тополей. Служанка подала белый платок и Принцесса махнула ручкой, деревья отпустили, и те разорвали несчастного пополам.
Правительница равнодушно посмотрела на подданных. С высоты люди внизу казались маленькими и жалкими. И чужими - ни одного знакомого лица. И тогда, что их смерть по сравнению с её вечными страданиями и одиночеством?
В первых рядах стояли забрызганные кровью дехкане. И кричали они не хвалебные речи госпоже, а одно слово: «Вода!»
— Что им надо? — потирая ноющие ножки, спросила принцесса.
— Сегодня срок платы дани Дэву, — горестно подсказала новая служанка, обмахивая девочку-правительницу опахалом. Было нестерпимо жарко.и только холодил запястье мамин оберег-браслет с «Глазом Фатимы». И на нём оставалось всё меньше бусинок.



                                                    ***

Куаныш откинула одеяло, села  и выглянул в окно. На смену дождям пришло бабье лето. Огромное синее небо без единого облачка. Горячее Солнце отдающее земле последнее в этом году тепло. Полынный ветер, ласкающий лицо, пропитан радиацией, и он только притворяется добрым, а на самом деле злее двухголового соседского алабая, хрипло лающего на глупых овец. В один из погожих дней няня вывезла Куаныш на «прогулку» — просто поставила коляску на веранде.
Из дома выехал старичок, которого все звали Генерал. У него самая лучшая инвалидная коляска в интернате: большая, с мягким кожаным креслом, мотором и коробочкой с разноцветными кнопками.
— Пусть подзарядится, — сказал Генерал, встал потихоньку и, подхватив поданные женой костыли, ушёл с ней в беседку играть в шахматы.
Куаныш огляделась по сторонам. Никому до неё не было никакого дела. Она осторожно слезла, молясь про себя: «Только бы не перелом!» В интернате ей перестали давать лекарства для костей.
С бешено колотящимся сердцем девочка пересела в коляску Генерала,та не только заряжалась от самого Солнца, а ещё имела «глаза». Когда ребенок, нажав на кнопку, доехал до ступенек, в коляске что-то заурчало, и внизу появились дополнительные колесики — аппарат мягко прошагал лестницу, спустившись на аллею.
На кухне разгружали приехавшую машину с продуктами, ворота оставили открытыми. Коляска сама вырулила на дорогу. И вот уже Куаныш мчится по трассе туда, за сопки, где дом.
Ветер, птицы,по обочине причудливой формы кусты саксаула, служащие зимой естественной преградой от снежных заносов.
Коляска неслась по трассе, никого, не встречая на пути.
Суховей шептал ей на ухо голосом молодой служанки, то ли сказку, то ли быль..

                                                  ***

«Весь великий Вахраб знает, кто вершит праведный суд в городе: малолетняя дочь шаха.
Ходят слухи, что у правительницы вместо сердца кусок льда. Но если и так, то нет в этом её вины: коварный дух тьмы проклял всё потомство несравненного государя за то, что тот приказал магу заколдовать пещеру Дэва. Злому духу не выйти оттуда и не погреться под благодатным солнцем. Злодей заморозил воду в пещере и потребовал платить дань. Если в месяц амеретат ( май)  юную деву скинут в колодец на вершине горы, то злой дух, питавшийся страхом жертв, смирит свой гнев и даст воду. В народе говорят о несметных сокровищах в пещере, но ни одна красавица не вернулась, чтобы это подтвердить».
Все это служанка торопливо прошептала юной госпоже на ушко. Принцесса нахмурила брови и стала задумчива, совсем как взрослая.
После казни Куаныш, приказала нести себя прочь из города. Слонов сменили на паланкин. Магу пришлось, скрывая недовольство, идти пешком, неся впереди процессии чашу с огнём высшего ранга. Шах аташ Бахрам очищал все вокруг благодатным пламенем. Лицо маг-жрец  закрыл повязкой – он не смеет своим дыханьем осквернять священный огонь
Пыльная дорога пустынна. Стража разогнала всех зевак, чтобы никто своим взглядом не тревожил дочь шаха. Рабы вынесли паланкин за ворота города. Здесь, на краю дороги, в пыли, сидела гадалка, закутанная в темное покрывало от головы до пяток, видны только подведенные сурьмой глаза да морщинистые руки.
Перед ней лежал кусок чистой ткани, на котором гадалка раскидывала фасоль: крупную, темно-бордовую, с желтыми крапинками.
— Дирхам, госпожа! Всего монетку, и я предскажу твою судьбу!
Уловив желание маленькой госпожи, Маг отдал приказ опустить носилки на землю. Служанка открыла шторки, чтобы принцессе было всё видно. Дочь шаха скромно сложила руки на коленях. Из-под подола выглядывали перевязанные тончайшей тканью ножки. Куаныш старалась не смотреть на ворожею, опасаясь сглаза, поэтому рассматривала кончики своих парчовых туфелек.
Гадалка собрала всё в потертый сафьяновый мешочек и снова раскинула фасоль. Удалив лишние бобы, она предложила повелительнице закрыть глаза и выбрать один.
Маг с удивлением увидел, как простые бобы вдруг превратились в драгоценные камни: желтый янтарь  - анабар, красный коралл  – мариан, и в голубую бирюзу.
Девочка смело протянула руку и, нащупав самое холодное зерно, зажала его в кулаке. Открыла глаза. На ладони лежал прозрачный камень. В свете солнца он  похож на льдинку. Дочь шаха взяла его двумя пальчиками и стала пристально смотреть сквозь камешек.
— Почему он не тает? — спросила Куаныш,для неё это было самым настоящим чудом..
— Это беллури, горный хрусталь, госпожа, он не тает.Как и твоё сердце.
— ответила гадалка.
— И что это значит? — недовольно фыркнула девочка, прячась под спасительную тень носилок.
— Твоя судьба скоро изменится. Ты выбрала дорогу, она неизбежна, но и опасна. И тебе понадобится стать такой же твердой, как этот камень.

