ПРЕВРАТНОСТИ ЛЮБВИ

сам незамеченным.
    Решил избавиться от соперника, и сделал это самым подлым способом. Высмотрел на ее компьютере электронный адрес Игоря. Записал на видео их любовный шабаш и отослал ему.
    Телефон Игоря перестал отвечать…
   
    Довелось довольствоваться тем, что осталось.
    По поводу Сережи Вика не питала особых иллюзий, но то, что узнала о нем из Интернета, повергло ее в шок. Оказалось, что производить впечатление на женщин, доводить до эротического безумия, изнурять многочасовой любовью – было его работой, притом хорошо оплачиваемой. Более того, он предлагал сексуальные услуги не только женщинам!
Под чужим именем договорилась о встрече. Увидев ее, ничуть не смутился:
    – Да, это мой заработок, но денег же с тебя не беру. Ты ведь знаешь, я тебя люблю! И можешь не беспокоиться, предохраняюсь.
    Господи, до чего она докатилась! Теперь догадалась, что и сама должна была стать одной из его клиенток. Следовало немедленно разорвать отношения. Но отказаться от него сразу не получилось, плоть отчаянно возражала.
    Были и иные причины. Как-то в метро они встретились с его матерью. Это была еще молодая женщина – немногим старше ее, наверное, привлекательная в прошлом, если бы не болезненная бледность. Вику не то смутило, как Сережа открестился от нее, а то, как разговаривал с матерью! Сколько было в нем раздражения, пренебрежения, неприкрытого хамства.
    Когда мать вышла, она высказала ему это, получив в ответ:
    – Достала, не выношу, когда лезут в мои дела!
    – Но ведь это твоя мама!
    – Ну и что? А что у меня нет отца, ты знаешь? Что она его выгнала?
    – Почему?
    – Он пил.
    – Я бы и сама выгнала, да собственно и сделала это со своим мужем.
    – Потому ты и мать одиночка.
    – А вот это не твое дело! Не тебе меня судить!..
    Вышли из метро.
    – Твоя мама болеет? – спросила примирительно, и тут, пораженная, узнала, что его мать неизлечимо больна, и жить ей осталось совсем недолго.
    – И ты еще смеешь при этом так относиться к матери?
    В негодовании развернулась, пошла прочь. Сережа, как ребенок, следовал за ней, удерживая за руку, в глазах слезы:
    – Не бросай меня сейчас, я боюсь остаться один!
    Не смогла оставить, прониклась его бедой. Доставала лекарства, вместе ездили в больницу. Дошло до того, что дежурила у постели больной, пока Сережа “работал”. И мыла ее (сын брезговал), и выносила за ней, и кормила из ложечки, и успокаивала, и обещала присмотреть за сыном. И приняла смерть несчастной, и закрыла умоляющие за сына глаза.
    Как тяжела эта ноша – встречать смерть, пусть и чужую! Юноша был в невменяемом, размазанном состоянии, похороны полностью легли на ее плечи, разорвать с ним стало невозможным, пришлось играть роль: и матери, и няньки, и любовницы…
    Вика откладывала окончательный разрыв, памятуя данные его матери обещания.
А потом Сережа сам заболел – перенасыщенное анаболиками тело стало давать сбои. Бросить юношу в таком состоянии  она была не вправе.
    Затем тяжело заболела дочка. Надо отдать Сереже должное, – он помогал ей, ухаживал за больной, пока мать пропадала на работе. Дочь выздоровела.
    Шло время, приближался восемнадцатый день рождения Сережи. Вика постепенно привыкла к несуразности отношений, сложившихся в их странной семье – мать, дочка, юный любовник. Чем не любовный треугольник?
    Сережа сполна отплатил ей за заботу и внимание, за все хорошее! Да, за добро надо платить!
    Придя пораньше с работы, застала дикую картину – Сережа развлекался в постели с ее шестнадцатилетней дочерью. И, похоже, ничуть не смутился. Она же, не помня себя, схватила что-то тяжелое и опомнилась лишь, когда внизу на лестничной клетке за ним захлопнулась дверь. Оказывается, во время болезни девочки, Сережа “освятил” ее излечение, лишив девственности.
    Каков наглец! Обхаживал и мать, и дочку, что самое удивительное – не находил в этом ничего зазорного, и собирался продолжать это сколь угодно долго.
    Дочь впала в истерику, и не мудрено – это был первый в ее жизни мужчина, да еще какой!..

    Настали тяжкие времена. Между матерью и дочкой выросла стена. Девочка видела в матери соперницу и не желала ничего понимать. Мать была мудрей, хотя в глубине души и она испытывала ревность, но более всего все же ненависть.
    Слава богу, Сережа оставил их в покое – не стал испытывать судьбу, не столько боялся за собственную жизнь, сколько за “рабочий инструмент”, которого она пообещала его лишить.
    По ночам же в своих снах продолжала предаваться с ним безумствам любви – ведь снами нам не дано управлять!..