                      Есть времени река
                      В которой человек
                      Как глупенький щенок
                      Плывет за веком век.
                      Где Родина твоя?
                      Куда влечет судьба?
                      Кто ждет, любя, тебя у очага?
«Не может эта гадалка знать мои мысли и мои мечты! Всем докажу, что у меня не лёд вместо сердца! Я спасу город! И себя», — подумала дочь шаха.
— Ты не получишь ничего за свое вранье, — Маг подобрал драгоценные камни, но в его руках они превратились обратно в фасоль. Жрец брезгливо кинул их на песок.
Принцесса приказала привести ей и магу смирных осликов. Сев с помощью служанки верхом, она первая направилась по дороге, ведущей к горам.
Жрец хотел взять слуг или стражников, но принцесса отрицательно покачала головой: "Мы поедем вдвоём ".Все же ей было страшно в этом незнакомо мире, а маг, один смотрел на Куаныш если не с добротой, то уж точно не с омерзением,как другие, но мамин браслет всё равно потерял очередную бусинку.

                                                    ***


Дорогу заметало пылью, она вихрилась маленькими фонтанчиками, поднимаясь все выше и выше. И вдруг между юрко снующими черными жаворонками, поющими высоко  небе, заблестела странная стеклянная стрекоза. Она немного покружила над степью, а потом приземлилась прямо на дорогу.
Куаныш опять была в своём, Полынном мире, и никак бы не смогла её объехать, пришлось изо всех сил давить на красную кнопку. Коляска остановилась в нескольких шагах от «стрекозы». Из-за прозрачных стёкол из специального антирадиационного сплава на девочку смотрели две женщины и девочка в розовом наряде, похожем на облако.
«Стрекоза» вдруг заговорила мягким женским голосом:
— Как тебя зовут?
— Счастье, — ответила Куаныш.
— Ты из интерната? — спросили её.
Куаныш промолчала. Если признаться — отвезут обратно, и до дома она не доедет.
— Мы не причиним зла. Госпожа Главный благотворитель и детский омбудсмен приехали выбрать одного человека для благотворительного аукциона в столице. Всего одного.
Девочка ничего не поняла, кроме слова «столица». Про неё рассказывал дедушка. Огромный, уходивший вглубь Земли аул. Много здорового воздуха и свое Солнце, без радиации.
Куаныш увидела, как гости показывают на неё руками. «Наверное, считают  психом», — огорчённо подумала девочка. Не хотелось, чтобы эти красивые женщины думали о ней плохо.
В «стрекозе» открылась дверь и на дорогу поставили лестницу. По ней спустился огромный железный человек, и бережно подняв беглянку, занёс в вертолет.
Так же осторожно поместил в кресло, застегнул ремни